расстояние, с которого ятаганы могли вернуться к хозяину — почти триста шагов, как и усилился вампиризм и увеличилась зона действия до двенадцати метров от хозяина, к нему добавилась еще одна грань, если мое оружие брал разумный, то его прану кинжалы начинали вытягивать сразу, без всяких ранений, однако с меньшей интенсивностью. Но за час ношения возле тела, на расстоянии не больше пяти сантиметров от него, злодей падал без сил, а затем и погибал, если не находился добрый самаритянин, убиравший кинжалы подальше. Можно было деактивировать данную функцию. Ускорение и усиления никак не изменились, по всей видимости, тоже достигли потолка. И гипотеза, требующая проверки, что здесь улучшений можно было добиться с ростом реальных физических показателей. Хотя мог и ошибаться.
Последний апргейд заставил выругаться грязно, пусть и мысленно. Столько важнейшего ресурса вылетело почти в трубу. У кинжалов появилось свойство самонаведения, полета и поражения любого объекта с реализованной концепцией — «выстрелил и забыл». Расстояние не превышало десяти метров, максимальная скорость, как у болта из имперского арбалета. Казалось бы, отлично. Но у меня уже был телекинез, это, во-первых, во-вторых, такой выстрел из ножен сжирал сразу около сорока процентов энергии. А ятаган, запущенный в противоположную сторону от цели, снимал до трех четвертых от общего объема аккумулятора. Да, чем меньше требовалось вмешательства для достижения результата, тем меньше траты. Но… Единственное, успокаивала мысль, что при следующем повышении уровня кинжалов, для чего требовалось энергии столько же, сколько получил ее с последнего Жнеца, здесь наметятся положительные тенденции. Пока же, можно держать в голове данную способность, как один из последних шансов, но о тренировках забыть. Не потяну расходов.
Да, теперь резервуар в кинжалах можно было пополнять из алтаря, но слишком выходило затратно. Например, сейчас, чтобы зарядить их в потолок, требовалось такое же количество ресурса, которого бы хватило, чтобы повысить три-четыре раза с нулевого уровня любое из родовых умений. На волчью телепортацию ушли остатки от таноса. Здесь уперся в потолок перемещений — двадцать два метра, а также снизил время отката до трех минут.
В целом, я был готов к дальнейшему путешествию, мои возможности возросли. Настроение боевое и бодрое. Это радовало.
Минут через десять после непонятных изысканий ко мне подошли драконий сотник и дер Ингертос. Первый выглядел возбужденным, глаза его как-то лихорадочно блестели, второй очень задумчивым. Он постоянно тер подбородок.
— Если бы сам не видел своими глазами, никогда не поверил бы! Второй дракон меньше, чем за декаду! И опять тебе невероятно повезло! — заговорил эрлглэрд, прося подробно описать бой. Кратко, в нескольких предложениях поведал случившееся. Рассказал о гипотезе про чудодейственные свойства поделок гоблинов.
— Обычные алхимические и магические гранаты, пусть и повышенной мощности, — ерунда! — поспешил разубедить меня Уолтер, — Дракону Хаоса, впрочем, как и любому другому, они даже в желудке не наносят вреда, весь эффект — дым и огонь из пасти, могло все это и из задницы пойти. Бывали и такие случаи, ящеры порой жрут всякую гадость… Да, что говорить, если лирнийские слизни в первую очередь предназначены для очищения их желудков и кишечника от всяких негативных отложений. Это потом их научились использовать в мирной жизни, — первая мысль: «это избавление-то от трупов мирная жизнь?», но затем пришла другая, что слишком мало я знаю обо всем вокруг, и вполне возможно эрлглэрд имел в виду совершенно другие сферы бытия, — Ты его убил, когда уничтожил кристальный глаз, который был завязан на сущность. Тут сказалась в первую очередь неопытность Жнеца, как всадника. Не зря звание «младший наездник» получают после пяти лет обучения, используя опыт столетий, да, что столетий, тысячелетий! Танос же всю энергию вложил в атаку, пренебрегая защитой, а нужно всегда соблюдать баланс, уходить на перезарядку, увеличивая защиту. Вроде бы звучит просто, но только на словах! На деле — это очень и очень сложно, нужно быть в резонансе со своим зверем, чувствовать его, как самого себя и даже лучше! В результате, Нерр бил до истощения внутреннего резервуара дракона, чего допускать никогда нельзя, всегда надо знать грань. После ее пересечения, процесс необратим и происходит до полного обнуления. А, затем, даже поглощая высококонцентрированные пятна Хаоса, которые здесь слишком слабые, на восстановление с нуля уходит около трех-пяти секунд, чтобы начали включаться первые контуры незримой брони, — Уолтер обвел рукой ТВД, а затем начал показывать мне, магу и двум своим бойцам пальцем, — Начнись схватка, к примеру, вон там, всего в ста пятидесяти метрах левее или вон там, правее, ты бы погиб, у тебя бы не было ни единого шанса! Оружие Оринуса хорошо действует против Хаоса, как и указанные тобой свойства, но… Но ты бы просто не пробил силовое поле. И все равно… Это невероятно, убить два воплощения легенды земель Хаоса — Призрачного жнеца Нерра, двух драконов, и все сделать меньше, чем за декаду! Азалия тебя любит!
«Силовое поле», «резонанс», «контуры»… Конечно, все это понятно, но что в реальности предельно точно обозначали слова, произнесенные эрлглэрдом? Ассоциативный переводчик хорош, как временное средство, но часто вводил в заблуждение. Я не забывал, что он несколько слов, абсолютно разных по звучанию, определял как «сумеречный».
В целом, профессиональная оценка меня порадовала. Я кивал с глубокомысленным выражением на лице, соглашаясь, и отлично знал, что эта информация уйдет дальше. В массы. Поэтому у многих и многих сформируется правильная картина бытия, где мне безмерно помогала только Азалия, сам же глэрд Райс — малолетний отморозок, лишенный инстинкта самосохранения. Его вела лишь стужа в голове. Благосклонность же богини удачи штука переменчивая, поэтому врагам нужно всего лишь дождаться момента, когда она повернется ко мне задом, или принести более щедрые дары на ее алтари, чтобы ветренная девушка не выступала открыто на моей стороне.
Заблуждение противника — это хорошо, и это правильно.
Потому что минимум семьдесят-восемьдесят процентов успеха принадлежали грамотной подготовке, четкому выверенному планированию, следующему из анализа всей полученной, часто опытным путем, сведенной информации, на которой и заострял внимание незаметно для источников. Страх смерти — лучший способ, чтобы заставить работать мозг на двести процентов. Если бы я ошибся, тогда моя душа стала бы кормом для Жнеца, а так, именно он сейчас отдыхал в четках Гринваля, зерно которых невозмутимо перебросил. Нравились они мне. И источник энергии, и всегда приковывали внимание аудитории, отвлекая ее.
Так в чем составляющая успеха?
Первое. Выбор поля боя и подготовка. Я даже без слов Оринуса знал о том,
