Книга Крылья южного ветра - Николь Рейвен

Очевидно, тварь была безумно голодна. Настолько, что сама потеряла бдительность…

Поэтому, последнее, что она почувствовала, прежде чем умереть от серебристого лезвия, молниеносно вошедшего в её сердце стилета, это безграничное удивление, выразившееся лишь в обиженном хрипе.

Скинув с себя тело твари, я неуклюже поднялся на ноги, ещё чувствуя небольшую скованность во всём теле и головокружение. Затем потянулся к кружке с недопитым глинтвейном и залпом выпил её до дна. Нужно разогнать кровь, чтобы токсин скорее вышел из организма. Ведь этой ночью мне ещё предстоит избавиться от тела. Во всяком случае, большей его части, так как наниматель убедительно просил продемонстрировать голову твари, что почти год терроризировала этот провинциальный городок.

Уже упаковывая свой трофей, я подумал о том, что довольно удачно всё сложилось. Славно всё-таки, что этот контракт достался именно мне. Будь на моём месте чистокровный человек, одним охотником из людского племени в эту ночь стало бы меньше. Хотя я и сам немного расслабился, мне эта роскошь была позволительна. Ведь отравить потомка дракона почти невозможно, а распознать в человеческом облике и подавно.

Да, я по-прежнему одинокий разгильдяй, но разгильдяй везучий.

2. Гильдия охотников

Возвращение в гильдию охотников состоялось вскоре после убийства не в меру наглой нежити, не просто пытавшейся меня отравить, но и покусившейся на самое святое…

Испорченный глинтвейн — не иначе как дурной знак.

Нет, на самом деле я не верил в дурные предзнаменования всерьёз, но после этой встречи что-то не давало мне покоя. Мерзкое чувство заставляло неуклюже запинаться, ныло и дёргало, словно оставленная глубоко под кожей заноза. Я списывал происходящее на плохой сон и ненастную погоду, предпочитая самообман, нежели накручивание незримой до поры проблемы.

И, тем не менее, я всё равно отдавал себе отчёт в том, что не хочу возвращаться именно сейчас.

Если бы не одно из обязательных условий главы гильдии — раз в год являться с докладами лично, мой путь мог лежать в совершенно противоположном направлении… При том, что я нисколько не сожалел о принятом шесть лет назад решении и о своём побеге в манящую неизвестность. Как тогда и мечталось, гильдия охотников стала моим вторым домом, куда хотелось время от времени приходить в отличие от мест, где я родился.

Когда вдалеке замаячила суровая тёмная стена и возвышающаяся над ней дозорная башня Холодного Камня, я сумел немного отрешиться от мрачных предчувствий. Предстоявшая встреча с главой гильдии помогала сосредоточиться на событиях, позволявших мне не скучать весь минувший год.

Особенно ярко запечатлелись в памяти горы. Мне довелось козьими тропками пробираться через опасные ущелья, дважды меня почти накрыл обвал, а на перевале едва не доконал колючий северный ветер. Но ничто и никогда не сравнится с многочисленными пещерами и тварями, которые их населяют. А ведь когда-то я насчёт болот недовольно ворчал…

К слову, горные контракты редко себя оправдывали. Такие вылазки были весьма затратными, а непогода могла запросто лишить нескольких дней, а вместе с этим и припасов. На ценности же наткнуться просто так было практически нереально. Как правило, они валялись на глубине ущелий, погребённые камнями и снегом.

Только больше всего среди неурядиц запомнилось ощущение чьего-то пристального внимания. Не гнетущего, но неотступного, жадного. Словно это сами горы следили за каждым моим шагом. А по ночам я слышал голос неведомого существа, и в густом мраке чудился смутно очерченный высокий силуэт. Я не разбирал слов. Возможно, потому что в звучавшем по ночам языке не было таких понятий. Может, просто не хотел — от древнего и могущественного хозяина гор слишком сильно веяло легендами о первых драконах. Что если дух одного из них до сих пор обитал в тех горах?

Эта версия казалась мне правдоподобней, чем легенды о богах, ни в одного из которых я так и не смог поверить.

В отчёте я и словом не обмолвился о своих ощущениях, зато не скупясь выудил из памяти другие неприятные моменты, связанные уже с самим путешествием и контрактами. Главу гильдии мои злоключения не впечатлят, но лучше так, чем ловить на себе его внимательный взгляд и чувствовать себя, словно на допросе.

Наш охотничий приют представлял собой высокое тёмное здание, огороженное забором с острыми металлическими зубцами. Рассказывали, что раньше подобные бастионы стояли по всему королевству и служили последним рубежом защиты для жителей города. Только спустя некоторое время, ужасы старых войн подзабылись, и уважения к охотникам поубавилось; прежним целям служили лишь две уцелевших в войне крепости. Ну, а в связи с тем, что чистокровных людей среди нас почти не было, охотников опасались. Изгои любого толка — единственные, кто приходил сюда по доброй воле и с надеждой в глазах.

Приблизившись к широким городским воротам, я посторонился, едва заслышал, ругань свист и грохот копыт. На дорогу вылетела всадница на рыжей кобыле с крайне ошалевшим взглядом, и заливисто рассмеявшись, рванула прочь из города. Лишь сверкнули тёмной медью растрёпанные каштановые волосы, и девица растворилась в сумерках подобно мороку. Однако я не мог не узнать овеянную скандальной славой лесную охотницу с красноречивым прозвищем Шаталка.

Следом высунулся зажимающий расквашенный нос и гундосящий что-то матерное стражник, покосившийся на меня таким мрачным взглядом, будто ожидал подвоха.

— Возвращаюсь с докладом, — сообщил я, бочком протискиваясь мимо него.

И хотя я не такая колоритная личность как Шатарэль (да, так звучало её настоящее имя), во мне распознали охотника и без лишних вопросов пропустили в город.

Несмотря на то, что Холодный Камень находился на юге королевства, название он своё оправдывал и казался местом негостеприимным. Впрочем, для одних город таковым и оставался, заставляя искать прибежища где-нибудь ещё, для других становился настоящим домом. И среди них были не только охотники, да искатели удачи.

— Глен! Не забудь заглянуть к нам завтра! — окликнули меня уже со спины.

Обернувшись, я увидел светлую макушку дочери торговца специями, высунувшуюся из окна второго этажа над лавочкой.

— Не забуду, Таша, — машинально хлопнув по опустевшему мешочку, отозвался я негромко. Но девушка меня прекрасно поняла и кивнула.

Прежде чем я добрался до гильдии, по пути встретилось ещё много знакомых лиц. В большинстве своём люди рады были меня видеть, и только с лошадниками у меня складывались не лучшие отношения. Те, кто держал лошадей на продажу или работал на гильдию, невзлюбили меня ещё в пору обучения, когда мы с наставником возвращались на его коне или пешком, потому что моему скакуну в очередной