Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
одном священнике, который писал по-бретонски, – начал я.
Фортен украдкой взглянул на меня.
– О Черном Монахе? – уточнил он.
Я кивнул.
Фортен открыл было рот, чтобы продолжить, поколебался и наконец упрямо стиснул зубами пшеничный стебель, который жевал на ходу.
– Ну, так и что насчет Черного Монаха? – переспросил я, но напрасно. Проще заставить звезды свернуть со своих путей, чем разговорить заупрямившегося бретонца.
Минуту-другую мы шли в тишине.
– Где бригадир Дюран? – спросил я, прикрикнув на Малыша: тот ломился через посевы, словно по дикому верещатнику. Между тем вдалеке показался край поля, а за ним – темные, влажные громады скал.
– Дюран – там, отсюда уже видать. Смотрите, это он стоит чуть позади мэра Сен-Жильда[3].
– Понятно, – сказал я.
И мы двинулись прямо вниз по выжженной солнцем, заросшей вереском тропе для скота.
Когда добрались до края поля, Ле Бьян, мэр Сен-Жильда, окликнул меня. Я сунул ружье под мышку и подошел к нему, огибая пшеницу.
– Тридцать восемь черепов, – произнес он своим тонким высоким голосом. – Остался всего один, и я против дальнейших поисков. Полагаю, Фортен вам сообщил?
Я пожал ему руку и ответил на приветствие бригадира Дюрана.
– Я против дальнейших поисков, – повторил Ле Бьян, нервно перебирая серебряные пуговицы, которые покрывали всю переднюю часть его куртки из сукна и бархата, отчего та напоминала нагрудник чешуйчатых доспехов.
Дюран поджал губы, подкрутил огромные усы и заткнул большие пальцы за пояс с саблей.
– Что до меня, – заявил он, – то я за дальнейшие поиски.
– Дальнейшие поиски чего? Тридцать девятого черепа? – уточнил я.
Ле Бьян кивнул. Дюран нахмурился, глядя на залитое солнцем море, колышущееся, словно чаша расплавленного золота, от скал до горизонта. Я проследил за его взглядом. На блестящих скалах, силуэты которых темнели на фоне сверкающего моря, сидел, задрав к небу свою жуткую голову, большой баклан, черный и неподвижный.
– Где этот список, Дюран? – спросил я.
Жандарм порылся в своей почтовой сумке и достал латунный цилиндр около фута длиной, с мрачным видом отвинтил крышку и вытряхнул свиток плотной желтой бумаги, густо исписанной с обеих сторон. Этот свиток он и вручил мне по кивку Ле Бьяна, но я ничего не смог разобрать в грубых каракулях, тускло-коричневых от времени.
– Переведете, Ле Бьян? – Я почувствовал, что теряю терпение. – Ну и горазды вы с Максом Фортеном наводить тень на плетень!
Ле Бьян подошел к краю ямы, где копали трое мужчин из Банналека, отдал приказ или два по-бретонски и повернулся ко мне.
Я тоже приблизился к яме и увидел, что люди из Банналека стаскивали квадратный кусок парусины с груды чего-то, что я на первый взгляд принял за булыжники.
– Смотрите! – пронзительно воскликнул Ле Бьян.
Я присмотрелся. Это была груда черепов. Миг спустя я уже спускался по гравийному склону. Люди из Банналека хмуро поздоровались со мной, опираясь на кирки и лопаты и вытирая загорелыми руками потные лица.
– Сколько? – спросил я по-бретонски.
– Тридцать восемь, – ответили они.
Я огляделся. За грудой черепов лежали две груды человеческих костей. Еще дальше – холмик из какого-то ржавого лома, железного и стального. В этой куче я разглядел проржавевшие штыки, лезвия сабель и кос, а кое-где – потускневшие пряжки с обрывками жестких ремней, твердых, как железо.
Я подобрал пару пуговиц и поясную застежку. На пуговицах был изображен королевский герб Англии; на застежке – английская военная эмблема с цифрой «27».
– Мой дед рассказывал об ужасном английском полке, Двадцать седьмом пехотном. Они высадились тут, неподалеку, и штурмовали форт на берегу, – произнес один из банналекцев.
– Ага! – отозвался я. – Значит, это кости английских солдат?
– Да, – ответили люди из Банналека.
Ле Бьян уже кричал мне сверху, чтобы я поднимался.
Отдав работникам застежку и пуговицы, я выбрался на край раскопа.
– Ну, – сказал я, придерживая Малыша, чтобы тот не вскочил и не принялся меня облизывать, – полагаю, вы знаете, что это за кости. Что собираетесь с ними делать?
Ле Бьян сердито насупился.
– Час назад тут был один человек. Англичанин. Проезжал на какой-то колымаге в Кемпер. Что, по-вашему, он хотел сделать?
– Купить мощи? – с улыбкой предположил я.
– В точку! Вот же свинья, а? – выкрикнул мэр Сен-Жильда. – Жан-Мари Трегунк – это он нашел кости – стоял там, где стоит сейчас Макс Фортен, и знаете, что он ответил? Плюнул на землю и сказал: «Английская свинья! За кого ты меня принимаешь, за осквернителя могил?»
Я знал Трегунка – серьезного голубоглазого бретонца, который уже не первый год едва сводил концы с концами и не мог позволить себе даже кусочка мяса на обед.
– Сколько этот англичанин предложил Трегунку? – спросил я.
– Двести франков за одни только черепа.
Я подумал об охотниках за реликвиями и покупателях сувениров с полей сражений нашей гражданской войны.
– Тысяча семьсот шестидесятый – это было давно, – заметил я.
– У почтения к мертвым нет срока давности, – возразил Фортен.
– Мало того, – продолжал я, – английские солдаты пришли сюда, чтобы убить ваших отцов и сжечь ваши дома.
– Они были убийцами и ворами, но теперь они мертвы, – сказал Трегунк, поднимаясь к нам с пляжа. С его шерстяной куртки капала вода, а на плече он нес длинные грабли, какими прочесывают берег во время отлива.
– Сколько ты зарабатываешь в год, Жан-Мари? – спросил я, повернувшись, чтобы пожать ему руку.
– Двести двадцать франков, месье.
– Сорок пять долларов в год! – воскликнул я. – Ну и ну! Ты стоишь большего, Жан. Ты не мог бы заняться моим садом? Жена сказала спросить тебя. Думаю, на ста франках в месяц мы бы с тобой столковались. Ну что ж, Ле Бьян, за дело! Фортен или вы, Дюран! Кто-нибудь, переведите мне этот список на французский!
Трегунк так и застыл, выпучив на меня свои голубые глаза.
– Можешь приступать хоть сегодня, – улыбнулся я ему. – Если, конечно, оплата тебя устраивает.
– Устраивает, – сказал Трегунк, с глупым видом шаря по карманам в поисках трубки. Ле Бьяна это вывело из себя.
– Ну так иди и работай! – прикрикнул на него мэр.
Трегунк запоздало сдернул передо мной картуз, повернулся и, стиснув рукоять граблей изо всех сил, зашагал через вересковую пустошь к Сен-Жильде.
Некоторое время мэр сосредоточенно изучал свои серебряные пуговицы, а потом заметил:
– Вы предложили ему больше, чем получаю я.
– Тоже мне, – усмехнулся я. – Что вы делаете за свое жалование? Играете в домино с Максом Фортеном в кабаке «Груа»?
Ле Бьян покраснел, но Дюран звякнул саблей и подмигнул Максу Фортену, а я со смехом подхватил насупившегося мэра под руку.
– Вон там, под обрывом, есть тенистое
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
