граф. Романтика!
Как же.
Родители от папеньки отказались. Без высшего света и привычной жизни он, по рассказам мамы, стал быстро чахнуть. Дела шли посредственно, отец начал пить и играть, досаждать маменьке, обвинять и упрекать её в неудачах. Да простит меня Великий, не то, чтобы мы сильно печалились с его смерти. Мама называла его неплохим человеком, но слабым. Так или иначе, она никогда не держала на него зла.
Через месяц после смерти вскрылись отцовские долги. Он, не изменяя себе, брал ссуды в банке, занимал деньги у сомнительных личностей и заложил имение, которое в миг необъяснимой щедрости подарили ему родители. Матушке пришлось пойти на поклон к дяде Павлу — брату отца.
Тут и выяснилось, что пристрастие к картам и пустая голова — это наследственное. Мой почивший дедушка ухитрился промотать всё своё состояние. Павел оказался в схожей ситуации, но в отличие от нас, у него были связи в высшем обществе, столичный особняк и немного денег "на чёрный день". Он выручил маменьку — припугнул особо ярых наглецов и выкупил нам ветхую усадьбу за бесценок. Имение отошло банку, ценные вещи маменька с дядей отдали на погашение ссуды. Я знала, что дядя переодически даёт ей небольшие суммы — на эти деньги я училась в частной школе для девочек. Мама работала, не покладая рук, но до конца ссуды, которая съедала весь доход, было ещё далеко.
Моя свадьба с богатым князем действительно могла спасти ситуацию. Неудивительно, что дядя готов закрыть глаза на языческий дар. А ведь именно он пугал меня "распутными нелюдями, пьющими кровь мирных христиан"!..
Лицемер!
Маменька нашла меня на качелях за старой яблоней — в том единственном уголке сада, который мы привели в порядок. Остальная земля вокруг усадьбы зарастала буйным цветом, делая наш дом похожим на страшную декорацию. Нет ничего странного в том, что я любила писать про ночи, призраков и заброшенные дворцы — в такой-то обстановке.
— Мама! — воскликнула я, нащупав в потайном кармане позабытое письмо. — Меня же пригласили в Руссу!
Сначала маменька растерялась, потом — нахмурилась и упёрла руки в бока:
— Это что же, Павел до тебя добрался?! Как он только обогнать меня успел, шельмец?!.. Небось соловьём разливался о красивой столичной жизни?..
— Нет-нет, маменька, — успокоила я пыхтящую родительницу, — я говорю про конкурс. Мой сценарий взяли в Юлианский императорский театр. Представляешь, всю постановку одобрили! Мы едем в столицу! И не надо никакого князя!
Мама аж на скамейку упала. Что и сказать, я сама не ожидала такого подарка от судьбы.
— Боже, поздравляю! — она схватила меня за руки. — Какая ты молодец! Вот видишь, я говорила, что ты очень способная девочка! Однако… — маменька вдруг замерла и сощурилась: — Я так понимаю, нашу беседу с Павлом ты слышала. О, не красней, он кричал как дурная чайка!.. Дорогая, прошу тебя, не отказывайся от смотрин.
— Но мама, я не хочу за языческого князя! — возмущённо подскочила я. Маменька одним строгим взглядом вернула меня на скамейку.
— Сена! Я тоже не рада этой поездке, но что если князь действительно влюбился?.. Влюблённый мужчина, он же как воск податливый, щедрый, готовый твоим прихотям потакать! Получишь себе и титул, и деньги, и власть! Не захочешь — вернёмся в Ладанью. Уж поверь, я с Павлом справлюсь.
— Но я-то в языческого князя точно не влюблюсь! — заспорила. — Ты ведь знаешь, как они с жёнами обходятся! У них порядки совершенно дикие!
Незавидная судьба языческой невесты давно стала притчей. Об этом писали и в романах, и газетах с дурной репутацией, которые не чурались ворошить чужое грязное бельё. В наш прогрессивный век язычники держали жён дома, на отдельной половине, редко выводили в свет и полностью распоряжались их деньгами и наследством (если такое было). Те ужасы, которые я прочитала в газете, просто не хочется вспоминать!.. А между прочим, язычник, истязавший жену, ещё и в суд на газету подал — дескать, у них вмешательство в личную жизнь карается плетью!
Именно по этой причине молодые и богатые княжны не желали выходить за язычников, особенно из семей с традиционными устоями. Зато бедные графья да бароны легко отдавали своих дочек — покорных, бессловесных. Язычники не отвергали даже браков с верующими, главное, чтобы у невесты был титул.
Я никогда не думала о том, что окажусь в статусе языческой невесты!
Но мама почему-то твердила другое:
— Сена, это столица, — она снисходительно улыбнулась, — вот посмотришь, в столице люди другие. Наш император, да хранит его Великий, уж много лет против закрытых языческий семей выступает. Вы, молодёжь, более современные, чем мы в своё время. Не отказывайся сразу. Раз Павел платит, отчего ж сезон в столице не погулять?..
Определённый резон в её словах был — тем более, что до Руссы нужно добраться, а денег у нас кот наплакал. На этом месте я спохватилась:
— Но как же театр, мама?! Если князь прознает про театр, я мигом от ворот поворот получу!
Маменька размышляла недолго — и на её лице вновь засияла плутоватая улыбка:
— А мы ничего не скажем Павлу. Пойдёшь в театр под псевдонимом! Платья тебе купим на пару размеров больше, шляпку или парик! И всё! Будешь у нас обычной горожанкой, а перед князем раскрасавицей графиней предстанешь. Ведь как удачно складывается, Сенушка! Пока ты тянешь со смотринами, в свой театр побегаешь!
А маменька у меня, оказывается, та ещё авантюристка! Но тут она была безоговорочно права. Сезон в столице за счёт дяди решал наши бытовые проблемы. Упырь подери, это в самом деле небывалое везенье!..
2
Станция в Ладанье была переполнена людьми. Я испуганно сжала мамину руку — бывать в таком месте мне ещё не доводилось. О нет, я не была дремучей и знала про дилижансы. Особый проект князей-язычников Вольских и императорской семьи. Но признаться, масштаб этого проекта приводил меня в трепет.
На втором этаже станции почти никого не было. За стеклянной перегородкой неторопливо прогуливались пары в ожидании воздушного дилижанса — безумно дорогого и быстрого способа передвижения. Аккуратные двухместные кареты поднимали
