которая находилась справа от стойки. За дверью начинался длинный коридор, по обе стороны которого тянулись ряды других дверей. На них не было никаких надписей, а вместо номеров сверкали в электрическом свете непонятные обозначения, выполненные из хромированного металла. Они напоминали то ли древнеегипетские иероглифы, то ли скандинавские руны. Сотрудник, «уполномоченный провести собеседование», остановился возле двери, на которой красовался символ в виде удлиненного глаза.
— Сюда, пожалуйста! — сказал Максим.
К двери он не прикасался. Она отворилась сама собой. Они вошли в небольшую, крайне скудно обставленную комнату. Стол, стул, пейзажик в скромной рамке на стене. На столе лампа под красным матерчатым абажуром. Рядом с лампой тонкая стопка бумаги и несколько разноцветных фломастеров. Сотрудник компании жестом указал кандидату на стул. Алекс уселся, ожидая дальнейших указаний. Он понял, что вряд ли здесь будет проходить само собеседование, ведь второго стула не было.
— Перед тем как начнется собеседование, вам нужно будет заполнить специальные тесты, — сказал Максим. — Вот на этих десяти листках. — Он указал на стопку бумаги. — На каждую страницу отводится не более минуты. Для заполнения используйте разные фломастеры, какие именно — выбирайте сами. Когда закончите, нажмите на кнопку, которую вы найдете на подставке лампы. Вам все ясно?
— Да, — отозвался Алекс. — А я уложусь в десять минут?
— Обязаны… В любом случае через десять минут я зайду за вами.
Дверь снова распахнулась, и «клерк» вышел. Алекс немедленно придвинул к себе листки с тестами. Заглянул в первый и сразу понял, что провалил собеседование еще до его начала. Даже при самом поверхностном взгляде было ясно, что в десять минут он точно не уложится. Там было, к примеру, такое задание: «Раскрасьте штриховое изображение бабочки таким образом, чтобы создалось впечатление, будто она машет крылышками». Да что он, в художники пришел сюда наниматься?!
Другие задания были не лучше. Кандидату предлагалось за считанные минуты нарисовать альтернативную схему Солнечной системы, вписать недостающие буквы в слово «прес…ди…тация»[1], придумать, как из шести спичек сложить четыре треугольника, да еще и изобразить их на бумаге, и так далее, и так далее, и так далее. И все-таки сразу сдаваться не хотелось. Поэтому Алекс схватил фломастеры и принялся выполнять задания теста. На шестой минуте, когда он едва приступил к третьему заданию, внезапно погас свет.
Ошеломленный, Алекс несколько мгновений сидел в кромешной темноте, ожидая, когда освещение опять включат, а потом принялся шарить ладонями по столу, нащупывая подставку лампы. Раздался щелчок, и свет вспыхнул снова. Алексу пришлось зажмуриться, таким ярким тот оказался. Когда зрение адаптировалось, он понял: в комнате что-то изменилось. С минуту Алекс пытался сообразить, что именно, а когда догадался, почувствовал, что пол уходит у него из-под ног.
Он мог поклясться, что прежде абажур был красным, но теперь тот стал зеленым. На картине, что висела на противоположной стене, раньше был изображен лес, а теперь — море. Однако самые разительные изменения произошли с тестами. Не веря своим глазам, Алекс перелистал их — все задания на всех десяти страницах были выполнены! И — он готов был в этом поклясться — его собственной рукой! Ощущение нереальности происходящего было таким сильным, что Алекс запаниковал и, не отдавая себе отчета в том, что делает, опять хлопнул ладонью по белой кнопке на подставке.
Бесшумно распахнулась дверь, и на пороге комнатушки опять появился Максим.
— О, я вижу, вы уложились в девять с половиной минут! — радостно произнес он.
— Ничего я не уложился, — пробурчал Алекс. — Кто-то выполнил их без меня, хотя и моим почерком, Да и вообще, я не понимаю, зачем вы водите меня за нос?
— Что вы хотите этим сказать?
— Ну все эти ваши фокусы с абажуром, пейзажем, выключением света… Дураку ясно, что вы подменили абажур с картиной, а тем более тесты, пока было темно.
— Признаюсь, — сказал Максим. — Свет выключил я, а остальное… сделали вы сами.
— Как это?!
— Нажмите на кнопку еще раз.
Алекс с удовольствием хлопнул по ней. Раздалось тихое жужание — это в рамке картины на стене выдвинулась картонка с изображением леса. Совсем рядом что-то тихо прошелестело. Алекс обернулся и успел увидеть, как вдоль зеленой ткани опускается красная, до этого момента свернутая в тонкий, едва заметный валик. Схватив тесты, кандидат в тестировщики, которого, похоже, решили превратить в испытуемого, убедился, что они по-прежнему заполнены. Правда — сейчас он отчетливо это видел — рукой другого человека, сумевшего мастерски скопировать его, «господина Успехова», почерк и манеру штриховки.
— Тесты были заполнены заранее специальными симпатическими чернилами, — пояснил Максим. — Они проявились, когда погас свет.
— Возможно, — отозвался Алекс. — Но ведь часть заданий я успел выполнить сам…
— Верно! Мы их и не заполняли. Не так уж и сложно было определить, какие задания вы успеете выполнить самостоятельно.
— Понятно… — Алекс поднялся. — Простите, что отнял у вас время.
— Куда это вы собрались?
— Домой. Я так понял, что не прошел испытания.
— Кто вам это сказал? — удивился Максим. — Наоборот. Вы проявили хорошую выдержку. Не утратили сцепления с реальностью. Не солгали… Короче, вы нам подходите.
— А собеседование?
— Считайте, что это оно и было. А теперь, если вы еще не устали, я хотел бы вас посвятить в некоторые детали вашего участия в нашем проекте.
— Устал, конечно, — честно признался Алекс, — но если я сейчас не узнаю всего, то ночью не смогу спать.
— Хорошо. Кстати, хочу напомнить о неразглашении любой информации, связанной с проектом. Подписку мы не берем, считая ее пустой формальностью, но предупреждаю, что у нас есть надежная гарантия того, что тестировщик будет молчать.
— Да?! И какая же?
— Я обещал вам раскрыть некоторые детали, но не говорил, что все до единой. Да и по условиям участия в эксперименте тестировщик не должен знать всех подробностей. Иначе не будет достигнут необходимый эффект. Впрочем, пройдемте в более подходящее для бесед помещение.
На двери комнаты, куда «клерк» привел будущего тестировщика на этот раз, красовался перевернутый треугольник, в который был вписан квадрат, а внутри квадрата — знак бесконечности. Войдя, Алекс снял, наконец, куртку. Если на улице он в ней отчаянно мерз, то теперь почти изжарился. Максим показал ему на удобное кресло, а сам принялся хлопотать, словно принимал гостя у себя дома: включил чайник, чтобы вскипятить воду, достал из холодильника разную снедь. Едва взглянув на нее, Алекс почувствовал, что чертовски проголодался. Да и гостеприимный сотрудник «Нейрохака», видимо, тоже.
Несколько минут они молча насыщались, прихлебывая горячий чай. За стенами этого странного тихого здания,
