нам надо разобрать её «от и до».
— А, ну ничего, — пропуская слова Светланы Васильевны мимо ушей, говорит завуч. — Ребята, у вас пополнение! — обращается Алевтина Олеговна к нам, отчего на третьем ряду с последней парты кто-то смеётся, очевидно, не в том русле истолковав слова завуча. — Проходи!
Все тотчас устремляют взгляды на дверь. Все, кроме меня. Новенький. Ну и что ж теперь? Встать и в ноги ему кланяться? И почему этим новичкам всегда так много внимания? Ну пришёл и пришёл — учись себе на здоровье.
Закусив губу, вывожу в тетради тему занятия и пытаюсь абстрагироваться от происходящего, но слух, несмотря на мои усилия, всё равно улавливает шаги входящего в кабинет человека. Любопытство внутри закипает. Пытаюсь его унять, но безуспешно. Нерешительно поднимаю голову и вижу рядом с завучем высокого темноволосого парня. Одет он в узкие чёрные брюки и белую рубашку. На ногах у него белые кеды с каким-то рисунком, а на шее — цепочка. Даже с третьей парты несмотря на далеко не идеальное зрение успеваю разглядеть в правом ухе парня серьгу. Неформал? Не похоже. Но всё равно какой-то странный.
Пока завуч о чём-то договаривается с математичкой, новенький с интересом и каким-то сквозящим в его взгляде высокомерием осматривает нас. Одноклассники, почему-то, затихают. И лишь Настя с её не менее лучшей, чем я, подружкой Кирой начинают перешёптываться.
Тут новенький устремляет взгляд на меня, и я чувствую, как сжимаюсь в комок от хлынувшего в мою душу… страха. Мне действительно страшно. И я не знаю, почему.
— Что ж, договорились, — слышу голос завуча сквозь туман мыслей. — Знакомьтесь, ребята: Де…
— Диомид, — резко обрывает новенький Олеговну, отчего та на мгновение замолкает, а потом начинает тараторить:
— Да-да, Диомид Хромов. Ну всё-всё, у меня урок. Располагайся… Диомид, — подчёркивает она голосом имя новенького, но тот смотрит на неё как на дикое животное.
Светлана Васильевна снова разворачивается к доске и начинает писать из книжечки «Дано» и строить чертёж. Я старательно перерисовываю всё в тетрадь, как вдруг чувствую рядом с собой чьё-то присутствие. Поднимаю глаза и… вижу возле своей парты новенького.
— Здесь свободно? — тоном короля спрашивает он, указывая на пустое место рядом со мной.
Не без испуга я смотрю новенькому в зрачки. Секунды мне достаточно, чтобы понять, что это — самый обыкновенный нарцисс, которых на свете пруд пруди. Не хватает мне только с ним сидеть! И почему он остановился возле меня? В кабинете полно свободных мест, так как класс у нас небольшой — всего пятнадцать человек.
Всё это молнией проносится у меня в голове. Чтобы избежать неприятной «ауры» рядом с собой, снимаю сумку с крючка, приделанного сбоку к парте, и ставлю её на соседний с моим стул.
— Занято, — отвечаю новенькому я, отчего у Хромова появляется странная ухмылка на лице. Не говоря ни слова, он отходит и… плюхается за стоящий сзади меня стол.
В эту минуту я готова разорвать кого-нибудь на клочки. Мне противно столь близкое присутствие этого новенького. Казалось бы, он не сделал мне ничего плохого, а всё равно… я его уже не «перевариваю».
За моей реакцией с интересом наблюдают Настя и Кира. Они сидят за второй партой первого ряда и, судя по их едва не ломающимся шеям, им крайне интересно, что происходит у нас с новеньким.
— Итак, кто пойдёт к доске решать задачу? — вырывает меня из раздумий голос Светланы Васильевны. Кошу взглядом по сторонам. Как всегда, «лес рук». А ведь задача достаточно лёгкая. Значит, надо выходить и решать мне. Одноклассники давно уже «просекли», что я всегда всё учу, и, несомненно, знают, что на меня можно в любой момент взвалить груз ответственности перед учителем. А я и не противлюсь этому. К тому же, лишняя оценка никогда не помешает, и потому я поднимаю руку.
— Пожалуйста, выходи, — говорит математичка, и я не без гордости встаю со стула. Но только вместо меня у доски оказывается… новенький!
От неожиданности я прирастаю к полу. Он что, знает, как это решать? По нему не скажешь! Выглядит он на троечника, причём заядлого. Математичка протягивает новенькому сборник задач, указав пальцем на ту, которую ему нужно решить, а потом удивлённо смотрит в мою сторону.
— Тебе нужно выйти, Эвелина? — обращается ко мне Светлана Васильевна, отчего Хромов оборачивается и с нескрываемым удивлением пялится на меня, будто я сажей размалёвана.
— Н-нет, — заикаюсь я и сажусь на стул. Вот гад! Лишил меня оценки!
— Условие задачи: катеты прямоугольного треугольника равны… — начинает читать новенький, и я чувствую, что сейчас со стороны, наверное, похожа на чайник, из которого вот-вот повалит пар. Прикусываю язык, дабы не сказать чего лишнего. И яростно начинаю записывать за новеньким решение в тетрадь. Ненависть моя к Хромову вырастает в разы. Хочется встать и прибить его прямо у доски.
И тут я замечаю, что новенький допустил ошибку. Не подумав, тяну руку.
— Да, Эля, — отзывается математичка.
— Там ошибка, — со злорадством в голосе произношу я. — В последнем действии сторону CD надо находить через косинус…
— Катет прямоугольного треугольника равен его гипотенузе, умноженной на синус противолежащего или на косинус прилежащего к этому катету угла. У нас известен противолежащий угол, — отвечает мне новенький, слегка поворачиваясь и с презрением глядя в мою сторону.
— Всё верно, Диомид. — Голос математички бьёт меня как обух по голове. — Эля, прочитай внимательно условие. Не спешите решать такие задачи с ходу, лучше подумайте, — обращается ко всем математичка, а я чувствую, как начинают гореть мои щёки. Как же я так опозорилась? Чёрт, этого не может быть!
Чуть не плача, дописываю за новеньким решение. Хочется провалиться сквозь землю. Настроение исчезает, будто бы его и не было. Рука тянется написать смс-ку Мише, но я отбрасываю эту мысль — он сейчас на парах, ему некогда.
— Молодец, садись, «пять», — разрезает тишину голос математички. Новенький кладёт в коробочку мел и, пройдя мимо меня с гордо поднятой головой, занимает своё место.
Остаток урока проходит будто в тумане. Я не могу сосредоточиться на объясняемом нам материале. Чувствую, как новенький сверлит взглядом мою спину. Хочется обернуться и чего-нибудь ему нахамить, но я держу себя в руках. Слишком жирно для Хромова, чтобы я уделяла ему внимание.
Наконец, звенит звонок. Все бросают ручки и тетрадки и с гвалтом выбегают из кабинета. Математичка тоже берёт журнал и уходит вместе с шумящими одноклассниками. Дверь захлопывается, и в кабинете остаёмся только я и… новенький.
Глава 2
Эля
Дописываю
