в тридцати над землёй, в порывах ветра кружился гигантский одуванчик.
— Что это такое?
— Не знаю.
За стебель одуванчика держался истошно кричащий человек. Тут несколько пушинок открепились от основного цветка, он резко просел, вильнул в сторону и начал плавно пикировать к земле. В какой-то момент одуванчик исчез за стеной замка, но почти сразу же появился с противоположной стороны.
Он был всё ближе и ближе. Ближе и ближе. И вот, в какой-то момент…
— ЁБ ТВОЮ МАА-А-А-А-ААТЬ! — отчаянный цветочный всадник пронёсся в считанных метрах мимо балкона, на котором стояли Жизнетленов и Одоевский.
— Хех, блядь, — усмехнулся князь Анатолий. — Родственничек. Поднаебенился что ли уже? И когда только успел?
— Вы что, знаете этого человека? — спросил Евгений Евгеньевич.
— Ну да, знаю. Это помещик Прямухин.
* * *
Почти пустой по мане и раненый в пузо, но всё-таки живой, я приземлился в кусты приусадебного парка-лабиринта. Одуванчик без меня полегчал; ветер подхватил его и погнал дальше.
И в очередной раз спасибо Нестору Петровичу.
Не знаю, как бы я вырулил из ситуации, если бы тот не открыл во мне способность к тринадцатой школе. Последние крохи манадреналина я слил на то, чтобы перекинуться обратно в человека.
Мне срочно нужно к людям! В толпу! Там мне помогут! На тусовке одарённых просто не может не быть нормального хиллера!
Вот только чёртов лабиринт! Да, простенький. Да, строением он ни разу не напоминал те замороченные лабиринты с последних страниц детских журналов и потеряться тут было сложно, — плюс к осени он поредел и просвечивал, — но всё равно.
Передо мной сейчас была развилка. Прямо, налево и направо. Я ненадолго залип, — кровопотеря начала сказываться и думать мне становилось всё трудней, — но затем вдруг:
— Ах-ха-ха-ха! — услышал справа звонкий девичий смех.
Отлично. Надеюсь, не напугаю барышню своим внешним видом.
Всё так же зажимая рану ладошкой, я свернул направо и почти сразу же увидел пикантную сцену. Парочка уединившихся молодых ребят активно обжималась на парковой лавочке. Если бы не многочисленные юбки барышни, я бы даже предположил, что ребята там во всю петтингуются, но-о-о-о… не… сквозь такую защиту не пробиться даже самым ловким пальцам.
Пускай и раненый, я тут же отметил, что девушка очень и очень хороша собой. Стройная и очень высокая блондиночка; по типажу она сразу же напомнила мне Лань-Леночку из ГосМутантКонтроля, с которой у нас так и не сложилось. Волосики густые, шейка изящная, талия наличествует…
— Ах-ха-ха-ха! — а звонкая какая, еби её мать.
Тут девушка чуть отстранилась от своего вьюноши, и я увидел, что всё это время её зажимал… я? Чего, блядь⁉
Внутренним взором прощупал округу на предмет мезени, но никаких иллюзий не обнаружил. Как такое может быть?
— Помещик, вы такой шалун! — расхохоталась блондиночка.
Тут из другой лабиринтовой аллеи появились два мужика в тёмных очках. Один из них припал мне, — ну то есть тому мне, — к уху, что-то коротко отрапортовал и вытянулся по стойке смирно. Другой-Я кивнул, грубо отпихнул барышню, встал со скамейки и удалился вместе с мужиками.
— Помещик, куда же вы⁉ — вознегодовала барышня. — А как же я⁉
Да что вообще тут происходит⁉
* * *
— Войцех!
— О, Евгений Евгеньевич, привет. А я думал, что нам нельзя созваниваться.
— Войцех, какого чёрта⁉ Сколько времени уже прошло⁉ Почему помещик до сих пор жив⁉
— Жив? Хммм…
— Верни мне деньги, Войцех!
