знала только Ариадна, сама Селения и ее приближенная горничная, которая как раз и помогала в организации шалостей хозяйки. Но Ариадне никто не поверит, все видят в ней только прогнившую насквозь тварь, а те двое никогда не сознаются.
И все бы ничего, но через несколько дней Ариадне исполнится шестнадцать лет, что в этой стране означает, что девушка может начать посещать балы и выйти замуж. Что-то, типа, первого совершеннолетия. А еще через неделю будет и день рожденья Селении. Просто так получилось, что когда жена была беременна, граф гульнул налево, и оставил такой вот «след». А Селения еще и родилась раньше срока, поэтому разницы в днях рождения почти нет.
Тут начинается второй этап игры, когда героиня будет встречать свои цели для завоевания любви. Я уже плохо помню, но там, вроде, было трое: великий маг, лучший воин и принц. Плохо то, что Селения опять будет использовать Ариадну, то есть меня, чтобы выглядеть святой. Ей-то хорошо, она выскочит замуж за популярного красавчика.
А вот меня будет ждать плохой конец. Ну, с лучшим вариантом и так понятно, убьют просто. А вот в худшем… даже думать противно. Разозлившийся отец отдает провинившуюся дочь замуж за богатого барона, известного тем, что ни одна его жена не прожила больше трех месяцев. После чего следовали похороны, а барон не слишком-то долго и горевал по поводу почившей супруги. Очередной супруги. Их там было несколько. Похоже, барон был каким-то маньяком, но действовал в рамках закона, не подкопаешься. Жены у него просто «больные» попадались. А аристократы стали использовать это для избавления от неугодных дочерей и получения «выкупа». Мрази.
Вот такое меня будущее ожидает. Либо умереть от руки того возлюбленного, которого выберет Селения, либо продадут этому барону, что еще хуже. Плохо то, что девушка считается взрослой, либо когда ей исполняется восемнадцать лет, либо когда она выходит замуж. Развестись можно, но если восемнадцати лет нет, девушка должна вернуться под крыло своей родной семьи, которая опять будет решать ее судьбу.
И теперь, именно мне придется жить в шкуре этой бедной «злодейки». Вот так хреново обстоят дела. Короткая и не сладкая жизнь.
Что-то мне это мою предыдущую жизнь напоминает очень сильно. Если бы я была прошлой мной, то не знала бы, что мне делать. Скорее всего, я покорно ждала бы своей участи, не видя выхода. Но не теперь. Хватит. Настрадалась. Раз люди ко мне жестоки, то и я стану такой. Всю жизнь меня использовали? Теперь это буду делать я. Я любила? Теперь ваша очередь, но от меня вы подобного не дождетесь. Как говорится, обжегшись на молоке, дуют и на воду? Так вот, я не только подую, но и сдую эту воду. Во избежание. В этом мире я одна, и привязываться к кому-либо не желаю. Я буду жить только для себя.
Глава 2
Мой недопапаша сказал, чтобы я сидела в комнате неделю в качестве наказания. Ну и прекрасно. Зато у меня есть время усвоить все воспоминания этого тела, разобраться с ситуацией и решить, как я буду жить дальше.
Проблемы начались уже с завтрака. Горничная, что должна была принести мне еду, так и не явилась. Насколько я поняла, слуги, видя отношение хозяев к Ариадне, стали вести себя так же, со временем все больше наглея. И такой вот случай, когда девушке не давали еду, был одним из примеров. Ариадна, боясь прогневать своего отца, молча терпела. Она думала, что своим смирением, хорошим поведением, отличными отметками у репетиторов, она сможет добиться расположения графа. Наивная!
Хорошего поведения никто не замечал. Смирение, с которым она покорно принимала наказания, принималось за слабость, что давало только повод и желание поиздеваться над ней. Отметки всегда были низкими, но не потому что девушка была глупа. Просто учителя поняли, что если будут ругать девушку, то будут на хорошем счету у графа, недолюбливавшем дочь. Так и получилось. Граф, получая жалобы учителей, только уверовал, что совершил ошибку, выбрав эту девочку на роль старшей дочери. Отброс всегда останется отбросом. Жаль, что сожалеть было поздно. К тому же, у нищенки был довольно редкий цвет волос, розовый. Прямо, как у его покойной жены. Да и глаза, зеленые, прямо, как у его свекра. Девочка, с такими внешними данными, была для него подарком небес. Найти еще одну, столь же похожую на семью жены, было бы очень сложно, если вообще возможно.
И так продолжалось до тех пор, пока у девушки совсем не пропал интерес к жизни. И тут пришла я. Не ждали? А я приперлась!
Время шло. Судя по солнышку, пора обедать. Не хотят кормить? Думают, что я снова буду покорно молчать? Нет уж! Ко мне даже никто не пришел, чтобы помочь мне одеться, а ведь, официально, я старшая дочь графа. Попробовала открыть дверь. Фиг, меня заперли. А, ну да, я же наказана. На стук тоже никто не среагировал. Не долго думая, я кинула вазу со столика в окно. Закрытое. Конечно, оно разлетелось вдребезги. Снаружи раздались удивленные и испуганные голоса. Вскоре, ко мне в комнату попытались ворваться люди, но наткнулись на закрытую дверь.
— Ариадна, немедленно открой дверь, — раздался снаружи незнакомый голос.
Судя по фамильярности, это может быть только член этой прогнившей семейки. Но голос отца я уже знаю, значит, это старший братец пожаловал.
— О, и как я должна это сделать? — я изобразила в голосе удивление.
— Ариадна, не зли меня. Сейчас же открой дверь! — похоже, братец уже сильно разозлился.
— Ха! Тебе надо, ты и открывай.
— Если не откроешь, то я ее вышибу, — пригрозил парень.
— А дверь-то в чем виновата? Ты же можешь ее просто открыть.
— Ты издеваешься?!
— Нет. Это же вы меня тут заперли, так как я вам открыть ее смогу? Ключи-то у вас.
Тишина. Видать, в спешке, они об этом забыли, а сейчас из-за этого получился такой вот конфуз. Через пару минут, кто-то принес ключи и открыл дверь. В комнату ворвался злющий парень.
— Что все это значит, Ариадна? Мало того, что ты постоянно вредишь сестре, так теперь решила разбить окно? А если бы кто-то пострадал?
— О, так тебя только это волнует? И все? — я демонстративно скрестила руки. — Больше ничего спросить не хочешь?
— О чем ты говоришь?
— А ты посмотри повнимательнее, — пришлось упрашивать этого придурка открыть свои слепые глазки.
Только тогда недовольный парень присмотрелся, а потом сразу покраснел и отвернулся. На мне была
