Тот взвизгнул, рефлекторно отпустил меня и упал на колени.
Я же вскочил на ноги, тяжело дыша и сверкая глазами. Моя грудь ходила ходуном, а душа жаждала мести.
— На! — вырвался из моего рта яростный вопль, а нога впечаталась в шокированную физиономию Артёма. Его нос смачно хрустнул нос. В глазах же появилось ошеломление напополам с болью.
— Подонки! — хрипло заорал я и опрометью бросился к крыльцу, прекрасно осознавая, что мне не справиться в честном бою с этими двумя кабанами. — Негодяи! Гады!
— Держи его! — яростно завопил опомнившийся Артём, резко выпрямился и помчался за мной, сопя окровавленным носом.
Благо я успел заскочить в дом и закрыть на замок входную дверь. Однако одногруппники тут же забарабанили в неё, вторя ритмичным басам, несущимся из бального зала, где гремела вечеринка.
— Открой, сука, или хуже будет! — ярился Толстяк.
А более сообразительный Артём выпалил:
— Побежали к чёрному входу! Не уйдёт пёс дворовый! Я за всё с него спрошу!
Их тени мелькнули мимо окна. А я лихорадочно посмотрел в сторону коридора, ведущего к бальному залу. Нет, нельзя никого впутывать.
Я рванул вверх по лестнице с резными перилами. Всё расплывалось перед моими глазами, от обиды жгло в груди, а в голове проносились видения прошлых унижений.
С тех пор, как пропал отец, жизнь стала в десятки раз хуже. Чуть ли не каждый студент норовил пнуть худосочного сироту, чтобы самоутвердиться. В этом жестоком мире правили только деньги, связи и магическая сила. А ни первого, ни другого, ни третьего у меня не было.
Да ещё фигурой я пошёл в тонкокостную матушку. Рельеф такой, что можно порезаться, а мышц — с гулькин нос.
Зло скрежетнув зубами, я проскочил ещё один лестничный пролёт и помчался по коридору. Не заметил загиб на ковровой дорожке, споткнулся об него и грохнулся на колени. Господи, сегодня всё, что ли, против меня⁈
Поднявшись на ноги, я пробежал ещё несколько метров и влетел в пустую тёмную библиотеку. В нос пробрался запах пыльных книг, теснящихся на полках шкафов, а взгляд упал на нож для резки бумаги. Он лежал на журнальном столике с изогнутыми ножками. Я схватил его, забежал за один из шкафов и обессиленно плюхнулся на пол, хотя рядом стояло мягкое кресло. Промокшие брюки тут же прилипли к ногам. Они ещё и испачкались, как и рубашка. Но меня сейчас это мало волновало. Душа выла и стонала, отчаянно желая кардинально изменить ситуацию. Сила! Мне нужна была сила!
Перед глазами опять встал листок дедушки. Руны. Они замечательно отпечатались в моей памяти. Я много раз смотрел на них, испытывая страстное желание провести ритуал. И мне даже удалось понять, что руны кого-то призывали в наш мир. Кажется, ангела мщения. А сейчас мне ещё сильнее жаждалось призвать это существо, наплевав на все опасности.
К сожалению, руны были чем-то непонятным, запретным. Их, по слухам, принесли в наш мир демоны. И случилось это сравнительно недавно. Магия пришла в наш мир три века тому назад, а руны всего-то каких-то двадцать-тридцать лет назад.
Особый отдел уничтожал и изымал любые изображения рун, и втолковывал всем и каждому, что с рунами лучше не связываться. Цена будет страшной… Либо смерть, либо темница.
Однако эмоции душили меня похлеще виселичной петли. Отчаяние, обида, злость на весь белый свет и страх за себя и сестру.
— Да пошло оно всё к чёрту, — прошипел я, решительно расстегнул рубашку и уставился на свой впалый живот и плоскую грудь.
Будет больно, будет очень больно. Но всё же я плотно стиснул зубы и начал выводить руны. Острый кончик ножа заскользил по телу. А бледная кожа обагрилась кровью. В глазах потемнело от боли. В голове же стало тесно от когда-то услышанных слухов. Большая часть из них утверждала, что руны вроде как можно напитать магической энергией, а если её нет, то придётся отдать сколько-то лет жизни.
У меня магического источника не было, поэтому руны высосут годы моей жизни. Сколько? Да чёрт его знает! Может, лет десять-пятнадцать. Но сейчас я был доведён до такого состояния, что мне уже было плевать на всё. Даже боль притупилась.
Однако, когда финальная руна оказалась нанесена на мою грудь, я испытал ни с чем не сравнимую вспышку боли. Аж рот распахнулся, но из него вылетел не оглушительный вопль, а надсадный хрип, открывший дверь во тьму. Мрак затопил моё сознание. И я уже не почувствовал, как моё тело безвольно привалилось к креслу.
Сколько я пробыл во тьме? Не знаю. Но когда мои веки нехотя поднялись, на улице снова грохотал гром и сверкали молнии в ночи. А чуть в стороне от меня на коленях стояла моя сестра Мария. Её бледное лицо искажала гримаса ужаса, белокурые волосы разметались по хрупким плечам. А в небесно-голубых глазах застыла смесь страха, отчаянной надежды и громадного изумления.
— Ты чего? — прохрипел я и взволнованно посмотрел на руны. Они превратились во вздувшиеся багровые шрамы. Неужели получилось⁈ Но где же ангел мщения?
— Мишка, ты живой? — ахнула она, прижав руки к груди, скрытой скромным платьем, закрывающим плечи.
— Ага, а тебя это не устраивает? — слабо усмехнулся я. И только сейчас сообразил, что прекрасно вижу без очков. С глаз будто убрали шторы. Да и не только с глаз. В груди горел яростный огонь, руки и ноги подрагивали от избытка энергии. А вот в голове царствовал настоящий бедлам, словно ураган подхватил все мои знания и принялся кружить их по черепной коробке.
— Типун тебе на язык, дурачок. Что ты такое говоришь? — обомлела перепуганная сестра, выгнув бровки. — Просто я испугалась. Жутко испугалась. Мне показалось, что твоё сердце не бьётся. Я буквально только что пыталась услышать твоё сердцебиение.
— Показалось, — проронил я, мучительно хмуря лоб.
— А откуда у тебя эти шрамы? Раньше у тебя их не было. Что происходит? Отвечай!
— Упал. И катился… по гвоздям. Они из ступеней торчали. На редкость хреновая была лестница, — иронично выдал я, принявшись застёгивать рубашку. Пальцы двигались с необыкновенным проворством, как у самого опытного гинеколога.
— Михаил! — повысила голос Мария, вздёрнув подбородок. — Перестань разговаривать со мной в таком тоне. И говори правду своей старшей сестре.
— Ты старше всего на год. А что касается правды… Я пока сам мало чего понимаю.
— Тогда просто расскажи, что произошло. Ты ушёл из зала, а потом пропал на несколько часов. Я искала тебя. А когда нашла, то ты уже лежал тут весь в шрамах. Над тобой опять кто-то издевался? Это Артём