— Погодите-погодите, Евгений Евгеньевич. Тут какая-то ошибка.
— Никаких ошибок! Верни деньги или выполни заказ! Сегодня же! Сейчас!
* * *
— Войцех? Ну чего тебе опять надо?
— А ты не охренел ли часом, Володенька? Почему помещик до сих пор жив?
— То есть?
— То и есть, Володя! Верни мне деньги! Лучше уж я обращусь к Ломалам!
— Стой-стой-стой. Не надо к Ломалам. Я всё сделаю, дай мне неделю.
— Какая неделя⁉ Сутки, Володя! У тебя одни сутки!
* * *
— А кто это мне звонит? Да неужели мой любимый братик решил подкинуть мне ещё работёнки?
— Виталя, не смешно! Ты меня нагреть решил⁉
— Тише-тише-тише, объясни.
— Да что тут объяснять⁉ Помещик до сих пор жив!
— Жив?
— Жив, Виталя, жив! Верни мне деньги!
— Погоди-погоди. Володь, не злись, тут недоразумение вышло. Просто поручил это одним…
— Да мне плевать, кому ты там что поручил!
— Я понял. Я всё сделаю, не переживай.
— Сегодня же, Володя! Сегодня же!
* * *
— Так, пиздюки, вы совсем охренели?
— Ш… ш… што?
— Я вам за что деньги занёс? Почему помещик до сих пор живой гоняет?
— Кы… кы… как так живой?
— Ты заика что ли, сука⁉ Ну-ка быстро вернул мне бабки! Плюс столько же за моральную компенсацию! Недоделки, блядь.
— Ны… ны… но…
— Дай угадаю. Денег уже нет?
— Ды… Ды… Да.
— Ну тогда собрались быстренько, пошли и сделали дело! Сейчас же!
* * *
— Дядь Ми-и-иш!
Андрей Траблин уже несколько часов провёл в подъезде.
— Дядь Ми-и-и-и-иш!
Он стучал в дверь, звонил в звонок, и иногда выходил на улицу, чтобы заглянуть в тёмные окна квартиры.
— Дядь Миш, это я! Открой, пожалуйста!
Но всё зря. Всё тщетно. Дядя Миши Крамбопулова не было дома. Дядя Миша Крамбопулов до сих пор отмечал свадьбу своего школьного товарища…
* * *
Кое-как я выбрался из этого сраного лабиринта. Бошку к этому времени уже порядочно подкруживало, и сил оставалось лишь на последний рывок.
Оглядевшись, я увидел, куда мне нужно. Основная терраса, на которой тусовался народ, — та самая, со скрипачами, — была всего лишь метрах в пятидесяти от меня. Считай, что рукой подать. Сжав зубы, я поплёлся к людям.
— Э-э-ээй! — заорал я. — Эй!
Тут меня наконец-то заметили. Одна мадам с дохлой лисой вместо шарфа ударила по плечу своего мужика и указала тому в мою сторону. Мужик шепнул другому, тот третьему и вот на меня уже таращилось порядка дохрена глаз. А если учесть головокружение так и вовсе — дважды дохрена.
В этот момент по подъездной дорожке мимо меня промчался лимузин.
Мой лимузин. Из приоткрытого окна на меня смотрел я.
— Да какого хера?
И тут ноженьки мои совсем подкосились. Я упал на газон. Последнее, что я увидел до того, как потерять сознание — отделившийся от толпы и бегущий ко мне силуэт. Знакомый силуэт. Лёха Мясницкий.
Пу-пу-пу…
От того настоящий ли это Лёха сейчас зависело: открою ли я глаза вновь…
* * *
Всё нормально!
Настоящий!
Я очнулся в какой-то гостевой комнатке. Лежал на кровати в то время, как незнакомая мне девчушка лет четырнадцати прижимала свою ладошку к моей ране. Из-под ладошки исходило приятное зеленоватое лечение.
Хиллерша.
Интересно, сколько
