оплачивал ей домработницу и возил ее на курорты.
А Аня была рядом со мной, даже когда у меня не было денег на пачку сигарет, когда я оббивал пороги отделов кадров в надежде, что меня хоть куда-то возьмут работать. Аня прошла со мной путь от тотального безденежья до того благосостояния, которое у нас есть сейчас. Аня была рядом со мной в самые трудные минуты моей жизни.
Нет, я никогда не разведусь со своей женой, никогда не променяю ее ни на одну из этих меркантильных сучек, которым нужен только мой кошелек. Да, мы с Аней уже давно отдалились друг от друга, уже давно у каждого из нас своя личная жизнь, но она все равно продолжает оставаться моей женой, матерью моих детей и моей семьей. А я продолжаю оставаться ее мужем, отцом ее детей и ее семьей. Даже несмотря на то, что любовников у нее не меньше, чем у меня любовниц. Просто так однажды между нами сложилось. Что произошло, то произошло, в прошлое уже не вернуться и ничего не исправить. Машины времени, к сожалению, не существует.
К тому же это ведь всего лишь физические измены, а не духовные. Духовно мы храним друг другу верность, духовно мы всегда были, есть и будем самыми близкими людьми.
Я выхожу из ванной, завернувшись в махровый халат. На столе на кухне стоит кружка с кофе.
— Я сварила, как ты любишь. — Олеся в легком шелковом халатике слегка улыбается и поджимает под себя ноги. Покрасневшие глаза выдают, что она только что плакала.
— Спасибо.
Я сажусь на стул и делаю глубокий глоток. Кофе уже подостыл, поэтому не обжигает. Она действительно сделала его так, как я люблю: полторы ложки сахара, корица и совсем немного молока.
— Когда мы еще с тобой увидимся? — Осторожно спрашивает.
— Я позвоню тебе.
Допиваю кофе в несколько глотков и ухожу в комнату одеваться. Олеся — в целом не плохая девчонка и давно бы уже могла найти себе кандидата в мужья. Она приехала в Москву сразу после школы из какого-то маленького города, поступила тут в вуз, отучилась, устроилась работать на федеральный телеканал и дослужилась до позиции шеф-продюсера, в подчинении у которого то ли 10, то ли 15 человек. Сама платит ипотеку за эту просторную двушку в хорошем московском районе. Машину, правда, купить ей помог я. Она всегда рада моим подаркам, но я уверен, что если сильно захочет, то сможет позволить себе дизайнерские туфли сама. Я уже молчу о ее внешности: эффектная натуральная блондинка с родной пышной грудью и собственными пухлыми губами. Никакого силикона, никакого ботокса.
В общем, я — женатый, с двумя детьми и на 12 лет старше — на самом деле на хрен ей не нужен. Может найти себе такого же тридцатилетнего, как и она сама, без жен, детей и обязательств. Я за Олесю только порадуюсь, если она удачно выйдет замуж и создаст семью.
Я уже застегиваю на брюках ремень, когда слышу за спиной ее тихие шаги.
— Юр, — зовет и тут же замолкает.
Я поворачиваюсь к ней. Олеся стоит смущенно, держась за дверной косяк.
— Что?
На ее глазах выступают слезы.
— Обещаю, что больше никогда не буду позволять себе лишнего.
— Все в порядке.
Я снимаю со спинки стула пиджак, засовываю в карманы бумажник и ключи и направляюсь в прихожую, проходя мимо смущенной Олеси. Она семенит следом за мной и молча наблюдает, как я обуваюсь.
— Пока, — говорю ей и тянусь открыть дверь.
— Юр, — хватает меня за руку. — А когда ты мне позвонишь? — И снова в глазах слезы.
— Когда буду свободен. — Я быстро целую ее в губы. — Давай, не скучай.
Как только я закрываю за собой дверь и нажимаю кнопку вызова лифта, из Олесиной квартиры до меня доносится громкий плач.
Глава 2. Let It Be
POV Юра
Почти 22 года назад
— Вон тот коньяк, пожалуйста, — указываю продавцу в магазине пальцем на нужную мне бутылку на прилавке.
Тучная женщина с обесцвеченными волосами косится на меня с подозрением.
— Восемнадцать есть?
— Двадцать есть. Могу паспорт показать.
Она еще раз окидывает меня недоверчивым взглядом, но все же тянется за коньяком.
— Спасибо, — кладу деньги в монетницу ровно под расчет.
Что еще подарить на двадцатилетие близкому другу? Конечно, хороший алкоголь! Костян заценит коньяк, я уверен.
У подъезда друга достаю из кармана бумажку с кодом от двери. Набираю цифры, прохожу внутрь, вызываю лифт и поднимаюсь на восьмой этаж. Нет необходимости повторно смотреть в бумажку, чтобы понять, какая квартира мне нужна. Громкие басы доносятся только из-за одной двери.
Мои настойчивые звонки явно в квартире не слышны, поэтому я решаю просто опустить ручку. Не заперто. Ну да, чего закрываться, когда такая вечеринка.
В помещении уже порядком накурено, группа «Руки вверх» бьет по ушам. Я скидываю куртку и кроссовки и прохожу туда, откуда помимо музыки доносится еще и громкий смех. В гостиной накрыт стол, но за ним уже никто не сидит. Все рассредоточены по комнате. Пацаны сидят на диване, а девчонки у них на коленях.
— О, ну наконец-то! Я уже думал, ты не придешь! — Друг подходит ко мне откуда-то сбоку.
— Как я мог пропустить твою днюху? Поздравляю, Костян! Желаю, чтоб девчонки давали и не выделывались, — обнимаю друга и протягиваю ему коньяк.
— Поздравление прямо в тему! — Смеется и рассматривает бутылку. — Спасибо, это ты в кассу, — он кивает головой на коньяк.
— Всегда пожалуйста.
— Ну, в общем, проходи, располагайся, ешь, пей, ни в чем себе не отказывай. Предки мои свалили на все выходные.
— Круто тебе, — говорю не без ноток зависти. Моя мама фиг куда уедет на выходные.
Костя уходит, а я оглядываюсь по сторонам. В комнате человек 10, может, 15. Вижу двух наших с Костей однокурсников, остальные люди мне не знакомы. Вчера в перерыве между парами в столовой он говорил, что пригласит еще и своих школьных друзей, которые живут по соседству.
Я иду к своим однокурсникам Вове и Жене.
— Здорова, пацаны, — жму им руки.
— Привет. — Отвечают одновременно.
Женька тянется к столу и наливает нам троим водку.
— Ну, — раздает всем по рюмке, — давайте, чтобы каждая наша днюха была такой же улетной, как эта.
Мы ударяемся стеклом и залпом выпиваем. Я беру со стола маленькую гроздь винограда и быстро заедаю.
Я стою возле магнитофона, поэтому, пользуясь случаем, сбавляю Сереже Жукову звук.
— Познакомились уже тут с кем-нибудь? — Спрашиваю у друзей.
— Не особо. —