не открыла яйцеобразный предмет и не заиграла музыка. Ее глаза плясали, когда она наблюдала за балериной, кружащейся в такт музыке. Он подумал, что бы он почувствовал, если бы она так же смотрела на него.
— Красивая вещь, не правда ли? —спросила пожилая женщина, похожая на владелицу магазина, подойдя к ней.
Девушка вздрогнула и закрыла музыкальную шкатулку.
Он хотел, чтобы она снова стала такой, какой была мгновение назад. Он мог часами наблюдать, как она изучает изящную вещицу нежными руками.
Когда ее язык высунулся, чтобы облизать губы, он с нетерпением ждал ее голоса.
— Д-да. — Она вернулась к разглядыванию шкатулки, избегая взгляда женщины. — Сколько это стоит?
— Три тысячи долларов.
Она убрала пальцы от изделия.
— О.
Женщина любезно улыбнулась.
— Я знаю, что Рождество только что прошло, но вы всегда можете попросить его на свой день рождения, может быть. Я могла бы придержать его.
Она покачала головой.
— Спасибо, но это слишком много.
Дама продолжала улыбаться.
— Ну, вы всегда можете вернуться, если уговорите своих родителей.
— Спасибо. — Девушка бросила последний взгляд на музыкальную шкатулку, прежде чем покинуть магазин.
Смотреть, как она уходит, было тяжелее, чем он думал. Он не мог выйти из магазина, пока она не отъехала. Поэтому ему пришлось наблюдать за тем, как она идет к машине, через витрину, а это было недостаточно близко для него.
Вибрация в кармане заставила его достать мобильный телефон. Он не сказал ни слова, когда принял вызов.
Его друг Сэл сказал в трубку.
— BMW зарегистрирован на Максвелла Мастерса.
Это было не то, чего он ожидал, хотя это объясняло, почему ему показалось, что он видел ее раньше.
— Девушка? — осторожно проговорила Лука в трубку, наблюдая, как она приближается к BMW со стороны водителя.
— Он женат на Элейн Масте...
— Младше, — оборвал он его.
Сэл сделал паузу.
— Со шрамами?
Глаза Луки проследили ее отметины.
— Да.
— Это дочь Максвелла, Хлоя Мастерс.
Он завершил разговор нажатием кнопки.
Время остановилось для него, пока он впитывал все, что мог о ней, пока она не скрылась в машине.
В жизни всегда наступает момент, когда нужно сделать выбор, и этот выбор был его.
Ее измученная душа взывала к его темной душе, шепча, чтобы он спас ее. Его сердце медленно и ровно билось, находя свою цель - Хлою Мастерс.
Бросив последний взгляд на шрамы на ее лице, он не мог дождаться того дня, когда сможет провести по ним пальцами. Прекрасно.
Один
Моя
Лука сидел за столом в своем кабинете, проводя руками по волосам и пытаясь сделать глубокий вдох. Ее образ все еще не выходил у него из головы. Его пальцы так и зудели от желания проследить ее великолепные отметины. Он хотел ее, несмотря на ее возраст, и ничто не остановит его.
В своей жизни он очень редко чего-нибудь хотел. Первое - это стать человеком, а второе - стать главным. И того, и другого он добился в очень юном возрасте.
Ему было всего двадцать шесть лет, и он был самым молодым младшим боссом в истории семьи Карузо, а он стал им в возрасте семнадцати лет. То, что он совершил, чтобы стать боссом, было тем, что отправило бы большинство взрослых мужчин в психиатрическую клинику, но только не Луку.
Лука родился с темной стороной. Уже в раннем возрасте он понял, что не похож на остальных людей. Он испытывал эмоции только тогда, когда причинял боль. Сначала для этого не требовалось многого - просто ущипнуть другого ребенка, пока тот не заплачет. Это приносило ему радость и удовлетворение. Но постепенно, с годами, ему требовалось все больше и больше, чтобы вернуть эти чувства. Теперь, двадцать шесть лет спустя, он был полноценным монстром, жаждущим только крови и хаоса.
Включив компьютер, он поискал в интернете имя, которое звало его. Когда на экране появилось ее изображение, его сердце гулко забилось в груди. Это была фотография гораздо более молодой девушки: шрамы были более свежими, ярко-красными и не похожими на тускло-розовые, которые он видел сегодня. Проще говоря, они выглядели ужасно на ее идеальном фарфоровом лице.
Увеличив изображение, он крепче сжал мышку, кипя от ярости. Он слишком хорошо знал, что они были нанесены ножом. Порезы были чистыми и точными, с рассчитанной глубиной, чтобы причинить сильную боль в этих чувствительных местах и оставить шрам на всю жизнь.
Кто бы к ней ни прикоснулся, лучше бы он был мертв.
Вернувшись к поиску, он поискал, кто мог с ней это сделать, но единственное, что нашлось, - это автокатастрофа трехлетней давности. Прочитав старую газетную статью, он узнал, что в ту ночь за рулем был ее отец, Максвелл Мастерс, и что в ее шрамах виновато стекло лобового стекла, которое разбилось и ударило ее по лицу. Чушь.
Лука вернулся к фотографии Хлои, увеличив ее, чтобы показать, как ее отец принимает присягу в качестве мэра Канзас-Сити, штата Миссури. На нем не было ни единой царапины, что подтверждало то, что он уже знал.
Жажда крови теперь текла по его венам. Он собирался сделать все, чтобы узнать, что с ней случилось. Любой, кто имел к этому отношение, будет погребен под землей, когда он закончит.
Глядя на ее суку отца и мать, он почувствовал, что список будет очень длинным. Они все умрут.
Он вернулся к ее поискам, желая узнать все, что можно.
Увидев совсем недавно ее фотографию на каком-то мероприятии, он уставился на изображение, его сердце забилось еще громче, немного утолив жажду крови. Черт, он хотел ее больше, чем того, чтобы его сделали или чтобы он стал младшим боссом.
Его нутро скрутило при мысли о том, как долго ему придется ждать, пока ей исполнится восемнадцать. Он не был уверен, как удержит себя от того, чтобы взять ее, не привыкнув к таким сильным чувствам. Ее измученные глаза, казалось, кричали ему, чтобы он спас ее, и это только усиливало его желание.
Поднеся сигарету к губам, он открыл крышку своей холодной металлической зажигалки, поджег конец и сделал длинную затяжку.
Курение всегда давало ему возможность чем-то заняться и сосредоточиться, когда на него накатывали больные, извращенные желания. Он надеялся, что это также поможет ему держаться подальше от Хлои.
Закрыв крышку, он положил Zippo обратно на стол и снова посмотрел на ее недавнюю фотографию.
Ему в голову пришла
