не станет королём. По словам Флорины, да и Томас это подтвердит, у неё вся власть, даже если она слаба и безвольна и не может обратиться в вампира. Она всё же чистокровный вампир, как Томас. Оборотни никогда не подчинятся нам, а остальные вампиры, коих ещё много, создадут свою армию и нападут. Они уже в курсе происходящего. Но если мы хотим, чтобы Томас официально стал королём вампиров, чтобы его признали, и он обрёл власть, то нам нужна Флорина, как и остальные. Остальными можно манипулировать, потому что, по моим выводам, Флорина более человечна, чем другие. Её можно прогнуть под наши требования, — спокойно произносит Сав.
Я усмехаюсь и киваю ему.
— Разве он не прав, Радимил? — хмыкнув, смотрю на советника.
— Он прав, но мы не можем быть уверены, что она согласится на наши условия. Я даже уверен, что она сделает всё для того, чтобы мы проиграли. Она не дура. Она пусть и выскочка, самоуверенная сучка, но не дура. Я воевал под её руководством. Я жил в её семье много веков. Это сейчас она слаба, но как только вернёт свою силу, станет очень опасна.
— Но без её силы Томас не станет королём, мы не получим власть и не найдём нужные нам документы, — хмурится Соломон.
— Господи, опять двадцать пять. Всё проще простого, — цокает Наима, закатывая глаза. Она откладывает нож, которым до этого ковырялась под ногтями.
— У тебя есть идеи?
— Она женщина. Женщина, которую предали. Любая женщина захочет мести за своё разбитое сердце. И у любой женщины есть слабые стороны. Её слабая сторона — семья. Стан и Рома. Нужно ей показать, что будет с ними, если она не подчинится. Помимо этого, Томас легко может манипулировать ей. Он же её трахал. И я точно могу сказать, что трахает он хорошо. Повторим? — спрашивая, она улыбается мне.
— Иди на хрен. Тебе Стана не хватило?
— Нет, не хватило. Да и в том состоянии, в котором он был, я не ощутила полноценного удовольствия, хотя Стан тоже довольно хорош в сексе. Животное. Я возьму его к себе в питомцы. Это точно причинит ей боль. Если я переманю его на свою сторону, то он убедит её работать с нами, а потом мы её убьём. Видите, вариантов много. Вы, мужчины, всегда идёте сложными путями, которые портят наш дом. Уже который день эта мерзкая вонь стоит, и всё из-за вашего раненого эго. Могли бы и не свинячить в доме.
— Тебя забыли спросить, шлюшка, — фыркает Соломон. — Ты здесь лишь потому, что тебя трахал Томас. Радуйся тому, что ещё жива.
— Ну, по крайней мере, меня хотя бы кто-то трахает. А ты никогда не был кем-то значимым.
— Прекратите, — рявкает Радимир. — Мы не для того здесь собрались, чтобы слушать ваши споры. Надоели. Будете продолжать, я вас обоих запру вместе с заключёнными и запрещу есть, понятно?
Соломон и Наима хмурятся и отворачиваются друг от друга.
— Мне уже скучно. Итак, что мы решили? Нам нужна Флорина, чтобы я мог стать королём и забрать власть. Я женюсь на ней, хочет она этого или нет.
— Она должна хотеть, — вставляет Сав. — Без её согласия ритуал не провести, а также не стоит забывать, что Стан наполовину её супруг. Его смерть принесёт ей боль, которая может убить её, а этому мы не можем позволить случиться. Поэтому Стан и будет ключевой пешкой в игре. Думаю, что Соломон справится с вариантами манипуляций, у него богатая фантазия, и он умеет выбивать признания.
Соломон довольно усмехается и кивает.
— Я что-нибудь придумаю, — соглашается он.
— Хорошо. Что насчёт ран Флорины? Кто-нибудь подлечил её?
— Нет, конечно. Она медленно умирает, — фыркает Норман.
— Значит, придётся мне. Нам нельзя её убивать, пока у нас не будет полноценной власти над всеми. Видите, в отличие от вас, я, действительно, работал над домашним заданием, а не страдал хернёй. Теперь и у вас будет домашнее задание. Радимир, ты знаешь архивы. Составь полный список тех, кто ещё жив и находится вне нашей религии. Помимо этого, пусть вампиры и предали королеву, признав меня королём, но они ещё связаны с ней. Изучи досконально ритуал бракосочетания, который нам придётся провести. Соломон, на тебе варианты давления на Флорину. Сав, подумай над тем, как вернуть Флорине её сущность, без неё у нас ничего не получится, и также разработай какую-нибудь сыворотку, которая будет действовать на неё, как наркотик, чтобы она была покладистой невестой. Норман, наведи в этом грёбаном доме чистоту! — злобно ударяю по столу, и тот трещит.
— Я пытаюсь, — бубнит он. — Но кровь словно впиталась в мрамор.
— Так облей чем-нибудь всё это, придумай что-нибудь. Я не хочу, чтобы мой дом вонял, как дерьмо! Ясно?
— Да.
— Что ж, значит, совет окончен. Я пойду проверю наших заключённых, а вы принимайтесь за работу, — рявкаю и направляюсь к двери.
— А я? Что делать мне? — возмущённо спрашивает Наима.
— Не путайся под ногами. Ты здесь лишь потому, что я тебя трахал. Так и не забывай этот факт, — фыркнув, вылетаю из зала и иду по коридору.
Грязь. Грязь. Грязь. Меня выводит из себя грязь. Я ненавижу, когда плохо пахнет. Ненавижу, когда что-то в пыли. Ненавижу старые развалины, вроде этого. Но это мой дом, и мне придётся приложить усилия, чтобы он сверкал так, как я этого хочу.
Ненавижу грязь.
Вместо того чтобы пойти и насладиться женским телом, ароматной и густой кровью, напиться, в конце концов, или помолиться, я спускаюсь в самое мерзкое место на всей планете. Темницы. Я хорошо знаком с ними. Я их изучил. Благодаря Флорине, я попал в логово врага, и пока она спала, спокойно всё осмотрел. Я встретился с советником и даже поболтал с ним. На самом деле у них была хреновая защита замка, что доказывает — Стан просто законченный тупой мудак, и однажды я его убью. У меня руки чешутся это сделать.
— Открой, — приказываю я, оглядывая покрытый плесенью и грязью коридор, стены которого выполнены из довольно прочных камней, шириной в два метра. Это сделал Русо, чтобы заключённые не могли сбежать. Помимо этого, внутри есть много интересных приспособлений для пыток и удержания врагов, даже оборотней. Крепежи настолько прочные, что даже
