распылять царственного идиота на ионы плазмы. Но ни одна религия не запретит мне вместо импульса, по частям двух рельс прогнать заклинание марша. Я бы мог сделать это даже голой рукой, но рисковать скоростью каста совершенно не собирался. Хватит с меня недооценки всяких упырей.
Принц неверяще посмотрел на сестру, стиснул зубы.
— Ты мне не сестра, — пьяно крикнул он в угаре, — дура! Лови его голову!
Шилнагаил широко размахнулся наверх и вниз мечом, словно проигрывающий хоккеист, заслышавший звук сирены окончания матча, решивший пробить по воротам — авось повезет. Из пасти пена белая бежит, глазенки выпученные, перегар, удушающим смогом, покрывает всё вокруг.
Я подождал пока рука его, ушедшая вверх, не замедлит свой ход, осторожно снял его ногу с себя, поднялся, отряхнулся.
— В ближайшее время его высочеству будет сильно плохо, — сообщил онемевшим от непонимания его собутыльникам. — Считаю я выиграл дуэль честно и по правилам, отложенным не стихийным заклинанием. Готов к принятию следующего вызова на дуэль, уважаемые шаны.
В общем обращении шан к аристократам не было ничего обидного почти во всех контекстах, кроме дуэльного. Ты как бы на дуэль всегда знакомого тебе человека вызываешь. А если незнакомого — знакомишься. Представляешься, метешь шляпкой, если есть, изящными жестами. Мило просишь уточнить титул, на самый крайний случай, уже в ходе боя говоришь что-то «сейчас вас прирежет достойный сын славных родителей графа, барона таких-то».
Так что нежелание уточнить чужое имярод, отделываясь простым шаном неприлично выглядит.
— Не, не, Джерк, — мотнула головой Аиша, — я первая. Отсчет на три, граф Фориндин. Откажешься — убью, а так сломаю всего лишь пару костей. Будет больно, но страдания учат. Даже твоя смерть может послужить уроком, но столь явной демонстрации необходимости хороших манер, я бы хотела избежать. Пока избежать.
Шилнагаил выронил меч. Звякнув металлом, он чуть отскочил от гладких булыжников, лег на другую сторону, с лязгом ставя точку в моем противостоянии.
Гвел Фориндин, изрядно потеряв в здоровом цвете лица и градусе хмеля, поднял свою магическую палочку, он оказался магом огня. И на быстрые «три, два один» от Нира Грегорна, Аиша и полудурочный граф обменялись заклами.
В смысле на фаербол от графа принцесса ответила двумя кастами волны и водоворотом.
Первый снес вражеский фаербол, второй сбил следующее заклинание графа, а водоворот поднял графа на девять метров вверх. Ну, то есть поднял бы, Аиша заклинание после каста сразу развеяла, так что граф упал сравнительно невысоко: метров с четырех. Невезучий дуэлянт при этом что-то кричал, но естественно в водовороте ничего слышно не было. А после отмены мы услышали только быстро оборвавшийся «ааа» и шмяк тела об мостовую.
Протрезвевшие от происходящего хоррора, собутыльники с ужасом смотрели по очереди то на лишившегося сознания от болевого шока графа, то на блюющего красным фонтаном принца. Шилнагаил при этом еще и обмочился. Кажется, я просто сгубил репутацию принца лет на пять вперед.
— Прости, Аиша, — покаялся я перед принцессой.
— За что? — не поняла она меня, — Шил реально не в себе был, собирался тебя убить. Ты просто защищался. Я с ним серьезно поговорю позже.
— За такую вонючую развязку, — предложил я свою версию, — постараюсь найти и изучить заклинание, засыпающее цель медовыми кексиками с эффектами радуги.
Губы её чуть тронул намек на улыбку: Джерк смешной, а ситуация страшная. Еще и наши спутники чуть не устроили дебют гражданской войны. Решили сгнобить партию принца до конца.
Вперед выступил Дахам, стоявший слева от нашего капитана.
— Я, шан Дахам, третий сын барона Заболотного, — озвучил он, глядя на притихшую свиту принца, — вызываю…
Я тут же шагнул вперед, заслонив его спиной.
— Шан Дахам предлагает вызвать лекаря, — мужественно соврал им. Мне здесь войны роз, ночи длинных ножей не нужны. Плохая затея опускать этих деморализованных дворянчиков до плинтуса. Хватит с меня принца во врагах. Партия разбежится без предводителя, если не оскорбить их всех и дать выбор.
Тут на нашу улицу завернул еще один отряд и чья-то карета. Из кареты вылез пухляш на тоненьких ножках, бросился к принцу причитая «ваше высочество, что случилось?», попутно сделав знак рукой. Из конного отряда в шесть человек, отделился чувак в мантии, спешился и торопливо побежал за толстяком, выписывая палочкой сканирующие медицинские заклинания.
— Граф Сентента, — холодно и угрожающе сказала Аиша, — что вы здесь делаете, почему принц пьян и устроил дебош? Не в вашем ли заведении он так накидался, что бросался на благородных и вызывал на дуэль?
Граф моргнул, разглядев принцессу, спал с лица и кривовато заулыбался.
— Мы так рады приветствовать, ваше гениальное и подавляющее высочество в столице, — сладко рассыпался он в комплиментах, но принцесса отсекла все славословия, просто подняв ладонь.
— Стой, демон, просто скажи, это с твоего пойла он настолько не в себе?
Первый советник стал было юлить, но Аиша твердо вознамерилась отыграть принцессу из дарк фэнтези, начав методично стращать Сентенту возможными карами. Я сильно не прислушивался, занятый беглым опросом юной куноичи.
Нашу кошкодевочку звали Энсини Алькандарией. То есть ката Алькандария, если точнее, благородная же из Южной Каталии. Беженка, отбилась от папы-мамы, здесь в столице у них бизнес, вернее часть бизнеса, родители нашлись на деловой встрече формата би-ту-би с принцем, вернее ей так сказали, но обманули, а в «Саду Наслаждений» из благородной пытались сделать шлюху. Ничосе, да за такое владельца вместе с заведением сжигают в приличных королевствах.
— Ваша светлость, — влез я в разговор, хотя какой разговор, методичное затаптывание принцессой оппонента, — в вашем заведении пытались подсунуть принцу благородную по праву Меча, кату Алькандарию, словно какую-то шлюху с подворотни?
Аиша поглядела на Энсини, потом на Сентенту.
— Серьезно? — неверяще переспросила она, — ты говна кусок, вот такое теперь в столице проворачиваешь? Сексуальное рабство для благородных?
Её палочка как-то неуловимо быстро нацелилась графу в лоб, отчего тот ойкнув отпрянул назад, споткнулся, упал на задницу и заверещал «на помощь». Его отряд сразу бросился к нам. Наш отряд с кэпом Ниром, обнажил оружие.
Я в принципе сразу понял, что дальше случится. Кубики льда из всех, кто напротив сейчас стоит. Коктейль «Кровавой Аиши» на мостовой Тележной улице. Красиво, эстетично, по-принцессочьи. Только для бизнеса такое, ну очень вредно. Потому наплевав уже на всякую конспирацию, я Аишу нежно обнял, заставив руку с палочкой опустить, на ушко всякое милое
