зимой не мёрзнут, но глаза у них так и остались выпученными.
Сыновья Деда Мороза
Эстонская сказка
Жил как-то далеко-далеко в горах крестьянин. Был он стар, одинок и беден. Имел лишь хату, баньку-развалюшку да клочок земли. Плоха была землица — в низине да на краю болота. Летом посевы губила сырость, весной и осенью — заморозки. Жил поэтому бедняга впроголодь.
Жизнь старика была размеренной и однообразной. Изба его стояла на отшибе, редко сюда захаживали путники. Но однажды весной в дверь постучали.
На пороге стоял незнакомый парень, молодой да статный.
— Хозяин, пусти переночевать. Утомился я с дороги.
— А кто ты будешь, каких краёв и куда путь держишь?
— Родом я с Севера, где всё сковано льдом, где небо горит огнём северных сияний и где царит вечная зима. Батюшка мой — сам Дед Мороз, я его младший сын. А о делах моих знать тебе не надобно.
Удивился старик, но виду не подал. Накормил гостя, напоил да уступил ему лучшее место для сна — на тёплой печи. А сам пошёл спать в баньку, устроился там на лавке.
Проснулся утром от холода, вошёл в избу и обомлел. С потолка сосульки свисают, стены инеем покрыты, холод стоит такой, что пробирает до самых костей. А гость сидит за столом, раздетый по пояс, уплетает за обе щеки последние хозяйские лепёшки да жалуется:
— Ну и жара же у тебя, хозяин, ну и духота! Совсем дышать нечем. Так-то ты гостей привечаешь! Всю ночь я не спал, с боку на бок ворочался. Голова болит, кости ломит от жара.
— Побойся Бога, друг! Тут же холодно, как в леднике. Зуб на зуб не попадает.
Рассмеялся младший сын Деда Мороза, вскочил со стула, хлопнул дверью и исчез, будто и не было его. Пошёл голодный крестьянин на поле работать, а там все всходы вымерзли, ни единого живого стебелька не осталось. Вздохнул старик тяжко и принялся за работу — снова поле засевать.
День сменял день, неделя другую, так и месяц прошёл. Снова раздался стук в дверь крестьянина, сильнее прежнего. Аж балки затряслись да труха с потолка посыпалась.
Стоит на пороге детина в самом расцвете лет, косая сажень в плечах.
— Пусти переночевать, добрый хозяин. Несколько ночей не спал, так устал, что шагу ступить не могу.
— А кто ты будешь, из каких краёв? И куда направляешься?
— Пришёл я с далёкого Севера, скованного вечными льдами, что искрятся в свете северного сияния, как каменья драгоценные. Путь держу по делам важным семейным, спешу очень. Никак нельзя, чтобы лето меня в пути застало. Ведь отец мой — Дед Мороз, хозяин всего Севера, а я его средний сын.
Вскочил старик, кулаком по столу стукнул.
— Так это твой братец был здесь месяц назад, все мои припасы съел и все посевы разорил!
— Он самый! Молод ещё, умом скуден, вот и шалит. А я гость нетребовательный, мне бы только поспать под крышей, чтобы луна полная глаз не слепила.
Вечер выдался такой, что хороший хозяин собаку на двор не выгонит, — холодный, сырой, туманный. Пожалел крестьянин путника, уложил на печи, а сам снова в баньку пошёл, на лавке устроился.
Проснулся наутро, дрожа от холода. Насилу встал, вошёл в избу погреться. А в избе ещё пуще холод. Все стены льдом покрыты, вода в кадушке насквозь промёрзла. У бедолаги аж челюсти свело от холода. Огляделся он в поисках гостя, а того нигде не видать.
— Замёрз насмерть! — испугался он.
— Да ты в своём ли уме, старый? — донеслось с печки. — Замёрз, ха! Да я глаз всю ночь не сомкнул от жары, по́том истекал, маялся. На кой ты так печь свою топишь, что терпеть невозможно?
— Печь моя уже месяц не топлена, потому как не на что дров-то купить. Еле выживаю, после того как твой братец тут побывал. А и ты, гляжу, явился над моей нуждой насмехаться.
Смутился гость, притих.
— Прости, — говорит, — добрый человек. Не смекнул я, что где мне жарко, там тебе холод лютый, не приметил, в какой ты нужде. Садись-ка за стол, раздели со мной еду.
Достал путник из котомки лепёшки, сыр да молоко, сам поел и хозяина досыта накормил. Поблагодарил и исчез в тумане, только его и видели. А посевы снова вымерзли подчистую. Погрустил старик и в третий раз засеял поле.
Долго ли, коротко прошли весна, лето жаркое и осень, наступила зима. Выдалась она в тот год лютая, снежная. Трудно жилось бедняку, голодно. С ужасом думал он о том, что скудного урожая не хватит, чтобы дожить до весны.
В одну особенно холодную ночь снова в дверь крестьянской избы постучали, да так сильно, что посуда на столе забренчала, а огонь в печи заметался, заплясал, будто в испуге. Рассердился хозяин, спрашивает сурово:
— Что за невежа пришёл на мой порог? Отвечай!
Ответил ему голос, такой громкий, что в ушах зазвенело:
— Да не серчай, хозяин. Устал я, много дней в пути без отдыха, вот и нетерпелив стал. Пусти меня, пожалуйста, переночевать на чердаке.
— Ну какой же чердак в такую стужу? Входи в избу да расскажи, кто ты есть и какое дело тебя заставило в лютую пору в путь отправиться.
На порог ступил зрелый мужчина, могучий да бородатый.
— Я, мил-человек, старший сын хозяина Севера, Деда Мороза.
— Знаю я ваше семейство! — вскочил с лавки старик. — Младший тут всё заморозил и даже спасибо не сказал. Средний, хоть и лепёшкой угостил, а на всю зиму впроголодь оставил. Одни неприятности у меня от вас!
— Прости их, хозяин, молодые они, глупые. Всё путешествуют по свету, а толку нет от них. А у меня дело важное — обхожу владения наши, слежу, чтобы зимой всё было как положено. Чтобы реки и озёра льдом взялись, а поля да леса снегом укрыты были. Потому как коли зима хороша, так и урожай богатым будет.
Понравились крестьянину слова гостя, впустил он его, угостил чем Бог послал и предложил лечь спать на печи.
— Ни за что не лягу я в избе, когда на улице такая благодать: тепло да уютно, небо усыпано звёздами, ветерок такой ласковый. Нет, тут не засну, не проси, пойду на чердак.
С тем и вышел.
Проснулся утром старик, промёрзши насквозь, даром что на печи спал.
