нефтяные поля и морской порт Баку.
К этому времени, фашисты провали юго-западный фронт в районе города Сальска, и заняли железнодорожную линию на большом протяжении. Добраться до места своего назначения, лейтенанты могли только морем. Сначала, дойти на теплоходе в Махачкалу. Оттуда, тем же водным путём, до устья матушки Волги.
Там им придётся расстаться. Алесь останется в Астрахани. Яков же двинется дальше на север. Парень проедет на поезде вверх по левому берегу до узловой станции Верхний Баскунчак.
Оттуда до пристани, что называлась Паромная. Лишь после этого, он переправиться на правую сторону, в деревню Латошинка. Оказавшись на западном береге великой реки, Яков будет искать штаб Сталинградского фронта. Где его руководство окажется, к этому времени, никому неизвестно.
К вечеру двадцать четвёртого августа, у причалов Баку был сформирован морской караван. Утром нового дня, десяток судов должен был выйти из гавани, и пойти в направлении, нужном молодым командирам.
Во внушительных трюмах корабли повезут самое главное, что требуется на современной войне: горючее и смазочные масла для различных машин. Без них не сможет работать военная техника.
На рассвете двадцать пятого августа, молодые артиллеристы явились в определённое предписанием место и поднялись на борт нужного им корабля. Им оказался скромный буксир. Он должен был буксировать огромную баржу с бензином.
Зенитчики осмотрели попутчиков и с облегченьем узнали, что они не одни. Среди пассажиров находилось трое военных. Старшим среди них оказался седовласый майор, лет сорока с небольшим. Он возвращался из госпиталя, где недолго лечился после ранений.
Ещё на борту оказалось два их ровесника, лейтенанты, неделю назад окончившие Бакинское пехотное училище имени Серго Орджоникидзе.
Парень замечательно знал центр Баку и его основные районы — Чёрный, Белый город и всё остальное. Яков немедленно вспомнил, как обитатели небольшого посёлка под названием Зых объясняли, где же они проживали.
— «Памятник Кирову знаешь?» — говорили они с неистребимым бакинским акцентом: — «Так, он правой рукой указывает на противоположную сторону бухты. Там, вдоль низкого берега, идёт улица адмирала Нахимова. На ней, кроме пехотного, стоит ещё и морское училище».
«Древний» майор, был одет в неновую уже гимнастёрку и галифе такого же линялого цвета. По сравнению с ним, все лейтенанты выглядели настоящими франтами. Они, словно сошли со страниц советских военных журналов.
Новенькая добротная форма, замечательно пригнанная по стройной фигуре. Отлично пошитые, сапоги из мягкого хрома, нагуталиненные до аспидно-чёрного, жирного блеска. Фуражки, надетые с небольшим креном вправо. Истинно гвардейская выправка.
Вот только, не всё было так хорошо, как казалось. В отличие от бывавшего в боях «старика», у молодых офицеров не имелось оружия. В училище офицерам сказали, что «ТТ» или «Наганы», положенные им по назначенной должности, они все получат только на фронте.
Поэтому, чтобы новенькая кобура, хрустящая коричневой кожей, не выглядела совершенно пустой, пришлось им пойти на небольшую уловку. Все лейтенанты взяли обычные тряпки и набили ими чехлы для оружия.
Как оказалось, на крохотном теплоходике не нашлось пассажирских кают. Командированным на войну офицерам пришлось разместиться на палубе. Кроме людей, там ещё находилось множество ящиков разных размеров.
Приближался конец тихого августа. Погода была очень хорошей. Дул небольшой ветерок. Безбрежное море выглядело совершенно спокойным. Поверхность синего Каспия слегка волновалась, но удивительно слабо. Качка на корабле не ощущалась совсем.
Ехать было ещё далеко, а сидеть офицеру на голых досках как-то неловко. Хотя, если честно сказать, то они оказались достаточно чистыми. Скорее всего, капитан здесь очень придирчиво следил за порядком. Не очень давно, матросы всё вымыли забортной водой.
Яков взглянул на бывалого воина и сделал всё так же, как седовласый майор. Он развязал специальный ремень, развернул плотную скатку и сожаленьем взглянул на новенькую, недавно со склада, шинель.
Форменное пальто лейтенанта немного ушил знакомый портной, сосед по двору. Парень его лишь примерял, но ещё никуда не носил. В Бак было очень тепло. Зенитчик вздохнул, что она немного помялась. Мол, где-то теперь её удастся погладить? Потом махнул на всё это рукой и постелил на деревянную палубу.
Рядом, он бросил мешок с едой и вещами, собранными мамой в дорогу. Яков улёгся на плотное шерстяное сукно и подложил две руки под стриженный под машинку затылок. Он стал лениво следить за крупными чайками, парящими в воздухе.
Изредка, белые птицы замечали что-то внизу, под собой. Они тут же складывали длинные изящные крылья и камнем падали в зеленоватую воду. Через секунду, выныривали с мелкой рыбёшкой, зажатой в удивительно остром, слегка изогнутом клюве.
Пернатые совершенно спокойно сидели на маленьких волнах, и выглядели, словно обычные домашние утки. Они запрокидывали голову к небу и, сильно дергая шеей, как курица, торопливо глотали добычу.
Спустя какое-то время, выпускники разных училищ легко познакомились. Один из двух пехотинцев был армянином, которого звали Хорен Гаракян. Его крепкий друг оказался азербайджанцем по имени Тофик Бабаев.
Четыре ровесника быстро нашли общий язык, а когда проголодались, то все вместе сели обедать. Они немного посомневались, но потом пригласили пожилого офицера в компанию.
Седовласый мужчина не стал строить большого начальника, которому не позволительно есть с теми людьми, что ниже по званию. Майор сообщил, что его зовут Степан Сергеич Дроздов. Он устроился рядом и первым развязал вещмешок, видавший многие виды.
Ребята последовали такому примеру. После чего, сразу же выяснилось, что наборы продуктов у всех очень схожи. Чуреки, вяленное мясо, тушёнка и сухофрукты на сладкое. Два молодых офицера оказались курящими. Они везли с собой папиросы.
Плыть до мест назначения, пятерым офицерам нужно было несколько дней. Война гремела, где-то на северо-западе, далеко-далеко. Поэтому, майор вёл себя с молодежью довольно свободно. Без излишней воинской строгости.
Он не допускал панибратства ни с их, ни со своей стороны. Однако, был с ними достаточно мягок, словно опытный дядька, везущий группу курсантов в летний лагерь на сборы.
Лейтенанты сразу же поняли, что «пожилой» человек относиться к ним доброжелательно. Все оказались весьма любопытными. Они тут же пристали к майору с вопросами: — Где и как воевал? В каком из сражений он получил большое ранение и куда теперь направлялся?
«Старик» отвечал очень уклончиво. Он сообщил, что бывал во многих местах разных участков. Подстрелили его ранней весной, на Юго-Западном фронте. Вдаваться в подробности он, почему-то, не стал, а как все ветераны поведал интересную байку. Причём, он рассказывал так интересно и живо, словно сам был участником этой истории
— Как только подсохла весенняя грязь, наши дивизии тронулись с мест своей дислокации. Двенадцатого мая мы мощно ударили по немецким
