Глава 1Три месяца спустя. Россия
Доминика
— Мика, дорогая, можно к тебе? — на пороге комнаты мнется Дана, моя сестра.
Улыбаюсь и откладываю в сторону учебник польского. Не понимаю, зачем мне этот язык, который я начала учить еще у Левицких. Но не в моих привычках бросать начатое. Да и отвлекаться как-то надо. От раздирающих душу мыслей и воспоминаний.
— Конечно, сеструль, — подмигиваю ей и стараюсь выглядеть как можно бодрее. Будто у меня все в порядке.
Провожу рукой по постели рядом с собой в приглашающем жесте. Дана медленно подходит, садится и хмурится, окидывая меня взглядом.
— Меня можешь не обманывать, — заявляет неожиданно. — Я ведь чувствую, как тебе плохо.
Сжимаю губы и виновато отвожу глаза.
— Что сказал врач? Ты ведь сегодня опять у него была? Я слышала, как ты уходила рано утром, — допытывается Дана. Ничего от ее внимания не укроется!
— Все по-прежнему, — вздыхаю обреченно. — Продолжать лечение сказал. Рецепт на гормоны новый выписал. Но… — отмахиваюсь. — Толку-то. Не поможет это все. Зря только травлю себя химией, — фыркаю зло.
На себя злюсь. За то, что позволила сделать это с собой.
— А ну, прекрати, — берет меня за руку. — Нельзя отчаиваться. Нужно время. Оно лечит, — уговаривает ласково. — Вот увидишь. Через годик-другой вспоминать это все будем, как ночной кошмар. И семьями дружить. Обзаведешься детьми. Мужем, — добавляет аккуратно, почву прощупывая.
— Никаких мужчин, — фыркаю я. — После…
— Не позволяй своему прошлому портить настоящее и будущее. Отпусти его, — Дана гладит меня по спине. — Никто тебя больше не тронет…
— Вот в последнем даже не сомневаюсь. Потому что не позволю, — складываю руки на груди.
— Ты так и не звонила Яну? — спрашивает неожиданно. — Ты обмолвилась, что он привез тебя в клинику, когда… — намекает на кровотечение и операцию, — … все случилось. Да и о здоровье деда переживаешь, я же вижу. Узнала бы, что и как. Не обязательно говорить при этом, где ты…
— Нет. Если обрывать связи, то резко и окончательно, — вздергиваю подбородок. — Ты ведь сама была против, чтобы я летела в Польшу к Левицким. Что изменилось теперь?
— В моем отношении к родственникам, которые бросили нас в детдоме, ни-че-го! — чеканит каждый слог. — Я до сих пор не хочу иметь с ними ничего общего. Особенно, если учесть, что кто-то из них мою сестру травил! Сколько раз я настаивала найти и притянуть виновного к ответственности. Алекс бы связи все свои поднял. Даже в Польше эти подлые люди не спрятались бы, но ты, — смотрит укоряюще. — Ты изменилась, Мика. И я пытаюсь понять, с чем это связано. И помочь!
— Многое произошло там. Давай закроем тему, — чуть ли не приказываю Дане. — Все, что случилось в Польше, пусть остается в Польше. И Ян в том числе, — добавляю чуть слышно.
— Что-то связывает тебя с… родственником? — прищуривается сестра.
— Ничего, кроме ненависти, — отрезаю коротко.
«И лжи, за которую Ян меня убьет», — добавляю мысленно.
Перед побегом из клиники я оставила ему записку с обещанием исчезнуть из их семьи. И исполнила клятву. Уверена, Ян не будет искать меня. Ему плевать. Наоборот, вздохнет с облегчением. Ведь он лично грозился уничтожить меня.
— Мика, — неодобрительно откликает меня Дана и головой качает.
От неприятного разговора меня спасают Саша и Илья, мои племянники.
— Ма-ам, — вбегают в комнату без стука. Им можно все! — Теть Мика, — хихикают, усаживаясь рядом с нами. — Съездим в развлекательный центр? Пока папа все равно на работе.
Треплю их по белокурым макушкам, притягиваю к себе и обнимаю. А сама тем временем невольно Даниэля вспоминаю, младшего члена семьи Левицких, трехлетнего племянника. Интересно, как он там? Без меня… А дедушка? Надеюсь, Ян помог ему справиться…
— Я голосую за, — говорю нарочито звонко, пряча боль и горечь в глубине души. Это лишнее сейчас. — Выигрывает большинство, — показываю суровой «маме Дане» язык.
Он хочет возразить что-то, носик свой морщит недовольно, но с первого этажа слабо доносится трель дверного звонка.
— Кто это явился? — хмыкает Дана и на часы косится. — Для Алекса очень рано. У них со Стасом проект серьезный. Чуть ли не до поздна работают.
Тем не менее, направляется вниз. Подумав, включаю близнецам телевизор, а сама плетусь следом. Мало ли кого нелегка принесла. Если нужно, вместе отбиваться будем.
Замираю у лестницы. Издалека слежу за входом. За тем, как сестра открывает дверь. И на пороге показывается мощная фигура, от вида которой пересыхает в горле и парализует легкие.
Испуганно наблюдаю, как незванный гость серебристым взглядом сканирует Дану. С которой мы похожи, как две капли воды.
Не торопится говорить что-либо. Но мне и не нужно слышать его голос. Ведь я и так с первой секунды поняла, что это…
Ян…
Глава 2Три месяца назад. Клиника Левицких
Ян
Начинаю сбиваться со счета, который день подряд я прихожу в семейную клинику вместо работы, чтобы лично следить, как компетентные структуры переворачивают все здесь вверх дном. Документы изучены от и до, видео с камер просмотрено, заведующий отделением Каминский допрошен, как и остальной медперсонал, который был на смене в тот роковой день. Но, кроме халатности, предъявить нечего.
И главное, нет информации о том, как и куда сбежала Мика. Она просто вышла из палаты, направилась в сторону приемной, забрала свои вещи в то время, как постовой медсестры какого-то хрена не было на месте, а дальше… провал. Записи обрываются, будто камеры намеренно отключили в этот момент.
Дежурный врач, который упустил ее, упорно молчит. И закрадывается подозрение, что ему заплатили за это.
С трудом, но я все же добился, чтобы мне позволили поговорить с ним наедине. И вот мы сидим с Яковом Пашкевичем друг напротив друга, словно не в кабинете заведующего закрылись, а в камере для допроса.
— Вы понимаете, что вина за исчезновение пациентки лежит на вас? — пытаюсь говорить холодно и убедительно, когда внутри бушует пожар. — И вам придется ответить перед законом, — сгущаю краски.
— На меня не подействуют ваши угрозы, — устало отзывается врач и крутит шариковую ручку между пальцами. — Обвиняйте, в чем хотите. Я буду стоять на своем: понятия не имею, куда направилась пациентка Левицкая. Да, не досмотрел. Готов понести наказание, — хмыкает он.
Тяжело выдыхаю, стараясь держать себя в руках.
— Сколько бы вам не заплатили за побег Левицкой, я… — выдерживаю паузу, — …дам больше. Просто назовите сумму. Вы прекрасно знаете, что в этом кабинете нет видеокамеры, — демонстративно окидываю взглядом помещение. — Решим вопрос здесь и сейчас. И вы свободны. Абсолютно, — намекаю, что дело будет закрыто. Не лгу — я смогу договориться с органами.
