И не потому, что я была этакой серой мышью или страшилищем наподобие Кати Пушкаревой — в мешковатых нарядах, с брекетами и круглыми ужасными очками.
Ничего такого. Просто о моей ненависти к этому розовому безумию, в которое превращался обычный день, не знали только слепые и глухие. Одного парня я как-то даже поколотила за попытку вручить мне валентинку. Ужасно, да. Но я была (и остаюсь) противником Дня Святого Валентина. Меня прямо-таки воротит от всей этой показушности и фальшивых чувств.
С возрастом нелюбовь к этому дню только умножилась. Мужики, которые в этот день с удвоенным, а то и утроенным, усердием старались залезть ко мне под юбку, лишь подливали масло в огонь, разжигая мою ненависть, горевшую также ярко и задорно, как тот самый Валентин на костре в Средние века. Или его забили камнями? Не помню точно. Да и не суть это важно.
Поэтому я удивила саму себя, когда сдалась, устав слушать Анино нытье, и согласилась пойти на корпоратив, посвященный этому недопразднику, устраиваемый ее компанией.
— Дорогая моя. Любимая. Самая лучшая подруга на свете, — практически выла мне в ухо засранка, сидя рядом на диване в моей квартире, пока я пыталась смотреть любимых «Неудержимых».
Фильм к тому моменту уже был засмотрен мной до дыр, по ролям могла воспроизвести с точностью до интонаций, но от этого он не переставал быть самым обожаемым. Что поделать? Я люблю старую школу и боевики.
— Во-первых, я твоя единственная подруга, — заметила, не отрываясь от экрана.
Поразительно, но у любимицы мужчин Анечки действительно не было друзей женского пола, кроме меня. С легкостью сходясь с мужчинами, умудряясь дружить с ними, не доводя дело до постели, она и двух слов не могла связать, стоило ей остаться с какой-нибудь дамой наедине. Она просто не знала, о чем с ними можно разговаривать. Говорила, что все бабы — дуры, и ничего не смыслят в настоящей дружбе.
У меня были подозрения, что все дело было лишь в том, что ее школьная подружка увела у нее первую любовь, но поскольку я сама была невысокого мнения о женской дружбе, переубедить ее не старалась.
Если быть честной, у меня у самой друзей было раз, два и обчелся. Я плохо схожусь с людьми. Любовь к черному юмору и сарказму играет со мной злую шутку. У меня даже нормальных отношений никогда не было. Все мужики сбегают от меня, считая либо Снежной Королевой с холодным сердцем, либо еще каким-нибудь исчадием ада, от которого надо держаться подальше.
Не то, чтобы меня это сильно печалит. Но все-таки… порой… ночами… Даже самые злые девочки хотят быть счастливыми.
— А, во-вторых, ты мешаешь мне смотреть фильм, — закончила я свою мысль, бросая искоса взгляд на эффектную брюнетку, старательно изображающую в данный момент олененка Бэмби, у которого только что убили мать-олениху.
— Ну, пожалуйста, — клянусь, у нее в глазах даже слезы появились, — мне очень надо кого-нибудь привести на это мероприятие, как мой плюс один.
— У тебя есть Коля. Возьми его.
— Не могу, — тяжело вздохнула она, положив голову мне на плечо, — он уехал в командировку.
— Что это за странное мероприятие, обязательным условием для посещения которого является принесение кого-то в жертву.
— Я зову тебя не участвовать в шабаше, а всего лишь повеселиться в компании холостых мужиков.
— Если я правильно помню твои рассказы, холостых мужиков у вас в компании не так уж и много. А те, что остались — не в моем вкусе.
— Есть еще мой начальник, — поиграла бровями Анюта.
В ответ я лишь смерила ее уничижительным взглядом и презрительно фыркнула.
— Это самовлюбленное чмо, которое ни одной юбки мимо себя не пропускает?
— Тебе нравятся такие типажи, разве нет? — справедливо заметила подруга. — Нет риска влюбиться, разочароваться. Потрахались и разошлись.
В чем-то она была права. Я действительно для секса на одну ночь или кратковременного романа, если секс был очень хорошим, предпочитаю выбирать мужчин, не стремящихся заводить серьезные отношения. Но проблема была в том, что ее босс меня слишком привлекал. И это меня напрягало. А еще немного пугало.
А когда я чего-то боюсь, я стараюсь от этого «чего-то» держаться как можно дальше.
Еще при первой встрече, только взглянув на него, я поняла, что этот человек, не прикладывая к этому особых усилий, имеет все шансы разбить мне сердце. Главным образом, именно поэтому я держала в отношениях с ним, если таким словом вообще можно охарактеризовать наше общение, дистанцию. Даже на «ты» переходить отказывалась. Хотя он предлагал.
Аня в очередной раз за вечер тяжело вздохнула и постаралась усесться поудобнее, забравшись с ногами на диван. Отчего ее и так короткое платье задралось по самое не балуйся. Интересно, а Коля в курсе, в чем она собиралась идти на корпоратив?
— Сколько месяцев прошло с того момента, когда ты последний раз выбиралась из дома? И не для того, чтобы пойти со мной за покупками, — подняла она вверх указательный палец в тот момент, когда я уже собиралась ей сообщить о нашем последнем «выходе в свет». — Вот именно, — ткнула в меня пальцем, когда я не нашлась с ответом. — Пошли, не пожалеешь. Ну, пожалуйста!
И состроила самую жалостливую рожицу, на которую была способна. И которой я никогда не могла противостоять. А эта засранка об этом знала.
— У меня нет подходящих платьев, — предприняла я последнюю попытку выкрутиться.
— Нет, есть, — сверкнула белозубой улыбкой Анюта, радостно захлопав в ладоши, зная, что в очередной раз ей удалось меня втянуть в какой-то блудень.
Как только я собиралась спросить, чему она так рада, подруга вскочила с дивана и унеслась в прихожую. Вернулась спустя минуту, шурша пакетом.
— Я знала, что смогу тебя уговорить, поэтому принесла это. Та-дам!
Передо мной предстало красное платье в пол, с довольно дерзким вырезом на бедре и глубоким декольте.
— Даже туфли есть, — сунула она мне под нос шпильки в тон платью.
— Может, все-таки не стоит? — жалобно протянула я.
— Стоит, — решительно заявила Анюта, всучив платье и туфли.
Потянув за руки, подняла меня с дивана и подтолкнула в сторону спальни.
— Одевайся. Потом я сделаю тебе такой макияж, что даже мама родная в обморок упадет от твоей неземной красоты.
— Сомневаюсь, — фыркнула я, скрываясь за дверью спальни.
— Не спорь с феей-крестной.
Спустя полчаса мы садились в такси, стараясь не изгваздаться в февральской жиже. Еще через некоторое время мы входили в здание одного из самых дорогих ресторанов в городе, провожаемые восхищенными взглядами уже изрядно надравшихся мужиков, курящих у
