— А я ведь говорила… — начала Кароль, вскинув указательный палец.
Ага, ну она как обычно с этим своим «говорила»…
Глаша тем временем жалобно хлюпала носом, мыча нечто не слишком членораздельное, а девчонки всячески пытались ее успокоить.
— Ты не толстая, ты фигуристая, — проговорила Сашка, рукой показав эту самую фигуристость.
— Ей срочно надо выпить! — хлопнула в ладоши я. — Всем надо!
— Мелкая, тебе пить нельзя, а то не вырастешь, — ехидно заметила Кароль.
Р-р-р, иногда она меня так бесит!
— Кароль, ща всеку!
— Допрыгни сначала…
— Ну не начинайте вы, — пискнула миролюбивая Светик. — Новый год скоро, давайте лучше что-то веселое придумаем.
— Думайте, а я пока пойду все же валерьянку Глаше поищу, — нашла повод свинтить из комнаты я.
От греха подальше, а то либо мы с Кароль подеремся, либо Глаша меня окончательно слезами утопит.
Так, Вованыч аптечку обычно на кухне держит, значит поищем там.
Ого, а это у нас что?
Прямо посреди стола стояла бутыль темного стекла с этикеткой на непонятном языке. Видать, Вова так торопился сбежать от рыдающей сестры, что забыл свою заначку. Ну ничего — он забыл, значит мы разопьем.
— Девки, зацените! — я вернулась в комнату, потрясая бутылкой. — Кажется, Вовчик кой-чего забыл.
— Так надо ему позвонить, чтоб забрал, — предложила пришедшая только что Мира.
— Шутишь что ли, это подарок для нас! Новый год же, а у него тут даже елка не стоит, так хоть выпьем для праздничного настроения!
Остальные поддержали мою идею, и проголосовав большинством, я открыла Вовкину заначку, разлив ее по стаканам.
Выпив за здоровье Джона, мы принялись творить Новый год. Кароль убежала в машину за косметичкой, чтобы привести Глашу в порядок после истерики. Мира с Сашкой двинулись искать в закромах Вованыча елку, а после наряжать ее. Чуть успокоившаяся Глашка рылась в аптечке, решив все же закусить валерианкой. Ну а Светку послали на кухню, заправлять оливье.
— Джон, фу! — воскликнула я, увидев, что пес уже нашел пустую бутылку, принявшись с аппетитом облизывать ее горлышко. — Отдай, малыш, тебе такое еще рано, двадцати одного нет…
Я взяла собакена за ошейник, а потом… бамс.
В глазах потемнело, звуки затихли, а мир заволокло какой-то серой дымкой.
Что там в бутылочке было, что меня так накрыло? Вот уж не думала, что Вовка у нас маньяк-клофелинщик. Нет, рост у меня и впрямь небольшой, но не настолько же, чтоб с первого бокала уносило…
Впрочем, не успела я додумать до конца, как туман рассеялся, а перед глазами возник какой-то лысый коротышка, похожий на гномью копию того из браззерз… да-да, девочки это тоже смотрят.
— Приветствую тебя, избранный! — начал мужичок, но осекся.
Поглядел на меня, на Джона (ого он тоже тут!), завертел головой.
Так, мне стоит последовать его примеру — когда я отключалась, в квартире Вовчика никаких лысых явно не наблюдалось.
Мы находились в каком-то странном месте, похожим на… ничего. Вокруг была лишь пустота, а еще все мои подруги, удивленно хлопавшие глазами.
Ага, значит, это коллективные галлюцинации.
— Приветствую вас, избранные, — наконец отмер мужичок. — Я Зигриус, вестник бога Ариуса…
Ага, а я Лютиэнь, прекраснейшая из перворожденных… и нет, Толкина не читала — родители читали, вместо сказок.
Ну? И чего он ждет-то? Аплодисментов? Так не дождется — шесть напуганных женщин, очутившихся черт знает где, к подобному явно несклонны.
— Кхм… как-то все идет совсем не так, как нужно, — проворчал лысый Зигмурдус, вестник Арамиса (по крайней мере, я запомнила именно так). — Внемлите избранные сказу о преданиях мира Рэйлин…
Чего-чего? Что за чушь он несет? Какой мир?
— Существует поверье, что Первую Звезду на небосклоне зажигает Ариус, бог добра и справедливости. Ежегодно, едва остроконечный вестник появляется на темном покрывале ночного неба, начинается отсчет времени, и каждый оборот все существа Рэйлина могут наблюдать, как загораются новые и новые светила, пока в конце серпня, аккурат к празднику Урожая, перед нами не предстает настоящий узор Бытия. А спустя неделю звезды начинают гаснуть, и вот к середине груденя…
Хы-хы, груденя.
— …в мире властвует настоящая Тьма. Каждый год Ее приспешники стараются захватить власть над жизнью, но Ариусу всегда удавалось быть на шаг впереди. Вот только по тому же преданию в год Черного Дуба все может измениться, и Темный Владыка поднимет свою голову, став властелином всего сущего…
— Э… господин вестник, позвольте спросить, — вставила Мира. — Сейчас как раз наступил этот год?
— Да. Ариус пропал, а темный эльф выкрал из Вечного Леса росток Черного дуба, и теперь только избранные могут спасти нашего бога, а вместе с ним и весь магический свет…
— А избранные — это что ли мы? — вскинула брови я.
Какое спасение мира? У меня послезавтра билеты на самолет, морюшко и отпуск! Я уже и без того за банкет деньги потеряла, а бронь на гостиницу так просто теперь не отменить.
— Именно, — чуть улыбнулся лысый и снова тихо пробурчал: — Надо же, хоть догадливые… не все так плохо.
— Так что надо делать?
— Спасти бога и вернуть звез…
Договорить он не успел — перед глазами снова встал туман, и я потеряла сознание.
Глава 2.
Голова трещала нещадно, так что не открывая глаз, я пальцами помассировала виски. Вот Вова, приличный вроде с виду человек, а такую дрянь дома держит.
Неужели я весь Новый год в отключке провалялась? А девчонки? Почему меня не разбудили?
Ага, знаю, почему — небось это Кароль сказала всем, что «мелкой надо ложиться спать пораньше». Ух и покажу я ей… только сперва надо в себя прийти.
По лицу прошлось что-то мокрое и теплое — это Джон, увидев хозяйку без чувств, решил воспользоваться ситуацией.
— Фу-у-у… — промычала я.
Чавкающие звуки прекратились, зато раздался звонкий лай.
Сколько сейчас времени? Наверно еще ранее утро, раз девчонок не слышно… а это еще что такое? Птички? Откуда бы им среди зимы взяться? Вовчик вроде разведением попугаев никогда не занимался.
Так, ладно, пора вставать. Кофе попью — глядишь, полегчает.
С трудом разлепив глаза, я увидела ясное небо над головой.
А вот это уже странно. Кароль, конечно, та еще дама, но едва бы даже она стала бы меня зимой на улицу вытаскивать. И холода что-то я не ощущаю.
Джон снова залаял, и эти звуки отдались в голове острой болью…
