время он проводил за тренировками или чтением книг об искусстве войны и военного дела, с раннего утра до глубокой ночи обучаясь верховой езде, стрельбе из лука или сражению на мечах. Отец даже выделил нескольких командиров, чтобы они тренировали Эрика и обучали обращению с разными видами оружия. Иногда мы с сестрой тайком пробирались на площадку и наблюдали за ним. К его большому счастью, уроки и любовь к тренировкам не прошли даром. Сейчас он командует королевской армией как наследный принц. Когда-нибудь брат унаследует трон, и хоть мы и никогда не были близки, мне всегда казалось, что он этого жаждал с юношества. По крайней мере он всячески к этому готовился и стремился.
Мы с Ами часто шутили, что Эрик скорее женится на своем коне, чем позволит некой особе оторвать его от военного дела, на что мама постоянно повторяла, что такие шутки не к лицу юным леди.
Далекие воспоминания, всегда приносившие теплоту, печалью окутали сердце. Я всегда знала, что рано или поздно сестрёнка выйдет замуж и уедет… но всё равно от мыслей о скором расставании с самым близким человеком к горлу подкатывал плотный комок. А из-за навалившейся на меня учёбы времени побыть вместе у нас теперь и вовсе не было. Родители настояли на срочном отбытии в Белую Башню, даже не желая слушать возражения.
Погруженная в воспоминания, я и не заметила, что почти дошла. Белая Башня возвышалась над всеми городскими постройками, и была заметна из любой точки города. Фактически, башня вовсе и не белая, а скорее бежевато-серая. Да, она сложена из светлого камня, но название свое получила не за внешний вид. Строение считается храмом Наисветлейшей Богини Ино, покровительницы света и жизни. В ней жили и учились послушники вместе с Верховной жрицей. Ещё тут обучались все светлые маги Ларминского королевства, среди которых теперь буду учиться и я.
Правда магом меня можно назвать с большой натяжкой. Я — оракул, как и все мои предки-колдуны. Подобные мне появлялись довольно редко. Хотя у мамы трое детей, дар унаследовала только я, а последним оракулом моей семьи была прабабушка отца, а до неё — её прапрабабушка. Возможно, я могла бы стать целителем, травницей или вообще чёрным магом, но по традиции оракул обязан развивать свой дар и служить роду и королевству вне зависимости от своих желаний. До конца жизни я буду оберегать родных, но собственной семьи у меня не будет никогда. Откуда взялась такая традиция никто уже и не знает, но нарушить её — значит пойти наперекор древним устоям, чего консервативный отец делать не хотел. К двадцати годам я почти свыклась с мыслью, что выбора у меня никогда не будет, хотя было нелегко. Почти свыклась. Но может оно и к лучшему? Сестра вон вообще выходит замуж по династической договоренности, не питая никаких чувств к супругу, и у неё тоже нет выбора. При мысли провести всю жизнь рядом с нелюбимым человеком во имя укрепления отношений между государствами мне становилось мерзко. Так что вопрос о том, чья участь печальнее, был довольно спорный. Наверное, мне хотелось думать, что не моя, но не всегда это получалось.
Погруженная в очередные размышления о своей судьбе, я дошла до конечного пункта моего небольшого путешествия, и невольно залюбовалась увиденным. Здание восхищало и вызывало лёгкий трепет. Я часто видела его издалека, но никогда не подходила так близко. И даже тогда от высоты захватывало дух! В башне было, наверное, этажей двадцать пять, не меньше. В Тирре не было ничего выше. Вблизи древнее строение выглядело величественно, снизу и вовсе казалось, будто его шпиль касался неба. С высотой этой постройки могла посоревноваться только Чёрная Башня, расположенная на некотором отдалении. Она являлась храмом Бога Хорта, покровителя мира мёртвых. Кроме послушников, в башне обучались все тёмные маги.
Я потопталась в нерешительности. Обернувшись назад, я поискала взглядом дворец, но за домами и деревьями его не было видно. В сердце тревожно кольнуло. Уходя, я даже не обернулась и не посмотрела на свой дом, а ведь кто знает, когда я смогу повидаться с родными? Следовавшие за мной стражники теперь делали вид, что разглядывали ворота.
Обернувшись к дверям, я сжала губы и нахмурилась. Заходить было страшно. Всю жизнь я провела во дворце, а все мои передвижения ограничивались поездками на карете или недолгими вылазками из дворца в сопровождении стражи и служанок. Ну ещё и с сестрой мы периодически сбегали в лавку выпечки, но не дальше. По сути я и за городом-то не была никогда, а теперь за этим порогом меня ждала чуждая незнакомая жизнь. Так близко к семье и так далеко одновременно…
Я потрясла головой, отгоняя плохие мысли, и наконец переступила порог. Пройдя через массивные дубовые резные двери стрельчатого проёма, я оказалась в просторном холле, полном галдящих незнакомцев. Сверху лился тёплый свет. Я подняла голову и охнула, зрелище просто потрясало: широкая лестница начиналась в холле и шла спиралью к самому верху. Вдоль неё горели магические подсвечники, озаряя старое дерево обшивки тёплым светом. А с самого верха башни мягко мерцал свет, хотя я точно знала, что там есть крыша.
Оставалось понадеяться, что комнаты учеников не находились в самом верху. От одной лишь мысли о ежедневном подъёме по лестнице на последние этажи слегка подкашивались ноги. Я покрутила головой по сторонам: большая часть стоящих были молоды и пёстро одеты, скорее всего тоже ученики. Слева у открытой двери гвалт слышался громче всего. Я пошла туда и на цыпочках заглянула в кабинет. Внутри сидело три человека в светло-серых мантиях, около которых на столах стояли таблички. Ну ладно, раз все сюда, значит и мне тоже? Я встала в очередь и потёрла виски, пытаясь успокоить нервы и сосредоточиться.
Мне было не привыкать к толпам людей, да даже незнакомцев. Я была на десятках приёмов и балов, но сегодня всё было совершенно по-другому.
Ожидание внезапно оказалось недолгим. Спустя минут двадцать я уже вошла в комнату. На табличке слева было написано «целители», посередине — «чаровники», а справа — «остальные». Ну… «остальные» — это как раз про меня. Я подошла и коротко поздоровалась. За столом сидел молодой парень-адепт, по виду он был немногим старше меня.
— Ваше имя, мисс? — устало осведомился он, не отрывая взгляда от списка.
— Лира Морнелл, — ответила я и скривилась.
Это не моё настоящее имя, но учиться нужно инкогнито, а потому придётся скрывать ото всех правду. Мне эта идея не
