о чём говорить?… Жизнь коротка и все мы смертны. Но как же не хочется в это верить каждодневно.
Бывают же такие счастливые моменты в этой бренной жизни, когда не верится, что всё тлен, и что завтра придёт время умирать.
И это далёкое завтра всё ближе с каждым днём.
А так неохота.
Правда, ведь?
* * *
Тоска. Уныло. Всё постыло.
Стараюсь я не вспоминать
Про то, что не было и было.
Про то, что можно и не знать.
Про то, что жизнь короче ночи.
Про то, что смерть уже близка.
Живу я в царстве многоточий…
Их пишет вновь моя рука…
Я вижу свет в конце тоннеля,
Не видя тьмы над головой.
Осколки солнечной шрапнели
Свистят вокруг, как волчий вой.
Не зная робости и страха,
Иду по-прежнему вперёд.
Надев последнюю рубаху
Нарочно задом наперёд.
То, что горело, всё остыло.
Тоской заволокло глаза.
Всё что могло… Уже всё было.
Но отказали тормоза…
Творя добро, не видишь света.
Живя, ты губишь всё вокруг.
Жизнь коротка, почти, как лето,
Которое промчалось вдруг…
А осень плачет и тревожит.
Дожди. И жалости не жди.
И грусть тоска всё гложет, гложет…
А смерть таится впереди…
* * *
Значит, я всё-таки умер… Иначе откуда у меня в мыслях такой сумбур и полное безразличие ко всему происходящему…
Безразличие…
Всё…
Ничего…
Как тут тихо…
Застывшее время.
Что есть время?
Что оно значит здесь и сейчас?
Безвременье…
Глава первая
Мне снова снится странный сон.
Я уже видел этот сон раньше.
Он повторяется снова, и он продолжается снова и снова…
Мой сон реалистичен настолько, что я порою не понимаю где я на самом деле …
Я тот, кто спит и видит сон?
Или я сплю, а мне спящему снится сон, в котором я как бы…
Всё так запутано, что я даже не могу подобрать слов, чтобы всё описать подробно… Хотя именно подробностей — хоть отбавляй. А вот общей картины я никак не могу понять…
Мне кажется, что мой сон и не сон вовсе, а явь. Как будто я всё это уже видел однажды…
Нет. Не так.
Я чувствую порою, что я всё это уже пережил, а теперь мне это почему-то снится.
Но я не могу до сих пор понять и вспомнить: Кто же я на самом деле?
Я — это я, или уже кто-то другой?
* * *
Мне кажется, что я всё это уже где-то видел. И я знаю, что это называется дежавю. Моё восприятие окружающего как бы расстроено… Или растроено. Да, именно так. Я смотрю вокруг и понимаю, что смотрю не я один. А нас как будто бы трое.
Один из нас, это маленький мальчик. Он видит этот мир как бы снизу вверх. И всё понимает в силу своего возраста тоже снизу вверх. Для него эта комната — это и есть весь мир, а за пределами этой комнаты есть ещё больший мир. Огромный мир, который ему не доступен пока, но он обязательно туда попадёт и познает его.
А ещё всегда с нами маленькая девочка. Ну, это она так говорит, что она маленькая. Для малыша, который смотрит на мир снизу вверх, она почти как мама, взрослая и добрая. Хотя всё-таки нет, не как мама. Мама была другая… Так что она скорее всего, как сестра. Как старшая сестра. У неё очень короткие светлые волосы. Она сильная, но почему-то не любит показывать свою силу. Она сидит тихо-тихо и просто смотрит на всё вокруг удивлённо открытыми зелёными глазами. От неё исходит доброе тепло. К ней хочется прижаться, обнять её… Но она этого не любит. А имя у неё очень холодное — Ингрид. Хотя обычно её называют — Инга.
А третий рядом с нами — Кот. Нет не усатый полосатый пушистик на четырёх лапах. Человек. Он нас всех охраняет. Он уже очень старый. Намного старше Инги и много-много раз старше малыша. Кот — это не имя. Это позывной. Он так сказал. Если кому-то нужна его помощь, то они его так и зовут: Кот! Выручай!
У него много имён. Александр или Саша. Он воин. И он — убийца. Если бы всех кого он убил собрать в этой комнате, то стало бы тесно. Но он объяснил, что так надо было сделать. И он сделал. Когда он служил в армии, то носил на голове берет цвета голубого неба. Он и сейчас гордится тем, что когда-то очень давно служил в той армии. У них был девиз: «Никто кроме нас!» До сих пор он старается быть верным своему девизу.
Ну а то, что ему приходится всё время кого-то убивать, он сказал просто: Это — война. А на войне как на войне. Если ты не убьёшь врага, то враг убьёт тебя. И это заложено с детства в каждом мужчине — способность к убийству.
И всякий мужчина в глубине души своей знает, что при возникновении определённых условий обладает этим правом. Даже те, кто никогда раньше не убивал, и даже те, кто и пролитой крови не видел никогда.
А там, где-то впереди, нас всех всегда ждёт неизвестность. Несмотря на знания и опыт, несмотря на прогнозы и анализ уже произошедших событий. Впереди нас всех ждёт неизвестность.
* * *
Ну а я снова маленький мальчик…
Я лежу в постели, потому что болен. Обо мне заботятся моя бабушка и мой дед.
За прошедший год я уже выучил те языки, которые не мог понять раньше. Моё сознание пребывает в каком-то сумеречном состоянии после аварии. Но я быстро обучаюсь. За этот год дед обучил меня многим языкам. И теперь я могу говорить не только с людьми, но и с… животными…
Да ещё к тому же я теперь немного телепат. Ну, не мысли читаю, а так… считываю эмоции. Эмоции не только людей и рептилоидов, но и ещё животных и растений. Этому меня уже бабушка обучала.
Мы летим. Летим куда-то очень далеко в космосе. В очень далёком от родной Земли, космосе.
