воротам, тем заметнее становился обмелевший ров, служивший ранее надежным препятствием для армии врага, а сейчас густо заросший камышом и полный грязной, почему-то не застывшей, зимней тины. Резали глаза нечищеные сугробы, холодили руки промозглые ветра. Но Лиске казалось, что нет ничего прекраснее стольного града! Такого волшебного и неизведанного!
— Мы поедем прямо в замок? — спросила она, немного нервничая из-за встречи со знакомыми.
— Нет, обручение произойдет на главной площади, — пояснила мать и ободряюще улыбнулась. — Мне кажется, тебе там понравится.
Лиска кивнула. В крайнем случае, всегда можно затеряться в толпе.
Кареты вереницей съезжались к месту назначения. С легким шорохом они проскальзывали мимо каменных домов, направляясь прямиком в центр города.
Площадь поражала размерами. Огромная, круглая, словно гигантское блюдце, она зрительно отделялась от других частей столицы густыми зарослями украшенных к празднику кипарисов.
Лиска почувствовала, как они остановились. Отец нетерпеливо распахнул дверцу:
— Наконец-то доехали! — воскликнул он. — Боялся, что опоздаем. Лисенок, выходи!
Лиска оперлась о широкую ладонь отца и спрыгнула на землю. Сколько тут было людей! Полные достоинства мужчины, чинно переговариваясь, обменивались крепкими рукопожатиями с вновь прибывшими. Грациозные дамы демонстрировали свои туалеты и мило улыбались друг другу. Мальчики, в новеньких курточках, и девочки, с завитыми локонами под меховыми капюшонами, практиковались в светской беседе, умело подражая взрослым.
Стоит ли говорить, что появление худенькой рыжеволосой девчушки сразу же привлекло внимание?
Одна из юных красавиц окинула Лиску оценивающим взглядом и презрительно скривила рот:
— Это что за пугало? — громко вопросила она.
Лиска оглянулась на родителей, ища поддержку, но мать с отцом уже спешили в сторону, заметив кого-то из знакомых.
— Мама, — окликнула ее Лиска.
Но баронесса лишь улыбнулась той уверенной улыбкой, которую себе может позволить только очень красивая женщина:
— Развлекайся, Лисенышь, до обручения еще есть время.
И поспешила дальше.
Красавица, явно прислушивавшаяся к диалогу, подняла вверх одну бровь:
— Смотрите, какие у нее волосы. Это что, проволока? Торчат, словно клеем облили.
Раздался дружный смех.
— А какие рыжие! Будто специально выкрасили!
— А шуба-то, шуба! Она на ней, как мешок на швабре!
Лиска сдвинула брови.
— Ох, смотрите, она еще и злиться умеет, — расхохоталась какая-то девочка с золотыми кудряшками. — И правда, дикий лисенок!
— Нет, лисята хорошенькие. Я сам видел, — старательно выговаривая слова, прошепелявил мальчуган лет четырех. — А эта, ух, страшилище!
Может быть, Лиска вовсе и не была такой уродливой в глазах детей, как они хотели показать. Но почувствовав безнаказанность, остановиться уже не могли.
— Страшилище! — вынесла вердикт красавица.
— Рыжее пугало, — согласились остальные. — Гони ее!
И маленькие забияки бросились вперед. Лиска испуганно ойкнула. Одно дело иметь дело с одним-двумя, и совсем другое, когда на тебя движется целая толпа.
Подхватив длинные широкие юбки, она рванула к стоявшим каретам. Только бы добежать, только бы успеть спрятаться и затеряться среди скрипучих колес. Но топот преследователей раздавался все ближе.
Лиска оглянулась. Нет, не успеть. Надо бежать дальше, к окраине города, и исчезнуть в каком-нибудь проулке.
Мужчины и женщины с улыбкой смотрели на детские забавы.
— Эх, помню, мы тоже резво бегали, когда были помоложе, — произнес сухонький старик, поигрывая тростью с золотым набалдашником. — И в догонялки играли, и в чехарду, и еще…
Но Лиска уже не слышала. Она неслась туда, где каменные здания сменяли деревянные дома. Где вычищенная мостовая перетекала в обычную укатанную повозками дорогу. Где сторожевые башни городских стен, словно монолитные гиганты, возвышались над праздничной суетой.
