Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
– Все, никого не осталось, – произнес воин.
– А девчонка?
У беглеца замерло сердце.
– Не стоит из-за нее беспокоиться. Подумаешь, какая-то…
– А второй мальчишка? Тот, что убежал?
– Я его подстрелил. Далеко не уйдет.
– Значит, разделались не со всеми, – холодно заметил главарь. – Мальчишка еще жив.
– Нет.
В голосе звучал страх.
Раздался хруст камешков: воины пошли дальше. Гилас молился: только бы больше не задерживались. На повороте вожак остановился. Поставил ногу на камень. Перегнулся через край, еще раз оглядывая ущелье.
Он больше напоминал Гиласу некое темно-красное чудовище. Ножные латы защищают мощные голени, короткая черная юбка из сыромятной кожи выглядывает из-под панциря. Нагрудник из чеканной бронзы, массивные наплечники… Лица нет: между металлическим нашейником, закрывающим нос и рот, и шлемом, покрытым черными пластинами, выточенными из кабаньих клыков, виднеется лишь узкая щель для глаз. Боковые щитки из металла закрывают щеки, сверху возвышается гребень из черного конского волоса. Только толстые косы, змеями сползающие по плечам, выдают в вожаке человеческое существо. Воины заплетают их туго, чтобы защищали от удара клинка.
Гилас понимал: нельзя, чтобы главарь почувствовал его взгляд. Но, зная, что невидимые глаза осматривают все вокруг, ищут его, Гилас не мог не глядеть на щель, за которой они скрывались.
Вот бронзовый человек повернул голову, окинул взглядом реку. «Сделай что-нибудь! – велел себе Гилас. – Отвлеки его, а то сейчас оглянется и увидит тебя…» Стараясь удержаться на карнизе, Гилас осторожно разжал руку, цеплявшуюся за молодое деревце, и потянулся к телу Скироса. Толкнул труп. Тот дернулся, будто не желал, чтобы его трогали. А вожак между тем скользил глазами совсем рядом с беглецом. Вытянувшись в струну, Гилас толкнул еще раз. Скирос упал и, подскакивая, покатился по склону.
– Глядите, – рассмеялся один, – удирает!
Остальные захохотали. Не смеялся только главарь. Проводив взглядом тело, отошел от края.
Пот заливал Гиласу глаза. Звуки шагов удалялись. Тут мальчик заметил, что молодое деревце вот-вот сорвется под его тяжестью. Хотел ухватить древесный корень, но промахнулся.
2
Гилас то летел вниз, то скатывался по склону, наконец его выбросило на берег реки. Сверху градом посыпались камешки – но уж лучше они, чем стрелы. Приземлившись, Гилас угодил лицом прямо в куст колючего дрока, но даже не дернулся. Он помнил, что охотники прежде всего реагируют на движение. Похоже, Гилас отделался синяками и царапинами. Кости целы, амулет на месте.
Над головой жужжат мухи, спину жжет Солнце. Гилас отважился поднять голову и огляделся по сторонам. Черных воинов не видно. Зато чуть выше на склоне он заметил Скироса. Вернее, то, что от него осталось. Кишки повисли на камнях, будто сохнущие на солнце рыболовные сети. Над телом уже кружат стервятники. Голова вывернута лицом вверх, словно он пытается их рассмотреть. Духу Скироса трудно будет перейти в иной мир без помощи, но задерживаться, чтобы похоронить тело и исполнить ритуалы, слишком опасно.
– Прости, Скирос, – вполголоса произнес Гилас. – Закон выживания. Не помогай тем, кто не поможет в ответ.
Над рекой нависают кроны ив и каштанов. Наконец-то есть где укрыться. Доковыляв до мелководья, Гилас рухнул на колени и стал жадно пить. Побрызгал на себя водой, морщась, когда холодные капли попадали на разгоряченную, расцарапанную кожу. Мельком глянул на свое изломанное отражение. Узкие глаза, губы сжаты в тонкую нитку, свисающие длинные волосы.
Влага придала сил. В первый раз после нападения у Гиласа появилось время подумать. Нужно раздобыть еду, одежду и нож. Но главное – добраться до деревни. Исси сообразит, что там безопасней всего. Наверное, сестра уже дома. «Не наверное, а точно», – сурово поправил себя Гилас.
По ущелью разнесся клекот стервятников. Скирос скрылся под шевелящимся клубком из лысых шей и запыленных крыльев. Только бы дух пастуха не увязался за Гиласом! Поспешно сорвав пригоршню листьев черемши, мальчик разбросал их по берегу. Пищей духам служат запахи съестного – чем сильнее, тем сытнее.
Гилас побежал берегом реки. Он чувствовал, что деревья и камни наблюдают за ним. Вдруг выдадут? Гилас вырос в этих горах, изучил все секретные тропы и повадки зверей: вот так кричит ястреб, а это раскатистое львиное «р-р-ра». Помнил, от каких иссохших русел надо держаться подальше, потому что в них водятся Злобные.
Но теперь все перевернулось с ног на голову.
Главарь сказал – «разделались не со всеми». Знает, что Гилас жив. Понять бы, что он имел в виду. С кем – «не со всеми»? Вдруг Гиласа осенило: а ведь Скирос не просто пастух. Он еще и Чужак. И Гилас Чужак. Исси тоже. Все трое родились не в деревне. Староста Нелеос подобрал их, совсем маленьких, на Горе и приставил к делу. Летом дети пасли коз в горах, зимой ухаживали за стадом в долине.
Но чем воинам помешали Чужаки? Непонятно. До Чужаков никому нет дела, они низшие из низших.
Между тем Солнце клонилось к закату, тени на стенах ущелья все удлинялись. Вдалеке нервно лаяла собака. Как будто Гиласу без того тревог мало!
Мальчик остановился под деревом, возле жертвенного треножника из глины – на него возлагают подношения для бога Горы. Столешницу покрывала заплесневелая заячья шкура; Гилас схватил ее и обвязал вокруг бедер. На него пристально глядела ящерица. Гилас пробормотал извинения: вдруг это дух в животном обличье?
Наготу беглец прикрыл, пора решить другую проблему: от голода кружится голова. В начале лета инжир искать рано, зато на бегу Гилас сорвал несколько погрызенных мышами ягод земляники. Заметил терновый куст – кладовую сорокопута. Птица насадила на колючки трех сверчков и воробья. Мальчик мимоходом извинился перед сорокопутом, сунул всю добычу в рот и с жадностью съел, выплевывая птичьи перья и куски панциря сверчка.
Вот показались поля на террасах, вырубленных прямо в склонах, и оливковые рощи. Самое время убирать ячмень, но жнецов не видно. Должно быть, прячутся в деревне – если, конечно, черные воины не сожгли ее дотла.
Однако нет, все дома целы. Гилас облегченно вздохнул. Смущает только неестественная тишина. Хижины из глинобитного кирпича, будто напуганные овцы, жмутся друг к другу за колючими изгородями. Пахнет дымом очагов, но голосов не слышно. В обычное время ослы бродят между домами, а свиньи ищут объедки. А сейчас – ни одного животного. И ворота духов заперты. Створки покрашены красной охрой, к поперечине привязаны рога буйвола, с них смотрит вниз Предок. Теперь он живет в теле сороки, но в том, что это Предок, сомневаться не приходится. Впрочем, Гилас с ним в родстве не состоит.
Мальчик рассыпал по земле украденные с поля зерна ячменя, но Предок не принял подношение. Знает, что Гиласу тут не место. Ворота духов для того и поставили, чтобы защищать деревню от любых опасностей, в том числе и от Чужаков.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
