Бронксе. Я тесно связан с этим районом, который многие готовы списать со счетов. В молодости я начал работать там учителем, не представляя себе, что когда-нибудь создам инновационную программу, ведущую к изменениям в обществе и в системе образования. У меня был легкий характер, я хорошо ладил с детьми, но достаточно ли этого? Чтобы достучаться до учеников, которые плохо успевали в государственной школе, я должен был сам серьезно учиться.
Моя история полна удивительных поворотов, камней преткновения и неудач, а также неожиданных встреч и открытий. Я называю такие события коллизиями, коммуникациями и корпоративным обучением. Когда я сталкиваюсь с интересными людьми или идеями, которые открывают новые возможности, я горю желанием научиться новому.
Вместе мы умножаем успех. Инновации, о которых вы прочитаете в следующих главах, от комнатных Башенных садов до Мобильной Кухни для Зеленой Машины из Бронкса, – это все результат постоянного поиска и привнесения свежих идей в наши классы.
Я не всегда хорошо представлял себе, что получится. Я был готов искать и ошибаться, чтобы получить правильный ответ. Это история моей жизни: переход от «невозможно» до «я могу», изменение образа мыслей от «этого никогда не будет» до «это сделано».
Страсть, цель и надежда – вот мой секретный соус, и его ингредиенты доступны всем.
Когда я начинал работать учителем, целую жизнь тому назад, мне хотелось оказывать влияние на молодежь. Меня вдохновляли гибкость и дух молодых людей, с которыми вы здесь встретитесь. Ванесса, Келвин, Мигель и многие-многие другие выросли в работящих и ответственных граждан и заставили меня гордиться Бронксом.
Зная, что многие другие сообщества ищут такое же решение, я хочу вдохновить читателей своей историей, сделать их своими единомышленниками и посадить новые семена, которые вырастут в нечто большее. Моя одиссея доказывает: если вы стараетесь, взращиваете и трудитесь не покладая рук, то происходят удивительные вещи. Страсть, цель и надежда – вот мой секретный соус, и его ингредиенты доступны всем. Не нужно никаких добавок. Пустите свои корни в почву и тянитесь к солнцу. Мы ежедневно повторяем: «Да, мы можем!» – и пусть сказка станет былью!
.
Пролог
Осень 2004 года – «Мистер Ритц, пожалуйста, пройдите в приемную директора».
Услышав это объявление по громкой связи, я сильно занервничал. Что могло случиться? Я всего несколько недель преподавал естественные науки здесь, в старшей школе Уолтон. Не будут же меня ругать?
Когда я вошел в приемную, секретарь буквально подпрыгивала от радости: «Для вас пришла посылка, она понравится и вам, и вашим ученикам!»
Подарок? Вот здорово! Секретарь протянула мне огромную коробку, на которой было написано: «Ньюйоркцы – паркам». После многих лет преподавания в Южном Бронксе мое имя значилось в самых разных списках, и иногда я получал пожертвования или какие-нибудь материалы для использования на уроках.
«Большое спасибо!» – сказал я секретарю и отправился со своим сокровищем в класс. Что там могло быть? Спортивный инвентарь, наборы для естественно-научных исследований, роботы? Коробка была большой и тяжелой, и я возлагал на нее большие надежды. Меня радовали любые вещи, которые могли сделать уроки интереснее и увлекательнее. Одолеваемый любопытством, я распаковал коробку прямо в холле.
Ее содержимое меня несколько обескуражило.
Луковицы? Ничего себе!
Я уставился на огромную коробку, наполненную луковицами, и представил, как они летают по классу. Почти все мои новые ученики были здоровенными усатыми парнями, покрытыми татуировками и пирсингом. Эти ребята не привыкли к вежливым беседам. Однажды мне уже пришлось разнимать дерущихся, когда по классу так и летали ручки и книги. Последнее, что мне нужно было, – это коробка с луковицами: они бы вмиг превратились в бейсбольные мячи, и парочка-другая, возможно, попала бы в мою голову. Так что я быстро убрал коробку подальше и забыл о ней. Я положил ее под батарею отопления, и жизнь пошла своим чередом.
Через шесть недель мои ученики снова подрались. Это была настолько обыденная ситуация, что для нее существовал особый протокол. Его можно было выразить одним словом: прячься.
В тот памятный октябрьский день двое, отбросив стулья, накинулись друг на друга. Я пытался защитить других учеников и уже собирался позвать на помощь, как вдруг один парень по имени Гонзало заглянул под батарею. Дальше все происходило как в замедленной съемке.
Пожалуйста, взмолился я про себя, пусть он не додумается использовать это как оружие.
Парень выдернул коробку из-под батареи, и оттуда посыпались… цветы.
Десятки выросших из луковиц желтых цветов на длинных зеленых стеблях! Ну и дела!
Класс замер, как будто Гонзало вытащил кролика из шляпы волшебника. Эти цветы казались такими неожиданными и неуместными при бледном электрическом освещении. Драка мгновенно прекратилась. Мальчишки с криками разбирали цветы, чтобы подарить их подружкам. Девочкам тоже хотелось получить по несколько стебельков и отнести их матерям. А учитель естественных наук в моем лице должен был объяснить, как такое чудо случилось.
Но я даже не знал, что эти цветы были желтыми нарциссами, не говоря уж о том, как тепло батареи пробудило их к жизни. Ребята, которые жили в каменных джунглях, недоумевали не меньше меня. Чудом была сама природа. Как удивительно! Загадка требовала решения, это была настоящая модель научного исследования. Удивительное превращение стало уроком для всех нас.
* * *
Когда меня спрашивают, как я додумался обратить зеленый учебный план на пользу ученикам, чтобы они стали более здоровыми, заинтересованными в учебе и полезными членами общества, я обычно рассказываю о нарциссах. Но это еще не конец истории.
Прежде чем использовать этот момент на уроке, я должен был изучить вопрос сам. Мне нужно было время, чтобы разработать стратегию обучения самых трудных учеников – не только наладить с ними отношения, но и узнать их по-настоящему, разглядеть в них положительные черты жителей Южного Бронкса. Мне приходилось думать, как внедрить новые идеи в систему обучения, чтобы сделать ее интереснее, особенно для детей, выросших в бедности.
В самых печальных обстоятельствах природа может увлечь, вдохновить и обрадовать нас.
Был еще один момент, о котором я редко рассказываю. В тот день, когда появились нарциссы, мне отчаянно не хватало надежды. Идущие друг за другом личные трагедии почти лишили меня природного оптимизма. Но глядя на своих учеников, которые так восхищались простыми желтыми цветами, я почувствовал прилив энтузиазма. В самых печальных обстоятельствах природа может увлечь, вдохновить и обрадовать нас. Так надежда обрела форму. Эти удивительные цветы открыли для меня силу, скрытую в растениях.
Никто из нашего класса в тот
