к горлу, потихоньку из внутренностей появлялись новые лианы. Остряк, не теряя ни секунды, всадил лезвие в живот, туда, где, по его прикидкам, находился источник роста. Нож уперся во что-то плотное, плотнее, чем ткани внутренних органов. Агент перехватил рукоятку обеими руками, нажал, и что-то внутри с тихим хрустом поддалось. Для гарантии Остряк пошевелил ножом вверх-вниз, разрезая это нечто и с удовлетворением увидел, как щупальца замерли.
Дальше предстояла откровенно грязная работенка. Не доставая нож из тела, Остряк вспорол живот твари, расширив уже имеющуюся дыру от солнечного сплетения до паха. Затем он деловито засунул руки в рану и раздвинул края.
Его взору предстало что-то вроде растения без корней, которое проросло в желудке.
Разрезанное ножом Остряка надвое, в свете белых ламп оно напоминало зелёного осьминога, чья распластанная голова сочилась желтоватой кровью. Сделав снимки на нейроинтегратор, Остряк вызвал «Эссе Хомо».
— Капитан?..
— Да, Остряк, что случилось? — живо отозвался Митра.
— Пожалуйста, посмотрите снимки, покажите Сэкай… И соедините меня с ней. Тут происходит какая-то чертовщина, — Остряк усилием мысли переслал сделанные кадры. На другом конце канала связи повисла тишина.
— Что за… Они что, проросли в человеке?!
— Да, и я хотел бы знать, что это вообще такое.
— Остряк! Капитан показал мне снимки, я приступила к анализу, — в голове Остряка прозвучал голос экзобиолога «Эссе Хомо» Юмэ-но Сэкай, бесстрастный и холодный.
Оставив в покое труп, Остряк встал и тихим шагом направился дальше по коридору.
Внезапно в дверь справа что-то ударило, замолотило в неё, раздался высокий вой. Тихо выругавшись себе под нос, агент продолжил движение, но, словно в ответ, двери остальных кают по всей палубе затряслись от ударов.
Судя по всему, твари, бывшие когда-то членами команды, пытались вырваться наружу, чтобы оказать самый теплый прием Остряку. Возможно, даже с угощением.
Остряк выругался еще раз и остановился. Вроде бы дверям ничего не угрожало, но грохот стоял на всю палубу. Он установил еще раз связь с профессором Штайнц.
— Профессор? На палубе второго уровня есть аварийные лестницы?
— Да, они находятся в противоположной стороне от лифтов, прямо за комнатой с генераторными отсеками. Но я не уверена, что вам нужно туда…
— Почему?
— Они ведут в оружейную, и я слышала там взрывы.
— Понял вас. Сколько человек было на второй палубе?
— Возможно… Инженерная команда, подсобные рабочие. Думаю, примерно два десятка человек. Господи, только не говорите, что вы собираетесь с ними сражаться! Это крайне опасно, агент!
— Буду думать. Конец связи, — Остряк закрыл канал с Штайнц и тут же вызвал корабль,
— Ну, что там?
— Остряк. Это растение — паразит с первой планеты Эпсилон Кита, comedenti infestantibus, «пожиратель агрессивный». Назван так из-за чудовищно высокой инвазивности, а также хищнических повадок. Если вкратце, он каким-то образом умеет паразитировать на живых организмах, из-за чего…
— Обсудим позже, Сэкай. Его добавляют в пищу?
— Нет, конечно же, он… Это была шутка, да? — с сомнением спросила экзобиолог.
— Отнюдь, это попытка узнать, каким образом он пророс из желудка этого несчастного, — Остряк снова перешагнул выпотрошенный труп, отметив, что паразит больше не растет.
— Не знаю, Остряк. Для человека он не опасен, потому что паразитирует исключительно на эндемиках первой планеты Кита. Там уникальная биосфера с содержанием более полутора десятка до сих пор неизвестных науке соединений.
— Однако, это факт, — удары стихли, судя по всему, твари почувствовали, что Остряк ушел. Почему-то он даже снизил голос и стал ступать осторожнее, когда тишина навалилась на залитую кровью палубу.
— К тому же, эти щупальца прорастали прямо у меня на глазах.
— Но это невозможно! Для подобного роста должна быть среда… — Остряк услышал удивление в её голосе, что свидетельствовало о по-настоящему экстраординарном случае.
— Например, когда растение почувствует, что его носитель мёртв?.. — уточнил он.
— В этом случае паразит просто ищет нового носителя.
— А выглядело, как будто он объятиями хотел поддержать собрата по несчастью. Ладно, конец связи, — пробормотал Остряк, очутившись у очередной двери.
На ней была надпись, информирующая о запрете посещения без сопровождения квалифицированного персонала. Себя Остряк считал достаточно квалифицированным, поэтому безо всякого стеснения открыл дверь и проскользнул внутрь, тут же закрыв снова.
Здесь почему-то было лишь багровое аварийное освещение, поэтому Остряк первым делом метнулся к панели управления генераторами: не хватало разлететься на атомы из-за накрывшейся системы охлаждения или еще какой-нибудь ерунды.
Информационная панель не показывала ошибок в работе корабля, и это было самое странное. Остряк снова вышел на связь.
— Профессор, сколько времени вы сидите в этом кошмаре?
— Неделю… Нет, подождите. Да, примерно пять стандартных дней. Где вы?
— Я в генераторной и, судя по аварийному освещению, у нас проблемы. Были ли какие-то перебои в питании?
— Что? Нет! Системы корабля функционируют, я вижу по капитанскому планшету. Это какая-то ошибка.
— Профессор, аварийка не включается сама по себе. Кто-то после катастрофы вылезал из места, где вы находитесь?
— Никто, разумеется, не вылезал, среди нас самоубийц нет.
— Были ли какие-то сообщения технического характера?
— Подождите… Нет, входящие сообщения пусты.
— И вы ничего не слышали? Никаких сигналов, оповещений?
— Я… Мы… Нет, агент. Мы ничего не слышали, — Остряк обратил внимание на сухость, появившуюся в её голосе, — продолжайте пробираться к нам, времени осталось не так много.
Последняя фраза была сказана для того, чтобы подстегнуть агента двигаться быстрее, но почему? С едой у них проблем не было, с питанием тоже. Тем не менее, аварийный свет не выключался в отсеке, значит, проблема связана исключительно с генератором.
Остряк быстро просмотрел технический журнал. Проверка, проверка, проверка, проверка…
Ничего аномального, зафиксированные скачки напряжения связаны с перемещениями станции. Интересно. Последний большой скачок был как раз незадолго до «прорастания» экипажа, но для чего потребовался избыток энергии — непонятно, соответствующая запись в журнале стерта.
Остряк был логиком — человеком, чей разум был искусственно усилен трудами ученых Галактического Университета имени Ломоносова, сделав из агента ходячий биологический компьютер, способный просчитывать варианты развития любых событий и принимать решения со скоростью, которая даже не снилась большинству людей во всей освоенной части Вселенной.
И сейчас мысли Остряка, даже помимо его воли, летели по давно проторенным тропам мышления, ветвились, как эти проклятые лианы, растекались по вероятным событиям, подобно воде. Его руки листали страницы на информационной панели параллельно с тем, как мозг выдвигал гипотезы, осмыслял, анализировал и отбрасывал одну за другой. На каждый вариант событий у него уходило чуть меньше секунды. Ремонтные работы? Отсечь, свидетельств чего-то масштабного, на что требуется мощь генераторов нет. Передислокация? Отсечь, в данных координатах они находятся уже довольно давно. Отсечь, отсечь, отсечь.
Но один
