Серыми. Даме видимо польстило внимание сразу четырех особей, вот только не совсем мужского пола. Хотя не так. Никакого пола, ибо Серые почти бестленны и по половому признаку не разделяются, хотя и выглядят примерно как мужчины, по крайней мере для не посвященных.
Пока я рассматривал эту компанию, один из Серых решил действовать. Протянув руку к телесам дамы он попытался дотянуться до того места где у нее должно было находится сердце. Дама томно вздохнула и подалась навстречу.
"Вот же дура!" — сплюнул я. Решив, что пора вмешаться я неслышно подошел к беседке и заговорил:
— Не уверен, что через столь пышные формы можно достать до сердца, может стоит попробовать прямой контакт? Хотя для этого даме придется оголиться, что не совсем удобно — прокомментировал я попытку пиявки. Все пять голов резко повернулись в мою сторону и если на лицах Серых читалась явная угроза, то дама рассматривала меня с живейшим интересом, как-будто я собственноручно предложил ее раздеть. Серые переглянулись, один из них кивнул отзывая остальных, а сам направился ко мне.
Неприятные твари эти Серые, по сути состоят из эфира и тумана, лишь при полном насыщении становятся более менее телесны, при этом питаются пиявки, чистой энергией живых существ, что само по себе не приятно, а местами и смертельно. Например если какой нибудь изголодавшийся Серый поймает вас, то через пару минут от вас останется обветшалое тело с примитивным разумом трехлетнего ребенка. Конечно сейчас такие случаи крайне редки и спасибо за это тому самому договору про который так переживал Свен. Именно по нему Серым под страхом уничтожения запрещено появляться в больших городах, что до деревень и таких городков как этот, тут действует другой метод, а именно, комендантский час. Проще говоря всем кто хочет остаться в целости и сохранности после полуночи не стоит выходить из дома, ибо в это время Серым можно беспрепятственно входить в населенные пункты и охотится на тех кто загулял. До смерти они конечно никого не выпивают опять же по договору, но все равно приятного мало. Сутки слабости, головных болей, вот итог встречи с Серым.
Нынешней же субъект смотрящий в данный момент на меня выглядел вполне сытым, что делало еще более не понятным их такое ранее появление в городе.
— Потрудитесь объяснить какой Бездны вы здесь делаете за три часа до полуночи? — спросил я сложив руки на груди — вам процитировать раздел договора в котором прописано разрешенное вам время охоты, или сразу тот в котором рассказано, что и как я могу с вами сделать за его нарушение? — я достал один из заговоренных ножей и демонстративно покрутил в руке. Серые напряглись, дама обиженно фыркнула, явно не довольная тем, что я отвлек от нее внимание. — Ведьмак… почти выплюнул в мою сторону главный из пиявок — этот город не под твоей защитой, уходи…
Я сощурился, не люблю когда не отвечают на мои вопросы. Еще раз крутанув нож в руке я одним незаметным движением вогнал его в голову говорившего. Серый вспыхнул и осел к моим ногам мирной кучкой пепла. Да, призрачные ножи заговорены, и не на такое способны, что им туманная черепушка этой пиявки.
— Кто еще считает, что мне стоит уйти? — я приподнял бровь в вопросе, повернувшись к наблюдавшим за нашим диалогом Серым. Те сверлили меня ненавидящим взглядом. Их туман стал сгущаться явно готовясь к атаке.
Я выругался сквозь зубы. Какого…! С каких пор, они нападают на того кто даст отпор? Да эти твари никогда даже не посмотрят косо, на такого как я, если их будет меньше десятка. Тут явно что-то не так… их трое и они сытые, а на мою беду здесь еще и эта любительница острых ощущений, которую один из них просто высушит пока я буду занят его товарищами. Я еще раз посмотрел на даму которая видимо не осознавала всю серьезность происходящего. Я скрипнул зубами — а ведь хотел просто отдохнуть в этом убогом городке.
Серые стали медленно обходить меня по кругу, готовясь напасть. "Что же, сами напросились… Отдохнул, чтоб их… Бездна!" — Ну, раз никто не хочет говорить, тогда слушайте… я прикрыл глаза, слегка выпуская Тьму, сделал глубокий вдох и открыл глаза. Серые шарахнулись в сторону шипя, дама до этого пожиравшая меня своим липким взглядом, скуля сползла по стене беседки на пол и на четвереньках попыталась отползти от меня как можно дальше. Из моих совершенно черных, без радужки, глаз на них смотрела Истинная Тьма. Я улыбнулся, хотя в такие моменты моя улыбка больше походила на оскал хищника.
— У вас десять секунд, чтобы покинуть город, в противном случае вы будете мечтать об участи вашего покойного друга — я кивнул на кучку пепла под моими ногами. — Время пошло… — я отпустил Тьму чуть глубже, и на моей ладони начал собираться сгусток абсолютной Тьмы, которая почуяв возможные жертвы так близко сразу же рванулась к Серым. Я сжал зубы удерживая ее, Тьма была недовольна, я чувствовал это. Она хотела забрать их. Серые же увидев сгусток с рванувшими к ним темными щупальцами, решили что все же хотят жить собрав весь свой туман, растворились в сгущающихся сумерках.
Я проводил их черным взглядом и закрыв глаза призвал Тьму вернуться назад, на ее законное место. Она как всегда не хотя, но подчинилась. Почувствовав, что Тьма снова под замком я глубоко вдохнул чувствуя как накрывает откат. Это расплата. Тьма не любит отпускать своих жертв и не получив своего как и всегда решила отыграться на мне, забирая силы. Я покачнулся и открыл глаза.
Ночь вступала в свои права. Обернувшись на не понятный звук за спиной, я вновь выругался. В дальнем углу беседки скорчившись на полу тихо поскуливала давешняя дама, глядя на меня абсолютно безумными глазами. Сделав пару шагов в ее сторону я хотел поднять ее с земли, но на мое движение в ее сторону дамочка издала такой истошный вопль, что я замер.
— Бездна! — я оглянулся в поиске решения и заметил тень у самого угла здания. — Свен! Подойди! Эту мадам надо отправить к мозгоправам, а меня она не подпустит. Я махнул рукой старосте.
Тень помедлив все же двинулась в нашу сторону, явив через мгновение моему взору абсолютно белого, как снег старосту. Руки его дрожали хотя он и пытался это скрыть, сжимая их в кулаки.
Я вздохнул. Тьма и его напугала. Он еще хорошо держится. Вот дамочка похоже стала овощем. — Что угодно, господин
