В прошлом году мама велела мне научиться, но я то иголки ломала, то нитки рвала. Наконец я попросила ее научить меня, и угадай, что она сказала.
– Я с удовольствием помогу тебе? – предположил Сюй.
– А вот и нет! Она сказала, что слишком занята. Уже потом я поняла, что она сама не умела вышивать.
Тяньхун рассмеялся. Пока они говорили, была извлечена еще одна игла.
– Я не хотела учиться, – продолжала Чжоу Ци с улыбкой, – но, когда я узнала, что моя мама не умеет вышивать, я специально попросила ее научить меня. Все же я не смогла ее этим задеть. Сначала она говорила: «Если будешь продолжать так возиться, отец тебя накажет», а потом: «Если ты не научишься вышивать, то в будущем…» – и каждый раз резко обрывала предложение на этом. Оказалось, что так же говорила ей ее мама, что она не сможет выйти замуж.
– Ну и что ты скажешь на это?
– Я ничего тебе не скажу.
Так, за разговором, Чжоу Ци вытащила и третью иглу. Она присыпала рану пеплом, затем перевязала ее тканью. Она не могла не восхищаться в глубине души тем, как Таньхун стойко продолжал улыбаться и разговаривать с ней, несмотря на боль.
«Может, он и невысокого роста, но очень храбрый человек», – подумала она.
– Ты полежи здесь и не двигайся, – сказала она, посмотрев на свои руки в крови. – Я пойду поищу воды.
Чжоу Ци сделала около сотни шагов, осматривая местность, и нашла ручеек. Только что прошел ливень, в ручейке бурлила вода. Она смыла кровь с рук и посмотрела на свое едва уловимое отражение в воде. Лицо ее было грязным и в крови, волосы торчали в разные стороны, а одежда была помятой. Она умылась и пригладила волосы пальцами. Напившись из ручейка, она подумала, что Сюй тоже наверняка захочет попить, поэтому достала из сумки лоскут ткани и намочила его.
Вернувшись и посмотрев на раненого, Чжоу Ци увидела по его лицу, что ему невыносимо больно, хоть он пытался этого не показывать. Внезапно она ощутила сочувствие к этому мужчине. Она велела ему открыть рот и выжала воду из ткани.
– Тебе очень больно? – тихо спросила она.
Тяньхун всегда считал эту безрассудную девушку своим соперником в плане интеллекта, он никогда не делал скидку на пол. Так получилось, что эта девушка, которая была врагом для его друзей, спасла и защитила его. Вся жизнь Тяньхуна состояла из сражений, он погряз в темном мире заговоров и предательств, и никто не говорил с ним с такой теплотой и нежностью в голосе, как Чжоу Ци, никто не заботился о нем так, как она. Он был тронут до глубины души и не мог выразить это чувство. Увидев его изумленное лицо, Чжоу Ци решила, что тот снова сбит с толку.
– Что с тобой?
Вернув самообладание, Тяньхун ответил:
– Все хорошо, спасибо. Уже намного лучше.
Выпив немного воды, он сказал:
– Мы не можем больше здесь оставаться, но и в город идти опасно. Надо найти отдаленную ферму и соврать, что мы брат и сестра.
– Предлагаешь мне называть тебя братом? – усмехнулась она.
– Если ты считаешь, что я слишком стар, то можешь звать меня дядей.
– Ты серьезно думаешь, что кто-то поверит, что ты мой дядя? Я буду звать тебя братом только при посторонних! – воскликнула Чжоу Ци.
Тяньхун засмеялся:
– Хорошо-хорошо. Скажем, что мы столкнулись с войском по пути, нас ограбили и избили.
Согласившись с легендой, Чжоу Ци помогла ему взобраться на лошадь.
Тяньхун предложил:
– Ноги у меня целы. Я могу идти пешком, а ты езжай на лошади.
– Садись! Или ты смотришь на женщин свысока?
Тяньхун улыбнулся и сел на лошадь.
Чжоу Ци и Сюй Тяньхун поехали на северо-запад, он был не так сильно заселен, как юг с множеством полей. Они ехали больше часа, оба устали и хотели есть. Вскоре они заметили дом, из трубы которого шел дым, – кто-то готовил еду. Подойдя к дому, Тяньхун постучал. Вскоре пожилая женщина открыла дверь. Увидев странную одежду незнакомцев, она вопросительно на них посмотрела. Тяньхун рассказал ей придуманную легенду и попросил еды.