Лиска остановилась и шумно вздохнула. Детский смех остался далеко позади.
Нет, конечно, она правильно сделала, что убежала. Ведь если бы случилась злобная перепалка, а еще хуже драка, репутация ее отца и матери была бы сильно испорчена. Так рассуждала Лиска, заглядывая в грязный ров с водой и плававшими поверху льдинками. Наверняка, летом там квакали лягушки, а шоколадные головки камышей колыхались от теплого ветра.
Внезапно позади раздался детский смешок, и чьи-то ладошки сильно ткнули в спину. Лиска взмахнула руками и полетела в воду.
Длинное платье, намокнув, облепило ноги, шубка налилась тяжестью и мешала выбраться наружу. Морозные льдинки обжигали обнаженную местами кожу. Стебли камышей больно хлестали по лицу.
Малышка испугалась, попыталась выбраться, но это оказалось не так-то просто, сапожки скользили по дну, не позволяя сделать ни шага.
Неожиданно рядом послышался всплеск. Незнакомые руки подхватили девочку и вытащили на берег.
— Вон отсюда! — прозвучал грозный юношеский голос куда-то в сторону.
Мальчуган, виновник неожиданного падения, испуганно бросился наутек.
— Эй, ты как?
Темноволосый парень заботливо накинул плащ на плечи Лисенка.
Девочка во все глаза смотрела на своего спасителя и не знала что ответить.
— Пойдем, провожу обратно на площадь, — сказал он. — Ты же на обручение приехала?
Лиска кивнула.
Юноша накрыл ее маленькую ладошку своей рукой:
— Замерзла? Конечно, замерзла. Ничего, сейчас…
Он поднес тонкие девчачьи пальчики к губам.
— Сейчас станет теплее, — прошептал он, согревая ручки дыханием. — Ты такая смешная. На куколку похожа, немного поломанную, но очень милую.
Лиска прислушалась к этим словам и вдруг почувствовала, как сердечко остановилось. А потом забилось вновь. Быстро-быстро. Но это, должно быть, от холода.
— Я не волшебник, — улыбнулся он, — Только учусь. Вычистить полностью не смогу, но высушить и согреть попробую.
Когда они подошли к площади, перед толпящимися гостями уже стояли король с королевой. Лиска отыскала взглядом мать и направилась к ней.
— Боже… — прошептала баронесса, в ужасе рассматривая мокрую, испачканную шубку. — Что с тобой произошло?!
— Что ты опять натворила? — возмутился отец. — Ни на минуту нельзя оставить одну!
Лиска пристыженно опустила голову. Да, конечно, появиться при всех в таком виде было верхом неприличия, но куда же деваться?
— Я не виновата, — попыталась оправдаться она, но грозное фырканье отца заставило тут же замолчать.
Чувствуя, как щеки заливает румянцем от шокированных взглядов окружающих, Лиска едва не расплакалась.
— Не смей, — прошептал совсем рядом юношеский голос. — Этим ты еще сильнее испортишь положение.
Подняв глаза, Лиска с радостью увидела все того же темноволосого волшебника. Он стоял, крепко держа за руку невысокого испуганного мальчишку.
— Говори! — приказал он.
— Это я виноват… — мальчуган утер кулаком сопливый нос. — Простите.
— Господин барон, — обратился к отцу юноша. — Я был свидетелем произошедшего. Ваша дочь вела себя, как леди и если бы не досадный случай, вы могли бы гордиться ее воспитанием.
Лиска округлила глаза. Каким воспитанием? Тем, которое позволило ей улепетывать со всех ног от зарвавшихся подростков?
Но отец с удовольствием принял маленькую ложь за чистую монету:
— Благодарю, господин Ладислав, — барон чуть склонил голову, явно признавая за юношей знатность рода. — Моя дочь так же весьма признательна. Правда, Лисенок?
