своим умственным подвигам.
Всё это должен был понять Антон по слову «жарко».
– Пешком до Славки будем переться? – рассердился Антон. – Мы отдохнуть хотели, выпить… Чего всё портишь? Что прикажешь делать?
Некоторые студенты ездили домой и в институт на собственном авто, и об этом Кирилл прекрасно знал. Кирилл предложил попросить Митьку их довезти, ведь тому недавно отец подарил машину.
– Да чтоб я ещё просился? – Антон уже почти взорвался от гнева, но они всё равно поехали в машине Мити, потому что по-другому бы не получилось, автобус уже уехал.
– Зачем вам в город? – полюбопытствовал Митя.
– За шмотками, – сказал Кирилл.
Он сидел рядом с водителем и смотрел в окно. Как оказалось, погода начала портиться: стало темно, будто бы сейчас уже поздний вечер. Солнце спряталось за тучи.
– Ясно, – сказал Митя.
По другому со студентиками разговор не выйдет – это Кирилл точно знал, поэтому ничего лишнего Митьке не говорил.
Неожиданно Антон нарушил тишину.
– Митька, ты вот на права сдал, машину получил, на парах тихо сидишь теперь, скоро и нашего Ваську по успеваемости обгонишь… А с чего ты вдруг поумнел?
Этот вопрос волновал его уже давно, уже полгода, если не больше. Как человек может взять и поменяться, так ещё и в лучшую сторону?
– О чём это ты? – Митька не понял вопроса.
– Ты ведёшь себя по-другому!
– Как это ещё? – удивился Митька.
– Ну… Вот раньше ты бы захотел поехать с нами! – заявил Антон, поздно спохватившись, что сказал лишнее.
Митька остановил машину и резко спросил:
– Куда это вы собрались?
– За шмотками, Кирюха же сказал! – отозвался всё это время молчавший Васька.
– А я вам не верю! И я не хочу быть причастным к вашим глупым выходкам! – Митя демонстративно убрал руки с руля и скрестил их, показав этим, что сегодня они в город уже точно не попадут.
– Митя, ничего плохого мы не затевали, мы хотели нашего друга с днюхой поздравить. Чего в этом плохого? – взял на себя инициативу Васька.
– Врёшь. Вы и выпьете с ним или ещё чего похуже выдумаете, – гнул своё Митька.
– Конечно же нет, – Васька принял на себя оскорблённый вид. – Наш друг – нормальный парень. Его даже Славиком зовут. Да мы и не собирались у него долго задерживаться.
– Врёшь.
Кириллу уже давно надоело слушать их перепалку. Он не смог больше молчать.
– Правильный какой! Да ты сдашь нас при первой возможности, хотя сдавать нас даже не за что.
– Я поступлю так, как посчитаю нужным, – отрезал Митька.
– Правильный дисциплинированный послушный щенок! Нет, робот!
Кирилл, сказав всё, что хотел, снова отвернулся к окну. На улице уже начался дождь, и капли текли по стеклу.
– Ничего не дисциплинированный, вот будь вы на моём месте…
Но Митька не стал договаривать. Кирилл не стал спрашивать, чтобы с ними было, если б они оказались на его месте, всё равно за этой фразой всегда идёт какая-нибудь ерунда. Но Васька с Антоном спросили его.
– Ну и что же?
– Да, договаривай.
Митька замялся.
– Ну… Знаете же, что к нашему институту прикреплён инвалид, чтоб студенты ему помогали там с хозяйством…
– Да это знаем, – перебил Антон. – Ты был у него полгода назад или больше. Ну и что же?
– Вы то у него ещё не были. А у него там такая комната есть… Когда внутри оказываешься… – но Митька снова замялся, заметив взгляд Кирилла, он добавил: – там неплохо, даже хорошо. Я там и понял, что раньше жил неправильно.
Кирилл продолжал смотреть на него.
– Тебе бы тоже не помешало это понять! – отрезал Митька.
– Этот инвалид проповедник? Зачем ты перед ним приклоняешься? – спросил Кирилл.
– Так, всё! Я отвезу вас обратно в общежитие! – решил Митька.
– Да ладно тебе, – обиделся Антон.
Уже скоро Митя остановил машину у института, и троица покинула авто.
Митя остался сидеть в машине, думая, не поздно ли ещё отправляться в город. Ему самому тоже надо было туда, но кто-то неожиданно постучал в окно. Митя, вздрогнув, повернулся и увидел директора института. Тот прятался от дождя под зонтиком.
Митька поспешно поднял стекло.
– Здравствуйте, Сергей Михайлович.
– Здравствуй, – сказал директор. – Знаешь каких-нибудь ребят, которым в эти выходные нечем заняться?
Митька не сразу вспомнил про Антона, Ваську и Кирилла, но именно их он назвал директору.
Уже скоро директор «осчастливил» эту троицу, лично распорядившись о том, чтобы их отвезли к инвалиду из деревни, что расположена у речки. Их отправляли на субботу и воскресенье, чтобы они как следует помогли тому с хозяйством.
Отказаться студенты не могли, просто не имели права, ведь до них все безоговорочно шли, значит, и после них будут также безоговорочно идти. Было только одно хорошо: по второму кругу одни и те же студенты не отправлялись.
Васька тут же решил просветить друзей о том, что знает сам.
– Мне один рассказывал, ну, ему тоже кто-то рассказал, что тот инвалид в маленьком деревянном кособоком домике живёт, – сказал Васька, пока они собирали вещи. – Ещё дырявый пол. Вот. У него там много всякой возни, поэтому все с ног валяться. Ведь у него работа всё накапливается: то огород, то двор, то в доме починить чего.
– Я вижу, выходные обещают быть испорченными, – отозвался Антон.
Кирилл так не считал, но ничего говорить не стал. Но он никогда не понимал, почему все так не любят пошевелить не только мозгами, но и руками. Иногда он замечал за собой, что он это любит, особенно монотонные движения, вроде подметания пола, протирании пыли и просто мытья посуды. Но про свою странную любовь он никому не говорил, ведь никому такое не нравится.
Вечером их отвезли на машине в деревушку к бедному инвалиду. Дождь до сих пор лил как из ведра и если посмотреть в окно, то ничего не видать. Всё как в чёрном тумане. И холодно.
Деревушка располагалась от института недалеко, поэтому доехали они быстро. Как оказалось, инвалид жил на окраине деревни. Водитель остановил своё авто у большого забора. Может, он чего-то перепутал? Ведь не может быть за таким заборищем прятаться маленький домик. Но водитель был весьма уверен в своих действиях: он повелительным тоном заставил студентов покинуть машину, а сам смылся из виду.
– Вот мудак, – постановил Антон.
–Успокойся, – сказал Васька.
Васька принялся искать в заборе калитку, в темноте эта задача стала труднее, чем обычно это бывает.
Сам двор был так себе: весь оброс травой. Та была мокрой скользкой противной. Зато над ней возвышался большой двухэтажный дом. Антон тут же забарабанил в дверь.
Открыл
