— Мамочка, ты сегодня не уйдешь? Бабушка вчера устала, и Костик меня на качелях катал, а я боялась! — дочка на удивление бойко и чисто разговаривала в свои неполные четыре года. Распахнутые зеленые глаза вопросительно смотрели на мать.
— Нет-нет, родная, — счастливо выдохнула Катя. — Сегодня с тобой побуду. В парк сходим, на травку посмотрим.
Она опустила Сонечку на пол.
— Пойдем в ванную умываться и к бабушке на кухню завтракать.
* * *
Катя с дочкой весело заглянули на кухню.
Просторная и уютная, она, однако, производила странное впечатление. Вдоль стены стоял качественный корпусный кухонный гарнитур несколько кричащего красно-синего сочетания тонов. В углу горделиво возвышался огромный холодильник «Бош» холодного голубоватого оттенка. В середине комнаты расположился массивный обеденный продолговатый стол из натурального дерева, покрытый ажурной виниловой скатертью.
Однако самое ошеломляющее впечатление производила тяжелая широченная газовая плита, скорее всего, принявшая поздравления с полувековым юбилеем. Эмаль слегка пожелтела от старости. Широкие низкие конфорки вольготно расположились под мощной, похожей на экзотического паука решеткой.
Мама, глубоко задумавшись, сидела за кухонным столом. Взгляд рассеянно скользил по стене. Плечи поникли, пальцы, казалось, перебирают на скатерти невидимые крошки.
Внезапно она поднялась. Красивое лицо ее потемнело от какой-то отчаянной решимости.
— Катерина, поставь перед Сонечкой тарелку с кашей. Она умница, сама поест. Потом подашь ей какао с булочкой, — мама дрожащей рукой поправила свои густые светлые с пшеничным отливом волосы. — Подойди, сядь возле меня.
Она глубоко вздохнула, как перед прыжком в воду, и подняла на дочь полный тоски и боли взгляд.
— Мам, ты на работу опоздаешь! Тебе к одиннадцати, — Катя посмотрела на кухонные часы с кукушкой. — Может, вечером?
— Нет, прямо сейчас, — голос мамы звучал глухо, но твердо. — Я думаю, ты в курсе нашего с отцом утреннего разговора.
— Он мне не отец, — холодно прервала ее Катя.
— Молчи и слушай! Жить так, как хочешь ты, Анатолий все равно тебе не позволит. Он жесткий человек, но у нас два сына. Мальчишки должны расти в спокойной обстановке! — мама помолчала, словно собираясь с духом. — Ты взрослая. Мы дали тебе образование, какое пожелала. Достойно содержим тебя и Сонечку.
В кухне повисла вязкая тишина.
— Мам, ты что? — недоуменно захлопала ресницами Катя. — Что такого случилось-то?
— Подожди.
Мама быстро вышла из кухни и прошла в гостиную — самую роскошную комнату в квартире. Здесь бывали редко — места и без того хватало. Гостиная в основном служила для приема гостей. Дорогая импортная мебель и огромная хрустальная люстра придавали комнате чопорности, но лишали ее уюта. Долго находиться здесь не хотелось.
Мама подошла к секретеру и вытащила из верхнего отсека голубую пластиковую папку. Вернулась и положила папку перед Катей.
— Это тебе.
— Что в ней?
— Твое наследство. У твоего родного отца жила тетка в деревне, в ста пятидесяти километрах отсюда, от областного центра. Незамужней прожила, кроме племянника, никого. Когда твой отец погиб, она на свой дом сделала дарственную. Тебе подарила. Очень ты на отца своего похожа, племянника ее любимого, — по маминому лицу потекли слезы. — Как доехать расскажу. Уезжай! На работу устроишься, ветеринары в селе, скорее всего, нужны, — мама потерла руками побледневшие щеки.
Катя впала в ступор. Слова мамы доносились до нее, как сквозь вату. Казалось, что это происходит не с ней.
Она перевела взгляд на Сонечку, та упоенно размазывала масло с булки по столу. Нет, это не сон, все наяву.
— Дочка, пойми. Я тебя люблю, ты знаешь. Но если Анатолий что-то решил, то пойдет до конца, — мама не отрывала от Кати умоляющего взгляда. — Уезжай, так будет лучше! Вот только денег где бы раздобыть, у мужа просить не хочу. Не поедешь же ты без денег. Анатолий про дом пока не знает ничего. Уезжай!
Мать повалилась на стол и расплакалась.
На Катю как будто вылили ведро ледяной воды. Она очнулась. Кровь бросилась ей в лицо.
— Хорошо, мама. Мы уедем с Сонечкой, — она с силой стиснула кулаки. — Сделаю все, как ты скажешь.
Мама озадаченно взглянула на Катю:
— Тебе лучше ехать пока одной. Ты никогда не была в деревне, кроме как на практике в колледже. Жить там трудно. Сначала освоишься, поищешь работу. Соню заберешь позднее, когда жизнь твоя немного наладится.
После некоторого раздумья добавила:
— Анатолий хорошо относится к девочке, он не будет против, если она поживет с нами.
— Сонечку я вам не оставлю, и не надейтесь! Через несколько дней мы уедем! — отчеканила Катя.
Ее била крупная дрожь. На автомате она спросила дочку:
— Ты покушала? Пойдем, умоемся и собираться в парк будем. Бабушке на работу пора, уже опаздывает.
Через две минуты раздался щелчок закрываемой двери.
* * *
В ванной Катя взглянула на себя в зеркало. Огромные темно-синие глаза полыхали яростью с круглого чистого, с курносым носом лица, обычно добродушного. Губы «сердечком» зло поджаты. Каштановые густые слегка волнистые волосы беспорядочно разметались по плечам, некоторые прядки прилипли к взмокшему от пота лбу и вискам.
Она тщательно умылась, причесалась, завязала волосы в хвост и решительно прошла в детскую к играющей дочке. Бросилась на кровать и исступленно замолотила кулаками по подушке.
— Блин, блин, блин! Фигушки вам всем, а не Сонечка! Уеду с ней в деревню — и там люди живут! Только чтобы морду этого упыря-отчима больше никогда не видеть. Дракула поганый, тьфу! — Катя последний раз рубанула рукой по подушке и внезапно успокоилась.
Голова вдруг заработала четко и ясно, как новый компьютер с мощным скоростным интернетом.
— Так, хватит нюни разводить! — обратилась сама к себе Катя. — Сначала к Тимке схожу, хватит ему телком лупоглазым прикидываться. Деньгами пришла пора делиться!
Она решительно поднялась с кровати.
— Сонечка, давай собираться на прогулку.
Дочка с радостью поднялась с ковра, на котором были рассажены куклы. Она росла спокойным, ласковым ребенком и в то же время необычайно любознательным.
Маленького роста, худенькая, со светлыми пушистыми волосами и большими ярко-зелеными глазами, Сонечка без труда покоряла сердца взрослых. Даже отчим при взгляде на нее теплел взглядом. Близнецы ее обожали и безумно баловали.
Дочка в три года проходила в детсад ровно месяц и внезапно заболела тяжелой формой пневмонии. Чудом выжила. Врачи настояли на длительном домашнем режиме. Только со вчерашнего дня Катя смогла приступить к поискам работы по специальности.
