запах нераскрытых тайн, на протяжении веков окутывающих эту сказочную землю.
– Вашей жене уже лучше? – спросила Анна, закуривая вторую сигарету.
Знаток древней ирландской поэзии шагнул к парапету и сразу же оказался так близко, что Анна уловила исходящий от него аромат мужской туалетной воды. Армани? Неплохой выбор.
– Ее здесь нет. Ушла с мамашей Гиллан. И она мне не жена.
Исчерпывающий ответ. Однако он породил новые вопросы. Ушла с мамашей Гиллан. Совсем ушла или на ближайшие десять минут? Она ему не жена. А если не жена, то кто? И почему он с такой легкостью отпустил ее, пусть даже они решили расстаться? Мог бы, по крайней мере, убедить ее подождать до утра. И вообще, с какой стати она заголосила вдруг среди ночи? Он бил ее или насиловал в извращенной форме?
– Считаете меня чудовищем? – спросил незнакомый мужчина. – Меня зовут Дэймон, если вам интересно.
– Дэймон… а дальше?
– Дэймон О’Кронин. – Он смущенно хмыкнул, в один момент развенчав образ жестокого и коварного соблазнителя, который успела нарисовать себе Анна. – Строго говоря, это не совсем так. О’Кронин – фамилия моих родственников по материнской линии, которые происходят из округа Фермой, графство Корк. Я много лет прожил в Штатах. Родители привезли меня туда еще ребенком. Так что, наверно, я в большей степени американец, чем ирландец. Я вернулся в Ирландию четыре года назад.
– Вы говорите по-гэльски? – спросила Анна, потому что вопрос казался уместным и в то же время ни к чему не обязывал.
– Говорю? Вам, может быть, покажется, что говорю. На самом же деле только учусь. – Он негромко рассмеялся. – Хотите, скажу что-нибудь?
– Ну… попробуйте.
Он сказал.
Теперь рассмеялась Анна. С таким же успехом он мог говорить с ней на суахили.
– И что же это значит?
– Никогда девушки более прекрасной и более достойной любви не видели глаза мужчины. Казалось, она из тех, кто пришел из волшебных холмов. – Дэймон помолчал, глядя на Анну, вернее, на то место в кромешной тьме, где смутно угадывался ее силуэт. – Это из сказания об Этайн, жене Мидира Гордого, владыки Сид-Бри-Лейт. Вообще, как выяснилось, говорить по-гэльски гораздо проще, чем читать. Когда начинаешь читать древние ирландские тексты в оригинале, сразу же сталкиваешься с проблемой транслитерации. К примеру, написанную букву «m» ирландцы произносят как «v», таким образом, Эмер, имя жены уладского героя Кухулина, следует произносить как Эвер, что, согласитесь, немного непривычно для нашего слуха. Ну и так далее.
– Вы вернулись в Ирландию, чтобы посвятить себя изучению ее литературных памятников?
– О, нет. На это я не способен.
А на что ты способен, хотелось бы знать. Морочить голову молоденьким дурочкам вроде этой Шэннон, а потом вышвыривать их в три часа ночи за дверь?
Девчонке на вид лет девятнадцать или двадцать, в то время как ему никак не меньше тридцати. И хотя Анна никогда особо не разглядывала эту пару, ей все же приходилось время от времени сталкиваться с ними в коридоре, как и с другими соседями.
Мужчина всегда здоровался первым, но как-то вскользь, не глядя. Девушка кивала и улыбалась. Он: высокий, худощавый (даже через чур худощавый) брюнет с бледным лицом и вечно дурным настроением. Она: фигуристая, предельно декольтированная блондинка с ярко накрашенным ртом и солидным грузом бижутерии, позвякивающей при каждом шаге. Броская внешность девушки заметно контрастировала с внешностью ее мрачноватого, хорошо одетого спутника, тем не менее у обоих почти всегда был такой вид – усталый и в то же время возбужденный – как будто они только что вылезли из постели и им нетерпится обратно.
Мужчина, назвавшийся Дэймоном, щелкнул зажигалкой, и маленькое пламя на миг осветило его лицо. Высокие скулы, темные брови, пленительные впадинки щек.
Стоп, стоп! Переключите программу, отмотайте пленку назад… Тебе не следует выходить на балкон, душа моя. Что еще за перекуры среди ночи? И вообще, давно пора завязывать с этой вредной привычкой. Зубы желтеют, легкие закоксовываются. Неужели ты не понимаешь, что если сейчас, вот прямо сейчас, не простишься мило и не пойдешь спать, произойдет нечто ужасное. Давай, давай. Поворачивайся и уходи. Именно так люди и попадают в истории. В грязные истории. Этот парень вообще без башни, ты сама это знаешь, просто чувствуешь спинным мозгом, потому тебя к нему и тянет. Такие есть, хотя их немного. Ни о чем не жалеет, никогда не оглядывается назад. Он ненасытен, неистов. Беги, спасайся, дуреха!..
– Меня зовут Анна, – сказала она, немного нервничая. – Я из России.
– Да? – Он глубоко затянулся, отчего кончик сигареты затрещал и разгорелся еще ярче. – Где же вы научились так здорово говорить по-английски?
– Это моя работа.
– О! – Когда он поворачивал голову или подносил сигарету к губам, глаза его начинали поблескивать в темноте странным слюдяным блеском. – Вы переводчик?
– Можно и так сказать.
– Я давно заметил, что вы говорите не так, как ирландцы, и не так, как американцы. Но что вы русская… хм, это мне в голову не приходило.
Анна молчала. С какой стати ему должно приходить в голову хоть что-то, имеющее отношение к соседке по этажу? Он тут с женщиной, она с мужчиной. Хотя Константин приезжает из Донегала только по выходным, Дэймон наверняка видел их вместе.
– Зато ваша подруга говорит по-английски совсем как ирландка.
– Она ирландка и есть. Мы познакомились в августе на музыкальном фестивале в Шэннон-Сейли. Она подошла ко мне и сказала: привет, ты мне нравишься. А я подумал: господи, этого просто не может быть, совершенно незнакомая девчонка. Потом мы выпили, и я заметил, что она довольно симпатичная. А когда выяснилось, что ее тоже зовут Шэннон…
– Необязательно рассказывать мне об этом, – пробормотала Анна.
– Согласен. Но это получается как-то само собой.
– К тому же я первая начала. – Анна улыбнулась, хотя он не мог этого видеть. – Извините.
Племянница Мэделин Гиллан, очаровательная девушка по имени Несс, однажды упомянула о каких-то родственных связях, существующих между хозяйкой отеля и этим человеком, вернее, сестрой его покойной матери. Не то дочь Мэделин замужем за кем-то из семейства О’Кронин, не то сын женат на какой-то красотке из Корка – подробности Анна благополучно пропустила мимо ушей, о чем теперь жалела. Этим-то, по словам Несс, и объясняется терпимое отношение хозяйки к неприглядным сценам, время от времени происходящим между мужчиной из соседнего номера и его молодой подругой.
– Он всегда останавливается у нас, когда приезжает в Дроэду, – сказала Несс. – И хорошо платит, поэтому Мэделин любит его. Что до шума, который вас так беспокоит, мэм, то тут мне, ей-богу, нечего сказать. Раньше такого не