посмотрела на дочь, которая спряталась за кустом сирени. Отдала ей пластиковую бутылку и строго сказала:
— Сама разбирайся, что это. Больше меня не дёргай, — и полезла обратно на сарай.
Девочка обиженно надула губки. Её глаза грустно бегали по сторонам.
— Помидоры собери! — крикнула мама с крыши.
Вика отнесла подарок в летнюю кухню и поставила на круглый стол. В домике было прохладно, пахло досками. Внутри пластиковой бутылки, у самого дна плавно кружилась маленькая белая звездочка. Совсем тусклая, будто бы уставшая. Девочка постучала пальчиком, как бы спрашивая «ты кто?», но искорка не откликнулась.
— Ну и ладно, — фыркнула Вика и пошла в огород.
Розовые, насыщенно-красные и еще зеленоватые помидоры гнули кусты книзу. Только штыри-подпорки помогали удержать им равновесие. Вика грустно кидала плоды в ведро и совсем забыла про страшного, но красивого паука.
«Я не вышла не потому, что Ромка плохой, — думала она, — а потому, что Лерка сказала, что он хочет жениться. А я еще маленькая». Она вспомнила, что у слова «друзья» на дне рюкзака был незаполненный кусочек и теперь он, наверное, окрасится в какой-то тёмный цвет. Ну вот. Жалко-то как! Захотелось плакать. И даже алые клубнички неподалеку не радовали. Вика вздохнула, двумя руками взяла ведро помидоров и потащила его к дому.
В летней кухне переодевалась сестра. Видно, уже собрала всех колорадских жуков и мама отпустила её гулять. Лера разглядывала пластиковую бутылку с искорокой и едва Вика зашла, спросила:
— А это что? Ромкин поцелуй?
Девочка покраснела. Глаза стали влажными, а губы надулись.
— Ты придумываешь! Ты всё придумываешь! — она развернулась и убежала под большую яблоню.
Вика села возле ствола на мягкую траву и насупленно хлюпала носом. Не вышла с Ромкой гулять, он, наверное, теперь с ней совсем дружить не будет.
— Вика! Иди собирайся! — окликнула мама.
Девочка пришла переодеться. Леры не было. Папа сказал, что тётя Зоя привезет её вечером. Вика помыла ноги в баке, вытерла и обула босоножки с блестящими стразами. Пока родители загружали овощи и ягоды в багажник, девочка села в машину. Там было душно, пахло резиной. Она открыла окно и выглядывала за калитку. Может, Ромка еще раз придет? Когда они теперь увидятся? На коленях в пластиковой бутылке медленно кружила белая звездочка туда-сюда, сюда-туда. И что это такое?
Дома темно и прохладно. После дачи вернуться в родную комнату когда нет сестры, высшая радость. Вот если бы еще плечи не пекло. Красная кожа просила чего-то холодненького. Мама намазала дочери спину кефиром и пошла готовить ужин.
Вика лежала на кровати лицом вниз. Рюкзак со словами даже не разбирала. Не хотелось и смотреть какие впечатления получила за день. Все они, наверное, тёмные, некрасивые. Девочка села за стол и печально посмотрела на подарок от Ромки. Вздохнула, достала бумагу и карандаши для рисования. Ну и ладно, что не сфоткала паука, запомнила ведь. Наверное, как-то получится.
Белая искорка, кажется, стала грустнее. Может быть, пересадить эту звёздочку из пластиковой бутылки в стеклянную? Рыбкам же в аквариуме хорошо. Вика пошла на кухню и попросила у мамы банку с крышкой. Женщина выдала литровую. Девочка вернулась в комнату и поразмыслила, как переселить искорку так, чтобы она не улетела. Вдруг это и правда, как говорила Лера, Ромкин поцелуй? Только она подумала об этом, как щёки стали гореть. Маму и папу можно целовать, а чтобы поцеловал мальчик? Бе. Бе. Бе. Девочка скривилась, открутила крышку бутылки и заткнула горлышко пальцем. Искорка вяло болталась на дне и улетать не собиралась. Вика перевернула ёмкость, поместила в банку и вытряхнула звёздочку, в тот же момент закрывая крышкой.
— Эй, ты там живая? — спросила Вика у искры.
Но та лишь медленно двигалась по дну банки, даже не взлетала.
— Ты чего? Тут же лучше, — ласково сказала девочка, — Хочешь, я тебе паука нарисую? Такого большого видела сегодня, желто-черного, лапы толстые.
Звёздочка приободрилась и поднялась на пол сантиметра над дном.
— Хорошо, — улыбнулась Вика и стала рисовать.
Через час внимательного старания на бумаге появился разноцветный паук. Девочка довольно подписала картину неровными буквами:
«ДОБРЫЙ ПАУК. НЕ ЯДОВИТЫЙ».
— Вот, смотри, — только она поднесла искорке рисунок, как в коридоре хлопнула дверь.
Тётя Зоя привезла Леру. Вика дернулась и быстро спрятала бумагу и карандаши в стол.
— Ты только никому не рассказывай, что я рисовала, — прошептала девочка звёздочке.
Едва сестра зашла в комнату, мама позвала ужинать.
Теплая летняя ночь опустилась на город. Ива за окном шелестела листьями, радовалась прохладе. Залетали комары, но чуяли запах пластинки и не успевали кого-то укусить. Настойчиво трещал сверчок, но в остальном было тихо и спокойно, все спали. Вика захотела пить и проснулась. От Ромкиного подарка на столе исходил ласковый добрый свет. Кажется, искорка стала ярче, набралась сил в банке. Девочка подошла к звёздочке и тихонько постучала по стеклу:
— Лера просто обиделась, что я маме сказала, что она в Сашу влюбилась, — прошептала она, — вот и обманывает. Надо было погулять с Ромкой.
Вика попила воды, вернулась в кровать и крепко заснула. Утром разбудила сестра. Включила музыку.
— Я же сплю! — начала капризничать сонная Вика.
— Иди смотри, как сильно твой жених хочет тебя поцеловать! — перекричала Лера мелодию.
Девочка поднялась и подошла к звёздочке в литровой банке. За ночь искорка стала крупнее, ярче. Теперь даже днём её было хорошо видно. Она кружила по бутылю, билась о стекло словно светящаяся муха.
— Мне надоели твои шутки, — совсем по-взрослому сказала Вика, мотнула черными спутанными кудрями и отправилась умываться.
Пока девочка была в ванной, старшая сестра убежала гулять. Мама ушла в магазин, а папа смотрел телевизор. Вика достала карандаши, бумагу и принялась рисовать свою любимую ягоду, клубнику. Она искоса поглядывала на выросшую за ночь звёздочку.
— Я знаю, что я маленькая. Ромке столько же лет, значит и он знает, что еще маленький, — пробормотала Вика.
Из открытого окна парило летним зноем. Она посмотрела на красные ягодки на бумаге, поджала губы и протянула руки к банке.
— Я тебя выпущу. Там внутри, наверное, совсем жарко. Лети куда хочешь.
Открутить крышку сразу не получилось, вспотели ладошки. Девочка сбегала на кухню и принесла полотенце. Схватилась изо всех сил и наконец-то открыла.
Искорка замерла внутри банки, не двигалась.
— Ну что ты? Лети! — тряхнула девочка бутыль.
Звёздочка задрожала, закружилась и выскочила. Она металась туда-сюда, шелестела словно листья яблони на ветру. Затем подлетела к платяному шкафу, пронеслась над кроватями, оглядела Лерин стол и вернулась к Вике. Замерла у самого её носа. Девочка испугалась, что
