— Не думаю, что у меня нашелся бы повод не считать вас таковым...
— Тогда послушайте совета. Все эти пропажи и смерти в ростовских подземельях — тот фотограф на Парамонах, потом двое ваших людей, теперь — Костя... Так вот, если вы сейчас не послушаете меня и продолжите попытки залезть под землю, смертей будет гораздо больше. И если бы за убийствами стояли обычные, объяснимые, человеческие причины, я бы первым поддержал вас — копайте, Сергей Александрович! Выведите их на чистую воду, прижмите к ногтю! Но я видел — краем глаза, и этого хватило — того, кто пришел за Костей. Поверьте, его к ногтю не прижмешь.
— И? Может, наконец назовете его? — Сергей Шорохов раздраженно хрустнул пальцами.
Его собеседник развел руками и виновато улыбнулся:
— Думаю, это дьявол.
* * *
Высокий светловолосый парень шагал по парку Горького. Вопросительно вскидывал брови. Щурился. Поправлял очки. Хмурился. Перекидывал из одного уголка рта в другой пожеванную сосновую иголку. Дойдя до Садовой, он сплюнул хвойную жвачку на асфальт и степенно зашагал через дорогу, мило улыбаясь водителям. Пробка ехала улиточьим манером, позволяя пешеходам двигаться в любых направлениях, не убыстряя шаг и ни на йоту не теряя чувства собственного достоинства.
Пройдя еще два квартала, парень остановился и достал из кармана планшет. Открыл файл с последними заметками, сверился с адресом: Социалистическая, шестьдесят восемь. Все правильно. Направо на тротуаре, примотанный цепочкой к дереву, раскорячился рекламный стендик — интернет-кафе «Лабиринт».
Два пролета вниз по ступенькам, обшарпанные стены, вытертые до блеска перила и шахматная черно-белая плитка на полу. Еще одна дверь.
— Здравствуйте! — из-за полукруглого столика, заваленного кучей фотографий и распечаток, лучезарно улыбался щекастый бородатый админ в полосатом свитере. — Меня зовут Илья, чем могу помочь?
— Эм... — парень вытащил руку из кармана и почесал переносицу. — Привет. Звучит глупо, но мне бы Тень найти.
— На игру записываться пришел? Тебе по коридору, потом через большой зал — она, по-моему, за столиком в углу сидит. Рядом с барной стойкой.
— Спасибо.
Девушка с оранжево-фиолетовыми дредами за угловым столиком сосредоточенно жевала горячий бутерброд, поэтому в течение первой минуты знакомства объяснялась знаками: взмахнула рукой — привет, показала на диванчик — садись, протянула ручку — пиши...
— Что писать-то?
— Имя. Фамилию. Ник, если есть. Ты же первый раз на игру?
— Ну да. Только я хотел сначала уточнить по правилам...
— Ой, для новичков все просто. Получишь распечатку с заданием: там ребусы, нужно разгадать, какое в них место зашифровано. Доезжаешь до этого места, делаешь там фотку — чтобы доказать, «нашел, мол», потом дальше по маршруту. Кто быстрее всех адреса разгадал и доехал до финиша — тот выиграл.
— Типа фотокросс, что ли?
— Как фотокросс, только наоборот. Там смысл в качестве фотографий, а здесь — в сложности доступа к интересным местам. Мы ж не просто дома загадываем. А всякие крутые штуки. Заброшенный мусоросжигательный завод, например. Или недостроенный корпус больницы на Второй Пятилетки. Очень на Сайлент Хилл похож, кстати. Ночью там офигенно.
— Мне как раз на вашем сайте этот самый набор крутых мест понравился. И карты хорошие. Коллекторы всякие. Старые планы города...
— Стараемся, чо. Ну так будешь регистрироваться? Ближайшая новичковая игра — в ночь со вторника на среду. Первая в сезоне, кстати.
— Ага. — Парень подтащил к себе листок бумаги с логотипом городской игры «Night» и размашисто вывел: «Макар Шорохов».
Глава первая. НахичеваньХорошей погодой в начале октября ростовчан не удивить, но эта суббота выдалась такой замечательной, что даже заядлым домоседам захотелось вдруг на воздух. По Большой Садовой и набережной бродили влюбленные парочки, почти все скамейки были заняты — говорливыми старушками и ребятами с семечками, по аллеям парков мамаши катили разноцветные коляски. Воздух пах кислинкой палой листвы, дымом костров и пылью. На город опускался вечер. И только редкие серебристые паутинки, облетающие прохожих, напоминали о том, что на дворе уже не лето, а осень и заморозки не за горами — если не в октябре, то в ноябре уж точно. Или в декабре — сто процентов, будут!
Двое молодых парней в ярко-оранжевых жилетах явно не вписывались в субботнюю идиллию. Они быстро шли через Театральную площадь — первый, худой и высокий, двигался уверенным шагом, а второй, короткий и круглый, семенил следом и ныл:
— Жрать хочу... жесть... подыхаю вообще...
— Не ной!
— У меня желудок больной, мне нельзя делать большие перерывы...
— Ща... стой... — Длинный парень притормозил, читая пришедшее сообщение, потом вздохнул и, качая головой, быстро удалил его.
— Чо там?
— Ничего, спам...
— Врач сказал, мне нужно дробное питание. Шесть или даже восемь раз в сутки, иначе...
— Ну так слопай уже что-нибудь... — перебил его длинный, заметно раздражаясь.
— Что? — развел руками короткий. — У нас что-то есть?
— Камни не пробовал? Сытно и некалорийно.
— А... Очень смешно, — закивал короткий, поджав губы.
— Ты только что ел, Цыба, ну куда в тебя лезет! — примирительно улыбнулся длинный.
— Это «только что» было пять часов назад, а доктор сказал...
— А-а-а-а... — мучительно протянул длинный, хватаясь за голову. — Какой же ты нудный!
— Станешь тут нудным, когда желудочный сок растворяет живую плоть...
— Да твою плоть даже в ванной с кислотой не растворишь, — усмехнулся длинный, ткнув друга в живот.
— Пошел ты! — Короткий резко вскинул руки, оттолкнул длинного от себя и сделал несколько шагов назад. — Короче, ты как хочешь, а я иду жрать. Мне эти твои игры на фиг не уперлись, у меня расписание — каждые три часа, понял?
Эти слова были сказаны с таким серьезным лицом, что потребовалось собрать всю силу воли, чтобы не заржать.
— Понял...
— Ты мой лучший кореш, но желудок мне тоже не чужой, и он сигналит, что ему паршиво... понял?
— Ага...
— И если ему паршиво, значит, я должен его уважить. Это мой организм, и если я не буду его беречь...
Это было уже слишком, и длинный раскололся, расхохотавшись во весь голос.
— Ну ты и сволочь, Шорох. Что б я с тобой еще когда-нибудь...
Цыба развернулся и широкими шагами направился обратно, в сторону кафе. Макар позволил себе задержаться, чтобы отсмеяться до конца, но потом прерывисто вздохнул и отправился вслед за другом.
