террора». Это явилось «ответом пролетариата на такие поступки буржуазии, как заговор совместно с капиталистами Германии, Англии, Японии, Америки, Франции для восстановления власти эксплуататоров в России, подкуп англо-французскими деньгами чехословаков, германскими и французскими — Маннергейма, Деникина и пр. и т. п.»{4}.
Подавление упорного сопротивления свергнутых классов диктовалось интересами трудящихся, т. е. большинства народа, и потому отвечало идеалам гуманизма и справедливости.
Диктатура пролетариата через военно-революционные комитеты, пролетарскую армию, рабочую милицию, революционные трибуналы, суды, органы ВЧК сделала все для упрочения Советской власти, охраны общественного порядка, обеспечения безопасности социалистического Отечества от посягательств внешней и внутренней контрреволюции.
Особо следует выделить огромную и чрезвычайно сложную работу, проделанную чекистами. «Для нас важно, — говорил В. И. Ленин, — что ЧК осуществляют непосредственно диктатуру пролетариата, и в этом отношении их роль неоценима»{5}.
Столица Республики Москва была центром сосредоточения не только революционных сил, но и местом, где враги революции создали ряд своих крупных организаций.
В настоящей книге основное внимание автор уделяет главным и наиболее крупным событиям истории борьбы органов диктатуры пролетариата с контрреволюцией в Москве, поскольку широта и сложность проблемы не позволяют в сравнительно небольшой книге с достаточной полнотой осветить все сюжеты.
Глава 1
РЕВОЛЮЦИОННЫЙ ПОРЯДОК БУДЕТ НАВЕДЕН
Две Москвы
Москва… Тревожный ноябрь 1917 г. Советская власть в городе существует всего несколько дней. Только 3 ноября[1] революционные войска овладели Кремлем. Над древними зубчатыми стенами взвился красный флаг.
Переход власти в руки пролетариата во второй столице России явился огромным вкладом в дело победы Великого Октября во всей стране. Москва была крупным промышленным центром. Пролетариат Москвы представлял собой закаленный и стойкий отряд рабочего класса. Во главе этого отряда стояли большевики[2].
В рядах Московской партийной организации большевиков были такие видные деятели партии, как И. И. Скворцов-Степанов, Е. М. Ярославский, П. Г. Смидович, А. С. Бубнов. К октябрю 1917 г. в ней насчитывалось около 20 тыс. человек.
Победа пролетариата в Москве, однако, не только не сняла с повестки дня, а, напротив, отчасти обострила вопрос «кто — кого».
В течение недели рабочие и солдаты под руководством Боевого партийного центра и Московского военно-революционного комитета (ВРК)[3] разгромили основные вооруженные силы политического центра борьбы с революцией — Комитета общественной безопасности.
Но, потерпев поражение в открытом бою, эксплуататорские классы не сложили оружия. Они начали активно собирать силы для свержения диктатуры пролетариата. Кто же противопоставлял себя Советской власти?
Во-первых, многочисленные военные организации монархического толка. В Москве находились центры или филиалы Союза георгиевских кавалеров, Всероссийского союза казачества, Военной лиги, Совета офицерских депутатов, Всероссийского союза армии и флота и т. п. Тысячи офицеров и юнкеров лишь ждали удобного случая для контрреволюционного выступления.
Во-вторых, торгово-промышленные круги[4]. Они имели обширные связи как внутри страны, так и за границей и значительные средства для борьбы с революцией. Как справедливо отмечалось в бюллетене Городского ВРК, буржуазия поняла, что в данный момент вопрос стоит о «дальнейшем господстве капитала не только в первопрестольной, но и во всей России»{6}.
И, в-третьих, мелкая буржуазия, реакционные церковники, чиновники, интеллигенция и т. д.[5]
По словам члена Моссовета Г. И. Ломова, новой Москве противостояла «другая Москва — озлобленная, ушедшая в себя, не признающая этих идущих «из грязи» большевиков. Эта Москва срывает, саботирует, борется не на живот, а на смерть»{7}.
