переступает.
— Я, наверное, пойду туда, — говорит он. — Сегодня что-то долго…
Шива кивает.
— Если будет плохо — пошли за мной. Я помогу.
— Мы справимся, отец.
Ганеша уходит. Митра и Шива заходят под навес.
Там, на подстилке из тростника лежит нечто чудовищное. Это сросшиеся головами, руками, спинами существа. Угадываются люди — мужчины и женщины, а также животные — слон и тигр, петух и журавль. Огромный комок плоти, дышащий многими ртами, смотрящий многими глазами. Часть глаз закрыта — видимо, на самом деле спит. Часть — открыта. Из некоторых глаз текут слезы.
— Кали, — говорит Митра. Это не вопрос.
— Да, — шелестит в ответ Шива.
— Давно?
Шива показывает на огромные водяные часы — клепсидру, установленную на уступе чуть выше. На ней видна красная риска.
Митра подходит чуть ближе, внимательно рассматривает чудовище.
— Прямой поток?
— Не знаю. Никто не знает. Он… оно было таким сразу.
— Что из них вам больше всего важно?
— Дело в том, что здесь все важно, — шелестит Шива. — Так уж вышло…
Митра мрачно смотрит на него.
— Так не получится, — говорит он. — Надо кем-то пожертвовать.
— Мы бы не стали звать тебя, будь задача простой, — отвечает ему четырехрукий бог. — Но в этой сущности мы не можем пожертвовать никем.
Митра снова смотрит на то ли лежащее, то ли сидящее, то ли стоящее перед ним существо.
— Тогда скажите, кто здесь.
Шива взмахивает рукой. В воздухе повисают восемь фигур. Мальчик, девушка, дородный мужчина, седобородый старец, слон с огромными изогнутыми бивнями, гигантский тигр, горделивый журавль и петух с роскошным изогнутым хвостом. Размерами петух с человека.
Митра подходит к фигуркам, они чуть покачиваются в токе воздуха. Касается каждой. Поворачивается к Шиве.
— Они будут кричать. Очень сильно кричать. Нужно оградить Кайлас от их крика.
Шива качает головой.
— Пусть все слышат.
Митра пожимает плечами.
— Мне нужны веретена. Восемь.
Он снимает с пояса длинный зазубренный нож. Вращает его пальцами, потом проводит ногтем вдоль лезвия. Качает головой.
— Еще точильный камень. Восемь циновок. И ремни, которые смогут их удержать.
Шива не отвечает, но через несколько минут все затребованное появляется рядом с Митрой. Тот тут же принимается точить нож. Слуги, завернутые в белые одежды, расстилают циновки и готовят ремни. Потом замирают, чуть наклонившись и сложив ладони лодочкой.
Митра без страха подходит к существу. То пытается отползти от него, ноги и лапы скребут камень. Митра хватает за руку старца. Тянет на себя, ведет рукой вдоль его тела до тех пор, пока рука не утопает в тигриной шерсти. Тогда он хватает нож, быстрыми движениями накалывает границу между плотью старика и плотью хищника. Из проколов начинает идти кровь — на нее Митра не обращает внимания, оттуда же сочится легкий дымок — Митра хватает его, быстрые пальцы вяжут узлы, и вот уже на одно из веретен начинает наматываться пушистая нить.
Старик начинает кричать. Ему не хватает воздуха, он хрипит и задыхается, но каждый выдох и даже каждый вдох сопровождается криком, то громким, то полузадушенным, то пронзительным, то совсем тихим. Старик пытается отмахнуться рукой, но Митра держит его крепко.
Крики старика приводят в волнение его соседей. Рычит тигр, трубит слон, кукарекает петух. Плачут люди. По сигналу Митры слуги подходят ближе, один набрасывает веревку на яростно мотающуюся лапу тигра, двое других пытаются утихомирить извивающийся хобот слона. Сам Митра без устали прядет свою нить, моток становится все толще и толще.
Наконец он доходит до какого-то препятствия. Несколько раз дергает нить — она не поддается. Вдохнув, берет второе веретено и начинает обкалывать ножом брюхо тигра. Оттуда тоже вырывается дымок — светлый, почти невидимый. Снова снуют ловкие пальцы, веретено вращается, тигр яростно ревет. Все существо ходит ходуном — хобот, вырвавшийся из петли, буквально расплющивает одного из слуг. Щелкает клюв журавля, шпоры петуха раздирают чью-то плоть. По скалам гуляет громкое эхо.
Митра снова наматывает веретено старика, тот уже наполовину свободен. У него нет кожи на животе, видны внутренности; отсутствует левая нога от самого бедра. Веретено едва помещается в руках Митры, он не останавливает вращение, пока вся фигура — вернее, половина фигуры, обезображенная, корчащаяся и беспрестанно кричащая, — не освобождается. Ее оттаскивают на циновку. Слуги скручивают его ремнями, он не может пошевелиться. Но кричать может. Эхо раскалывает воздух, скалы дрожат.
Митра уже начал освобождать рычащего и ревущего тигра. Для этого пришлось начать еще два веретена — одно несет на себе темную нить пронзительно вопящего мальчика, вторая — светлую, принадлежащую брыкающемуся и трубящему слону. Кажется, что у Митры выросла еще одна пара рук, он вращает одновременно несколько веретен, перекладывая руки, ноги, внутренности так, чтобы нити не застревали. В какие-то минуты его тень похожа на тень четырехрукого Шивы.
Клепсидра с шумом опрокидывается. Освобождены уже четверо — тигр, мальчик, девушка и журавль корчатся, связанные, каждый на своей циновке. Митра обходит по кругу слона, который распадается на два фрагмента, веретено с его нитью огромно. Чтобы оттащить грузное тело, нужен целый десяток слуг, при этом хобот и бивни успевают покалечить двоих, прежде чем слон укладывается на свое место. Веретено кладется у изголовья, а Митра приступает к освобождению оставшихся.
Наконец дело сделано. Митра весь перемазан кровью. Он смотрит на лежащие перед ним корчащиеся в страшной муке тела. Один из слуг по знаку Шивы подносит ему широкий медный таз с водой. Митра шумно умывается, потом решительно подходит к ближайшему телу.
Это петух. У него нет шеи, голова едва держится на тонком отростке кожи, видны фрагменты позвоночника и дыхательного горла. Ноги на месте, но на обеих зияют глубокие дыры, левое крыло отсутствует почти полностью. Петух пучит налитые кровью глаза и кричит не останавливаясь.
Митра берет веретено, втыкает его прямо в камень. В его руках появляется пара длинных тонких спиц. Кончиком одной из них он цепляет конец нити, подносит его к шее петуха, делает пару замысловатых движений. Потом начинает очень быстро вязать. Веретено вращается, нить разматывается, спицы в руках Митры так и мелькают. У петуха уже есть шея; потом появляется крыло, восстанавливаются мышцы ног. Птица начинает страшно биться о землю, слуги наваливаются на нее, она раздирает их когтистыми ногами, но Митра продолжает вязать.
Наконец веретено делает последний оборот. Нить исчезает на кончиках восстановленного крыла. Петух продолжает биться, Митра не обращает на него внимания — он бегом переходит к следующей циновке и начинает вывязывать слона.
К бьющемуся и кричащему петуху подходит Шива. Он что-то поет, вскидывает вверх руки, замирает в