– От этих цинских солдат одни проблемы! Как ваша фамилия? – спросила женщина.
– Чжоу, – ответил Тяньхун.
Чжоу Ци взглянула на него, но ничего не сказала. Хозяйка пригласила их внутрь и принесла несколько пшеничных лепешек. Они были заплесневевшими и грубыми, но восхитительными на вкус.
Хозяйка дома тем временем рассказывала о себе. Она была из рода Тан. Однажды ее сын поехал в город продавать дрова и его укусила собака. Ее сын забил эту собаку до смерти. Оказалось, собака принадлежала богатому человеку. Он приказал слугам также до смерти избить ее сына. Пожилая женщина с невесткой впали в глубокий траур, на следующий день невестка повесилась и оставила ее одну. Она плакала, рассказывая Чжоу Ци и Сюй Тяньхуну эту печальную историю.
– Этого богатого человека тоже звали Тан. Его имя Тан Люэ. Он живет в городе, у него самый большой дом.
– А как добраться до города? – спросила Чжоу Ци.
– Сначала нужно идти пять миль отсюда на север, потом перейти склон и двигаться по главной дороге пять миль на восток, и так доберетесь до города. Он называется Вэньгуан, – ответила женщина.
Чжоу Ци встала и сказала:
– Эм… Брат, ты посиди и отдохни, а я пойду прогуляюсь.
Тяньхун понял, что она лгала. По ее лицу было ясно, что она хотела убить этого Тана.
– Я хочу поесть конфет[1]. Ты ведь знаешь, что лучше всего есть конфеты на ночь глядя, – тонко намекнул Тяньхун.
Он тоже хотел убить этого бесчестного человека.
– Прошу прощения, – сказал Сюй Тяньхун, – я ранен и не могу продолжать путь. Мы хотели бы переночевать у вас, если это возможно.
– Никаких проблем, вы можете переночевать у меня.
– Мы бесконечно благодарны за то, что вы готовы приютить нас. Одежда моей сестры промокла. Если у вас есть какая-нибудь старая одежда, я был бы признателен, если бы вы одолжили ей.
– От моей невестки осталась кое-какая одежда. Ваша сестра может ее примерить.
Чжоу Ци пошла переодеваться. Когда она вышла, то увидела, что Тяньхун уже спал в комнате сына хозяйки.
Ближе к вечеру Тяньхун начал бессвязно что-то бормотать, Чжоу Ци дотронулась до его лба и обнаружила, что его лихорадило. Она решила, что его раны, должно быть, загноились. Девушка знала, что такое состояние чрезвычайно опасно, и повернулась к хозяйке.
– Здесь поблизости есть врач? – спросила она.
– Да, есть, в Вэньгуане, примерно в десяти километрах к востоку отсюда, – ответила женщина. – Самый способный из них – доктор Цао, но он никогда не выезжает в такие бедные районы, чтобы осмотреть больного.
– Я найду и приведу его! – уверенно сказала Ци. – Только присмотрите, пожалуйста, за моим братом.
– Не беспокойтесь об этом, дорогая, – ответила хозяйка. – Доктор не придет.
Чжоу Ци проигнорировала эти слова, спрятала один нож в седле и на одном дыхании поскакала в город Вэньгуан. Стояла ночь, и, проехав небольшой отель, она услышала запах вина и уже не могла не думать об этом. Она сказала себе: «Сначала уговори доктора помочь ему, а потом уже думай о вине и отдыхе».
Уже наступила ночь, когда Ци вошла в город Вэньгуан. Она спросила прохожего, где живет доктор Цао, а затем поскакала прямо к нему. Ци долго стучала в дверь, прежде чем мужчина наконец открыл ее.
– Уже ночь. Зачем ты так колотишь в дверь? – возмутился мужчина.
Чжоу Ци пришла в ярость от его поведения, но вспомнила, что ей нужна его помощь.
– Я пришла попросить доктора Цао помочь больному, – сказала она сдержанно.
Ци очень торопилась и вскоре не выдержала, вытащив нож.
– Где он? – спросила она.
Мужчина так испугался, что, казалось, потеряет сознание.
– Он пошел к Маленькой Розе, – дрожащим голосом ответил мужчина.
Чжоу Ци угрожающе провела лезвием по своему лицу.
– Что еще за Маленькая Роза?
Мужчина обезумел от страха.
– Ваше превосходительство… Госпожа… Маленькая Роза – проститутка, – сказал он.
– Проститутки – падшие женщины.