Московский и районные
военно-революционные комитеты
Нужны были огромные усилия, чтобы отстоять и закрепить завоевания новой власти{8}.
Первый шаг в этом направлении Московский ВРК сделал уже 3 ноября. На вечернем заседании он принял постановление о реорганизации городской думы. 5 ноября 1917 г. дума перестала существовать{9}. Управление городским хозяйством перешло в руки Совета районных Дум.
Значительно обновил Московский ВРК командный состав военного округа, в частности сместил прежних командующего округом, его помощника и начальника Штаба.
На самые важные участки ВРК направил своих комиссаров: в районы и подрайоны (17), в учреждения (более 50), в воинские части (около 20), на железную дорогу (8), в провинцию (более 30).
4 ноября 1917 г. совместное заседание Московского ВРК и представителей районных военно-революционных комитетов вынесло решение о принятии мер по наведению революционного порядка в городе. Охрана порядка возлагалась на Красную гвардию и милицию. Красная гвардия получила право производить облавы и обыски.
Решение Московского ВРК и районных военно-революционных комитетов было очень своевременным. Контрреволюция не дремала. Собирая вокруг себя уголовников, белогвардейцы нападали на прохожих, устраивали обыски в квартирах, грабили склады и магазины. Старая большевичка IL С. Виноградская вспоминала, как однажды, когда в Совет привели двух грабителей ювелирного магазина, понадобился большой стол, чтобы разложить на нем изъятые у бандитов медальоны, кольца, часы и т. д.
МК партии большевиков и Московский ВРК разъясняли населению сложившуюся в городе обстановку.
Выходя утром на улицу, москвичи видели на тумбах, на заборах и стенах домов только что расклеенные афиши, остро пахнувшие свежей типографской краской объявления, призывавшие поддерживать революционный порядок в столице. Развернув номер «Социал-демократа» или «Известий Московского Совета рабочих депутатов», они могли прочесть:
«Товарищи и граждане!
Контрреволюция попытается сбить с толку народные массы, попытается устроить погром, подпоить отдельных несознательных людей.
Пусть районные Советы примут все меры к охране имеющихся складов спирта. Пусть сами жители задерживают пьяных.
Всякая попытка погрома, всякая попытка грабежа и буйства будет подавлена самыми беспощадными мерами»{10}.
Еще 30 октября Московский ВРК издал приказ «О принятии строгих мер для пресечения погромов», согласно которому всех погромщиков, пойманных на месте преступления, следовало немедленно расстреливать{11}.
Огромную работу по борьбе с черносотенной агитацией, пьяными погромами и т. п. проделали районные военно-революционные комитеты[6]. Так, Хамовнический ВРК постановил закрыть трактиры и чайные, торговавшие спиртными напитками.
Военно-революционные комитеты контролировали деятельность государственных учреждений, разгоняли антисоветские сборища, организовали патрулирование Красной гвардией улиц города, устраивали облавы в ресторанах и кафе, обыски в подозрительных квартирах, где нередко находили немало оружия.
Журналист Н. К. Вержбицкий вспоминал, что по поручению большевика П. К. Штернберга в нескольких домах Замоскворецкого района он с двумя помощниками реквизировал оружие. В чуланах, в ящиках столов, под кроватями и в других местах они обнаружили винтовки, карабины, револьверы, кинжалы, сабли, запасы патронов и ручные гранаты. В одной из квартир у двух офицеров нашли в платяном шкафу под шубами разобранный пулемет.
Мероприятия военно-революционных комитетов по укреплению Советской власти поддержал Боевой партийный центр. Своим районным партийным организациям он предписал организовать обходы районов вооруженными патрулями, а также проверить личный состав Красной гвардии.
Однако по мере расширения сферы деятельности новых
