красиво вешать без согласия свое заклинание на аспирантку, которая к тому же должна была, в некотором роде, вместе с магистром ле Гаем возглавить их небольшую группу на время пребывания в Сталии. Хотя и хотелось, что уж…
Сигурн нервничала. Альба посматривала то на четверку теоретиков, то на Свена, Жана и Амири — нервничали и они. Идея собраться сугубо магистерско-аспирантской частью их делегации принадлежала Сигурн, и, хотя предложение была не самым плохим, пока в воздухе висела взаимная неловкость. Особенно если учесть, что четверка магистрантов-теоретиков дружно старалась не встречаться взглядами ни с Альбой, ни со Свеном, да и вообще старалась лишний раз на них не смотреть.
Первым заговорил Жан, вытянувший из подсумка небольшой мешочек.
— Будет кто-нибудь орешки? — поинтересовался он, обводя взглядом собравшихся. — В меду.
Ответом ему была неловкая тишина, нарушила которую не Сигурн, большая любительница этого лакомства, а самая низкая из трех девушек-теоретиков.
— Да, спасибо.
Пришедшая не была до конца уверена, но, судя по разрезу глаз и общей миниатюрности, это была Чжи Че, урожденная чжунийка.
Сидевшая на другом конце «лавки теоретиков» статная блондинка поморщилась. В ее имени Альба тоже сомневалась, но, как она помнила, ехать с ними должны были Шарлотта ле Мид и некая Лоран Тае. Если учесть, что первое имя явно принадлежало аристократке, то…
— Лоран, только не говори, что ты на диете, — фыркнула третья из девушек, полноватая, короткостриженая и неожиданно улыбчивая.
— Я стремлюсь к правильному питанию, и тебе, Шарло, это не помешает, — отозвалась блондинка.
— Не называй меня так! — вспыхнула короткостриженая. — А орехи я буду, — это предназначалось уже Жану.
Амири напряглась, когда полноватая, оказавшаяся аристократкой Шарлоттой ле Мид, улыбнулась некроманту, забирая себе разом горсть сладостей. Блондинка-Лоран поджала губы и отвернулась.
Альба ругнулась про себя — вот рано, рано сделала выводы! Теор говорил, что для менталиста важна наблюдательность, вот только Пришедшая сейчас пошла за лицами и позами, а надо было смотреть на вещи. У полноватой-то одежда хоть и простая, но добротная и зачарованная, и амулеты на шее висят…
Имя парня-теоретика Альба и не пыталась угадать — оно могло быть любым из трех оставшихся в списке. Подтянутый брюнет сидел около Лоран, слишком близко, чтобы это можно было назвать ничего не значащим… Хотя, вообще-то, это могло ничего и не знать. Можно было попробовать узнать, что их связывало — Альбе ведь с людьми еще жить вместе, возникнет еще какая-нибудь глупая ситуация… Но чтение эмоций в такой ситуации было как минимум некрасивым, а как максимум — чреватым вызовом на дуэль. Все же даже у теоретиков наверняка были свои способы понять, что их мысли и чувства кто-то пытается уловить.
— Будете? — Жан протянул орешки Амири с Альбой.
Целительница посмотрела так укоризненно, что некромант смутился. Пришедшая подавила желание рассмеяться. Во-первых потому, что у самой Ами на эти самые кафацские орешки была, как недавно выяснилось, аллергия, а, во-вторых, потому, что подруга явно ждала, что Жан именно ей первой предложит лакомство. И оба этих взаимоисключающих факта ясно читались во взгляде самой молодой магистрантки Зеленого Университета.
— Давай, — Свен заграбастал весь мешочек, немного рисуясь перед нахмурившимся теоретиком.
Сигурн, сделав очередной круг вокруг лавочек, наконец остановилась, обернувшись в сторону деревьев, откуда неожиданно резко взлетела сойка.
Альба проследила за взглядом подруги. Вроде бы не было никаких лишних звуков, никакого движения… Но напряглись уже и практики, и теоретики. Шарлота сплела простейший проявитель магии и запустила его в нужную сторону. Альба проследила за полетом плетения… Ничего, никаких отклонений. Да и ее зрение никакой магии рядом не показывало. Но при том ощущение чужого взгляда было ведь… Или это она придумывает? Несколько обнаруживающих присутствие кого-либо чар бросили и Свен, и Жан, и парень-теоретик — никакого толка.
Пришедшая подумала — и воспроизвела перед мысленным взором узор не самого простого, но надежного ментального поиска, раскинув его вокруг. Ответ пришел сразу — пара парней, чьи слепки разума казались ну очень похожими, неплохо потрудились в том, чтобы скрыть себя от взгляда, слуха и простой сканирующей магии, но вот свои разумы никто из них закрываться и не думал.
— Двое оставшихся наших товарищей-теоретиков — близнецы и шутники, так? — спросила Альба, пытаясь вспомнить повторяющиеся фамилии в списках магистрантов.
Сказала она это вроде бы для Сигурн, но больше для подошедших уже довольно близко парней. Пока аспирантка медлила с ответом, Альба продолжила:
— Потому что если к нам приближаются неустановленные адепты с неустановленными целями, находящиеся около дуба с разделенным стволом, то я буду считать это попыткой скрытого нападения.
— Можешь вызвать их на дуэль, — поддержал Свен, — будешь в своем праве. Приближение неустановленных лиц…
— Да ладно вам, ладно! — раздался никому не принадлежащий мужской голос.
Около молодого дерева с разветвленным стволом в воздухе появилось марево. Будь сейчас лето — его быть может никто и не заметил, но зимой, на третий день после Перелома, странное поведение воздуха притягивало взгляд, да и возглас раздавался именно оттуда. Спустя еще мгновение Альбе стали видны переплетения стальных и сине-красных нитей на месте марева, а еще через пару секунд около молодого дуба появились двое совершенно одинаковых парня с одинаковыми же белыми волосами.
Мантий на них не было, как и курток, а поверх штанов, рубах и жилеток, отличавшихся только цветами, было надето то, что заставило Альбу скрывать усмешку за приступом кашля. Тонкие кожаные полосы с темными латунными заклепками обхватывали тело каждого из парней от макушки до пяток, соединяясь друг с другом латунными же пряжками и образуя в целом что-то, очень похоже на костюм для специфических забав за закрытыми дверями.
— Как ты нас вычислила? — левый, у которого жилетка была зеленого цвета, подозрительно уставился сначала на Альбу, а потом на третьего теоретика, который выглядел неожиданно довольным. — Ты, Марек, все растрепал, так⁈
— Растрепал, растрепал! — поддержал его второй близнец в синей жилетке.
— Больно надо. Говорил же, что это плохая идея, — скучающим голосом отозвался теоретик, убрав с лица прядь длинных черных волос. — И к тому же — нет, я ничего не говорил. Это не спортивно.
— Ты сказала, значит, — «зеленый» близнец перевел взгляд на блондинку-Лоран.
Та лишь фыркнула.
— Мне нет дела до ваших идиотских выходок.
— Эта «идиотская выходка» — наша дипломная работа, — обиделся второй, синий, близнец, — доработаем в магистратуре,
