– Так я и знал! – насмешливо воскликнул прозаик.
– Не верите?!
– Не важно, продолжай!
– Раздался страшный грохот, словно дом рушится. Напуганные до полусмерти, они побежали вниз, в столовую, и увидели страшную картину. Крюк, на котором висела люстра, выпал из дубовой балки; люстра упала на дворецкого и размозжила ему голову. Старик умер на месте. Его нашли под обломками вместе со стулом, на котором он, видимо, стоял.
– Стоял на стуле? – перебил издатель. – Почему?
– Погодите! Так вот, – рассказчик даже побледнел, увлеченный собственным повествованием, – слушайте дальше. Люстра не могла упасть сама по себе. Один строитель проверял ее и сказал, что, хотя она висела достаточно много лет, все же была еще прочно закреплена. А если вы подумали об убийстве, то никто не мог ее уронить. Она просто висела на большом крюке, закрепленном на прочной балке, и никто не мог их испортить. Могло произойти только одно, и дальнейшие события подтвердили это.
На нижней части люстры были обнаружены отпечатки пальцев обеих рук дворецкого. Да, он был высокого роста, но, даже стоя на стуле и вытянув руки вверх, не смог бы дотянуться до люстры.
Впрочем, скорее всего, именно это он и попытался сделать: забрался на стул, подпрыгнул, ухватился за нижнюю часть люстры. Затем, вероятно (судя по образовавшейся дыре в балке), стал энергично раскачиваться, как на трапеции, до тех пор, пока под тяжестью его веса люстра не вывалилась из потолка и…
– Вот это да! – воскликнул искусствовед.
В баре раздался такой взрыв хохота, что оглянулись даже люди из самых дальних уголков салона. Виной тому был сам рассказчик: не крайне серьезное выражение его лица, а яркое, интересное повествование, заставившее всех представить картину: хилый восьмидесятилетний старик, словно утенок Дональд, весело раскачивается взад и вперед на люстре. Как тут удержаться от смеха!
Рассказчик побагровел от возмущения:
– Вы мне не верите?!
– Нет! – в один голос ответили мы.
– Тогда почему бы вам самим не проверить это? Давайте попробуйте! Убедитесь сами!
Издатель призвал всех к тишине и мягким, успокаивающим тоном, каким обычно разговаривают со слабоумными, возразил:
– Послушай, старик, может, дворецкий был ненормальным?
– Нет.
– Тогда почему он это сделал?
– Эх! – мрачно произнес молодой человек и, допив джин, с грохотом поставил стакан на стойку бара. – В том-то и дело – хоть бы кто-нибудь из вас был так любезен объяснить мне это. Он поступил именно так. Только почему?
Его тирада немного привела нас в чувство – не стоит отрицать, что рассказ несколько всех взволновал.
– Чушь какая-то! – высказался первым искусствовед.
– И вовсе не чушь, а истинная правда. Раскуроченное дерево в дыре балки, откуда вывалился крюк (как отметил коронер на дознании), безусловно свидетельствовало о том, что прежде чем люстра упала, дворецкий раскачивался на ней.
– Но почему?
– Именно об этом я вас и спрашиваю.
– В любом случае, – заметил прозаик, – это – не аргумент. При чем тут призрак? То, что старый слуга подпрыгнул и стал раскачиваться на люстре, еще не доказывает, что в доме есть призраки, не так ли?
Рассказчик выпрямился во весь рост.
– Мне стало известно, – он сделал акцент на слове «известно», – что в доме действительно есть призраки. Я знаю кое-кого, кто провел там несколько ночей и видел их собственными глазами.
– Кто это?
– Мой отец.
Наступило неловкое молчание, затем кто-то кашлянул – никто же не станет из приличия вести себя глупо и говорить парню, что его старик лжет.
– Ваш отец видел в «Лонгвуд-Хаус» призрака?
– Нет, но на него прыгнул стул.
– Что?
– Большой деревянный чертов стул! – воскликнул юноша, отчаянно жестикулируя, словно пытаясь изобразить размеры какого-то предмета. – Такой старинный стул… Он прыгнул на него: просто отошел от стены и прыгнул. – Заметив скептицизм в глазах окружающих, наш серьезный юморист пронзительно закричал: – Я знаю, что это правда! Он сам мне рассказывал! Вам смешно?! А что бы вы делали, если бы какой-нибудь чертов большой деревянный стул отошел от стены и прыгнул на вас?
– Встал и бился бы насмерть, – попытался сострить художник-график, – или поискал веревки, привязанные к стулу… Ну все, с меня довольно!
– Не было там никаких веревок! – заорал рассказчик. – Свет был включен, и отец…
– Ш-ш-ш… Спокойно, не волнуйся. Что ты пьешь?
– Розовый джин. Но…
Разговор, ловко переведенный в другое русло, обошел острый угол тайн и реальности «Лонгвуд-Хаус», и мы переключились на еду.
За время жаркой дискуссии мой гость, Мартин Кларк, не произнес ни слова. Он продолжал стоять у камина, глядя на свою оловянную кружку и время от времени взбалтывая ее содержимое. Мартин старался не встречаться со мной взглядом – думаю, потому, что любой дружеский вопрос заставил бы его заговорить и он произносил бы взволнованный монолог всю оставшуюся часть дня.
История молодого юмориста не выходила у меня из головы, а на душе был какой-то неприятный осадок. Может, напрасно я выпил шерри перед обедом – даже не знаю! Но если разобраться, возможные события, послужившие основой истории о проворном дворецком, были вовсе не комичными. У нашего рассказчика (говорю это с полным уважением) было забавное лицо, и мы наверняка смеялись бы над этой историей гораздо меньше, если бы она исходила не от него.
Допустим, он не подшучивал над нами. Допустим, факты недостоверны. Это все равно не смешно, когда старый восьмидесятилетний человек ни с того ни с сего подпрыгивает и хватается за люстру. Почему он сделал это? Может быть, кто-то гнался за ним?
Кларк не касался этой темы до тех пор, пока мы не ушли из клуба. А за обедом он был необычно молчалив, хотя несколько раз хихикнул и однажды поднял оловянную кружку за мое здоровье. Мы спускались по лестнице на улицу в великолепный мартовский день. Солнце пригревало, ветерок раскачивал ветки деревьев на Карлтон-Хаус-Террас. И только тогда он заговорил:
– Вы знаете какого-нибудь хорошего архитектора?
Один из моих друзей был отличным, но обедневшим архитектором, поэтому я охотно порекомендовал его. Кларк достал небольшой блокнот и записал его имя.
– Эндрю Хантер, Нью-Стоун-Билдинг, Ченсери-Лейн. Ах да! – При упоминании улицы лицо его просияло. – Прекрасно! Если мои изыскания окажутся успешными, мистер Хантер мне скоро понадобится.
– Вы собираетесь строить дом?
Кларк убрал блокнот, аккуратно заправил шелковый шарф в пальто, плотнее надвинул котелок и наклонил голову, защищаясь от ветра.
