замок – это просто предлог.
– Девочка моя, Мариола, как же мы теперь? Где же ты достанешь столько денег?
Я не ответила. Да и что отвечать, если я не знала, к кому податься, чтобы попросить в долг. Бес с ними, с цыплятами, я попробую продать все гобелены и кое-какую посуду из тех, что заперты в тайной комнате замка. Да, это наше наследство, но к чему оно, если к завтраку нет молока? К чему наследство из старых пылящихся вещей, если детям негде будет жить и не на чём спать?
– Где Каролина? – спросила у няньки. Жаннина махнула рукой куда-то на дом:
– С девочками шьёт. Позвать?
– Да, позови. Мы пойдём в замок.
– Святая Мадонна, зачем?! – ужаснулась нянька, всплеснув руками. Я похлопала её по плечу:
– Милая Жаннина, не надо так бурно реагировать. Заберём немного вещей, продадим мсьё Ланье и заплатим этому живоглоту налог.
Она принялась качать головой, вытирая брызнувшие слёзы:
– Ох, нехорошо это… Нехорошо маменькины и папенькины вещички продавать… Фамильное ж богатство!
– Замолчи, Жаннина! – строго велела я ей. – Корову надо выкупить, ведь кормилица. Поди за Каролиной и Эмилией тотчас же, я жду.
Нянька махнула рукой и пошла к дому, переваливаясь с бока на бок. Опять, видно, подагра замучила, надо бы Жаннину попарить в бане хорошенько… Да где взять столько дров, чтобы растопить до жара? Я снова вздохнула. Всё одно к одному. Деньги к деньгам, а суета к суете. Роду де Клери не повезло, нам досталась лишь суета.
Каролина появилась через несколько минут, подталкивая перед собой Эмилию. Обе сестры выглядели не слишком довольными, но если младшая откровенно куксилась, то старшая старательно прятала своё недовольство под маской усталости. Я помахала им, призывая ускорить шаг, и спросила:
– Взяли скатерть хотя бы? Во что мы завернём вещи?
– Я не хочу идти в замок, – проныла Эмилия. Каролина закатила глаза и фыркнула:
– Ты должна была бы уже понять, что, когда Мариола велит что-то сделать, ты это сделаешь и точка.
– Но я не хочу-у-у… У меня снова заболят ноги, а ещё тащить всякую дребедень с собой!
– Эми, – строго сказала я. – У нас забрали Мызку, мы должны выкупить её, а для этого надо продать кое-какие вещи. Прекращай стенать и двигайся.
Эмилия испустила тяжкий вздох и поплелась за калитку.
– Эй! – крикнули сверху. Я подняла голову. На нас спланировала старая, но еще прочная скатерть из запасов моей хозяйственной нянюшки. Я взглядом указала сестре на тряпку. Каролина проворчала:
– Почему всегда я должна всё делать…
Ещё один вздох, на этот раз мой, огласил двор. Но я ничего не ответила Каролине, хотя и хотелось крикнуть, что всё делаем мы с Жанниной! Пусть девочка поворчит, выпустит пар. Да и до замка идти с четверть часа, успокоится за это время.
Подниматься в гору мне было легко. Сколько раз я преодолевала эти четверть льё туда и обратно, бегом или неспешным шагом! Ноги привыкли, да и я тоже. Девочки, правда, порывались ныть, но я не слушала их стоны, шагая размеренно и быстро. Вот и каменная стена, замшелая и кое-где обвалившаяся, прямо перед нами. Ещё немного – и мы прошли под сводами арки ворот во внутренний двор.
Когда-то тут было шумно. Целый день суетились слуги, конюшие, птичницы, работники с кузни, плотники, крестьяне… Фыркали сытые лошади, визжал сбежавший из сарая поросёнок, которого пытались поймать босоногие мальчишки. Где сейчас те мальчишки? Небось, выросли давно, в солдаты их забрали, а может и погибли где-то на поле сражения. Война закончилась всего восемь лет назад, как раз родился Николя. Папенька уже не увидел его, да и маменька недолго любовалась на последыша – померла от кровотечения на второй день. Никого уж нет, кто знал это место живым и полным звуков, запахов…
– Девочки, сюда, за мной, – скомандовала, чтобы отогнать невольно подступившие к глазам слёзы. – Я покажу вам тайную комнату, мало ли что случится со мной или с Жанниной.
– Тайная комната?! – широко распахнула доверчивые голубые глаза Эмилия.
– Тайная комната в нашем замке! – воскликнула Каролина. – Какая восхитительная глупость!
Это было любимое маменькино выражение. Жаннина научила ему девочек, а я помнила сама. Мои сёстры были слишком маленькими, чтобы помнить маменьку.
– Да, в нашем замке есть тайная комната, – терпеливо ответила, увлекая их на каменную лестницу, ведущую на первый этаж. Там свернула налево, отпихнув ногой сломанный столик-консоль, и быстрым шагом прошла по галерее до папенькиного кабинета. В нём почти не осталось мебели – что мы забрали, что растащили крестьяне на дрова. Однако камин не разобрали, и то хорошо. Третий камень от окна надавить и сказать заклинание…
– Валерби, Маниста, Аморанио. Хранители древней магии, откройте путь.
– Что это значит, Мариола? – шёпотом спросила Каролина. Похоже, ей стало страшно. Я ободряюще улыбнулась сестре и тихо ответила:
– Это надо обязательно сказать, чтобы ход открылся.
Где-то в глубине стены заскрежетало, стукнуло, глухо заскрипело, и закаминная створка повернулась вокруг своей оси, явив нашим взглядам низкий лаз. Подобрав юбку до колен, я велела девочкам:
– Ждите меня здесь.
Они и не собирались следовать за мной в недра замка, обнялись, дрожа и комкая в руках скатерть. Трусишки мелкие! Я зажгла свечу, прилепленную к ободку камина, одним щелчком пальцев, пробралась в тайную комнату, отряхнула с платья старую сажу и золу, огляделась.
Гобелены, изображавшие охоту, сбор урожая, старинную балладу о принцессе и менестреле, а ещё животных – настоящих и вымышленных, лежали, свёрнутые в рулоны, на возвышении у стены. Огонёк свечи дрожал, выхватывая из мрака блеснувшее золото кубка, тусклую латунь подноса, заискрившийся драгоценный камень, вделанный в корону. Папенькина герцогская корона… Её я никогда и ни за какие деньги не продам! А вот кубки, гобелены, крохотное крестильное платье, украшенное чуть потускневшим детским жемчугом – всё на вынос. Есть ещё шкурки, добытые в лютую зиму, самые пушистые и самые тёплые, но пока пусть полежат. Заклинание против моли и прочей заразы действует почти десяток лет, попрошу Жаннину заглянуть и обновить его. А сейчас надо девочкам вынести ценности, чтобы увязали в скатерть.
Свёрток получился увесистый. Мы оставили два конца с противоположных краёв, чтобы нести вдвоём, а Эмилии я вручила аккуратно скрученное крестильное платьице.
– Ну, двинулись, что ли.
Взялась за один край, Каролина за другой, и тут моё ухо уловило едва слышный топот копыт. Не меньше трёх лошадей! Кто скачет сюда? Уже давно в замок не приезжали чужие… Лихорадочно соображая, чем это может грозить нам с сёстрами, я вспомнила о тайной комнате. Вовремя!
