— Никакого огня, — скрипучим голосом произнес старик. — Уничтожать следы нельзя. Все должно остаться как есть.
Он медленно приблизился к лестнице и, держась за поручни, стал подниматься. На середине лестницы остановился, опустив взгляд вниз, где на ступенях, у его ног, без сознания лежал человек — пряди его русых волос прилипли к покрытому бусинами пота лбу.
— Ты много сил отдал, удерживая свой щит, верно? — с кривой усмешкой произнес однорукий некромант, склоняясь над неподвижным телом. — И все без толку, парень, все без толку.
Старческие пальцы скользнули вдоль лица человека, не прикасаясь к нему, словно сбрасывали невидимое покрывало.
— Против волшбы некроманта нужен совсем другой щит, — словно рассуждая вслух, продолжал старик, — но, чтоб оборониться от иной магии, он непригоден, а меня ты не ждал… и сделал неправильный выбор.
Задумчиво глядя на свою жертву, Некропулос покивал.
— Зато тот, кто меня послал, все рассчитал верно. Опасно иметь такого противника. Смертельно опасно, парень.
Он негромко рассмеялся противным скрежещущим смехом.
— Недолго тебе осталось — отмеченные некромантом угасают быстро. И поделом. Зря ты взял под свое крыло девчонку, — его голос упал до шепота, озлобленного и яростного, — выродка, с дрянной кровью того, кто породил Гильдию! Зря!
Выпрямившись, он равнодушно переступил через распростертое на ступенях тело и продолжил свой путь наверх. На втором этаже он подошел к ближайшей двери и толкнул ее. Бегло осмотрел комнату, оказавшуюся спальней, и, не обнаружив ничего, достойного внимания, направился дальше.
Открыв следующую дверь, Некропулос ненадолго остановился на пороге, затем зашел внутрь небольшой комнаты. Напротив камина стояло два кресла. Другой мебели здесь не было. Взгляд некроманта остановился на стоящем у противоположной стены высоком прямоугольном предмете, прикрытом черной накидкой. Некропулос пересек комнату, не обращая внимания на скрип половиц под ногами, и скинул покрывало на пол, обнаружив под ним зеркало в гладкой серебряной рамке. Осторожно протянул руку — и скрюченные костлявые пальцы соприкоснулись с зеркальной поверхностью. Тотчас от пальцев по зеркалу, как по воде, пошли круги.
— Мемория, — с довольной ухмылкой на лице произнес старик. — Какое же воспоминание ты хранишь здесь, парень? И не связано ли это с нашим общим знакомым?
Пальцы Некропулоса еще глубже погрузились в жидкое серебро зеркала, и его поверхность наполнилась бордовыми, фиолетовыми и черными красками. В цветных мазках заиграли вспышками созвездия.
— Почему бы мне не проверить? — словно советуясь с самим собой, спросил он. — Кто помешает мне сделать это, в конце ко…
Тихо скрипнувшая за спиной половица заставила его оборваться на полуслове. Досадуя, что зеркало так некстати уже перестало быть самим собой и не отражало комнату, Некропулос замер лишь на секунду, чтобы дать время четырем морионам налиться магическим огнем.
Удивительно легко и проворно для старика он развернулся всем корпусом и бросил заклятие в сторону двери, где мгновение назад возникла фигура человека в черном балахоне. Из перстней на единственной руке Некропулоса вырвалась стая черных нетопырей, устремившись к незнакомцу. Однако в шаге от вошедшего летучие мыши, словно ударяясь о невидимую преграду, отлетали в стороны. Когда атака некроманта угасла, пол был усеян десятками мертвых нетопырьих тел.
— Кто ты?! — со злостью воскликнул Некропулос, вглядываясь в прорезь капюшона, скрывающего лицо незнакомца.
Но вместо ответа тот вскинул руку с сияющим на пальце перстнем и стремительным движением прочертил в воздухе косую линию.
— Резекцио! — хриплым, низким голосом произнес он.
— НЕТ! — в ужасе воскликнул однорукий некромант, а в следующее мгновение его голова, отделенная от туловища, отлетела в сторону и, упав на пол, покатилась к окну. Обезглавленное тело Мантика Некропулоса пошатнулось и с глухим стуком упало на неокрашенные половицы.
* * *
Человек в черной одежде медленно приблизился к безжизненному телу некроманта, переступил через него и подошел к зеркалу. Какое-то время он молча стоял перед серебристым прямоугольником, в котором отражалась его фигура — только лицо тонуло в черном овале капюшона. Затем человек погрузил руку в жидкую зеркальную поверхность, которая тотчас превратилась в водоворот красок и сверкающих созвездий, подался вперед и… исчез.
Несколько минут тишина в комнате нарушалась только далекими раскатами грома и кашляющим скрипом двери, пошатывающейся от сквозняка. Но вот за окном, разорвав свинцовую ткань неба, вспыхнула молния, и из зеркала, словно из распахнувшейся двери, выпал человек в черном балахоне.
Восстанавливая дыхание, он какое-то время стоял на коленях, потом поднялся на ноги и вновь повернулся лицом к зеркалу. Пятясь, отошел от него на расстояние в несколько шагов. Протянул руку с широко расставленными пальцами ладонью вперед. Перстень на его руке выбросил яркую вспышку, и тут же стоящее напротив человека зеркало задрожало. По зеркальной поверхности поползли глубокие уродливые трещины. А потом со странным звуком, похожим на последний вздох умирающего в агонии человека, зеркало взорвалось множеством осколков. На миг они неподвижно застыли в воздухе, но человек в черном резко опустил руку и осколки звенящим дождем посыпались на пол.
Когда дождь из зеркальных осколков затих, таинственный гость повернулся лицом к двери и направился вон из комнаты. За его спиной обезглавленное тело некроманта медленно поднялось в воздух. То же самое произошло и с лежащей возле окна головой. Когда человек в черном балахоне перешагнул порог комнаты, тело и голова мертвеца, словно на привязи, поплыли по воздуху следом за ним.
Шаги на лестнице еще не успели затихнуть, когда лежащие повсюду мертвые тела летучих мышей, а также два кровавых пятна на полу — одно возле стены, другое у окна — исчезли без следа. Спустя минуту внизу, на первом этаже дома, раздались глухие удары, словно на пол один за другим упали два тяжелых предмета. Затем стало тихо.
Какое-то время даже приближающаяся гроза не давала о себе знать, будто на время остановилась в пути. Но вот наконец совсем близко, заставив оконные стекла задребезжать, над домом прогремел гром. А следом, со стороны чернеющего за окном леса, донесся голодный волчий вой.
Глава 2
Жертва, судья и обвинение
Мила подняла голову и посмотрела на небо, гадая, как скоро пойдет дождь. Каждый вечер в одно и то же время она выходила с Шалопаем на прогулку по Плутихе — и сегодня, несмотря на погоду, она решила не изменять привычке. Было семь часов вечера. Обычно летом смеркаться начинало не раньше девяти, но сейчас небо над деревней заволокли чернильно-серые тучи, отчего казалось, что ночь решила спуститься на землю раньше времени.
Шалопай трусил впереди Милы, исследуя заросли кустарников по обочинам дороги. Мила старалась не отставать, следуя за двумя цепочками следов: собачьими и драконьими. Послеобеденный дождь оставил множество луж, по которым брел Шалопай, оставляя следы лап в тех местах, где дорога успела подсохнуть.
