что ему не положено, или уж тем более то, что может навредить его крепкому, но не бесконечному здоровью.
Вскоре он подошел к стойке, и сжав мешочек в руках, погремел им, как парой старых добрых игральных костей. Низкорослый мужчина сразу отреагировал на знакомый звук, и щелкнув пальцами, отправил содержимое своего носа в полет.
— Балдур? Какого чёрта ты здесь делаешь? — широко раскрыв свои зеленые глаза, раздосадовано пробурчал тот.
Он резко поднялся и вскочил на небольшой парапет, служивший в качестве подставки. Мужчина был невысокого роста, едва выше пояса нормального человека. Он имел слегка красноватый оттенок кожи, да и как у большинства его родичей, волосы на голове отсутствовали, кроме трех ворсинок, что он приглаживал каждый раз по-особому. Вместо густой копны, его голову украшали два маленьких спиральных отростка, что смотрелись как небольшие бугорки. Его нос напоминал орлиный клюв, и он придавал его форме лица заметную остроту. Собачьи ушки стояли торчком вверх и периодически двигались, когда он говорил. В общем, фактический представитель расы Фокрун, что предстал перед Балдуром, выглядел предельно нелепо. Балдур знал его много лет, как главного оценщика и бухгалтера коллегии.
— И тебе привет, Лок, — невозмутимо ответил человек.
— Тебе и твоей ушастой сопле вход в стены коллеги запрещен! Если Адмантур узнает, твой карман заметно полегчает! — противным голосом предостерег тот, и сверкнув взглядом по мешочку, продолжил. — Неужели содержимое твоего мешочка того стоит? Может быть, слава великого Балдура опережает его на десятки шагов, и в этом проклятом полисе не осталось живой души, которая хочет вести дела с профессионалом такого уровня? В любом случае ты очень сильно рискуешь приходя сюда, мой друг. Ты ставишь под удар меня, так что советую тебе выкладывать всё как есть и уносить отсюда свои ноги, пока они еще твои.
— Адмантур здесь? — задал вопрос Балдур, как на его плече появился пушистый зверек.
— К твоему счастью он уехал к хвостатым, но может вернуться в любой момент. Так что ты принес? — прогнусавил карлик так, что показалось он съел очень вяжущий фрукт.
Балдур потянул за завязочку мешочка и высыпал несколько десятков маленьких кристалликов на стол. Все они сияли всевозможными оттенками цветов, некоторые были совсем тусклые и терялись за ослепительным блеском других. Лок тут же наклонился и принялся шуршать своими маленькими сосисочными пальцами.
В здании коллегии настала тишина, а посетители в пол глаза наблюдали за уловом Балдура. Мало кто мог похвастаться дружбой с ним, но каждая крыса этого города знала, что Балдур профессионал своего дела, хоть и со слегка подмоченной репутацией в коллегии. Лок, почувствовав напряжение в воздухе, поднял свои зеленые глаза в форме бусинок и вопросительно окинул взором помещение. Все как один вернулись к своим делам, и коллегия вновь ожила.
— Так-с, что тут? — бубнил себе под нос Лок, загибая пальцы. — Смотрю помотало тебя по миру последнее время. Тройка пышнохвосток, неплохо, пойдут в башни, Аносты их разбирают. Вижу на стаю волколаков нарвался, я бы послушал историю как ты от них сумел уйти живым, но может быть в другой раз. Что еще? Вурдалаков то зачем собрал? А ладно, загоним богатеньким деткам любителей пощекотать себе задницу в некромантическом припадке. Аука? Клятые мерзавцы, пару раз попался в их ловушку. Диво-люди, Рататоски, Гнилобрюхи. Неплохая коллекция, знатно постарался. Сколько хочешь?
— Семь, плюс полдюжины камней охраны и пару рожков для револьвера. Также несколько ловушек для бескровников, сколько дашь на твоё усмотрение, — почесал затылок Балдур, а зверек на плече быстро покивал головой.
Лок как можно шире раскрыл свои зеленые бусинки и демонстративно отодвинул кучку кристалликов от себя.
— А царевне под юбку залезть нет желания? Думаю, наш «Всемогущественный» не откажет в просьбе такому смельчаку как ты. Ты совсем с ума сошел? Цена этой груде максимум пять тысяч, а ты просишь семь, да еще и добро коллегии! Ты же прекрасно знаешь, если даже ты бы умудрился воскресить драконов и принес мне их, я бы всё равно не продал тебе ничего. Адмантур на тебя зуб точит с самого твоего изгнания, Балдур. Он с меня в самом наипрямейшем смысле этого слова спустит шкуру живьем, а я её очень сильно люблю, мы с ней давно вместе.
— Ладно, — человек пододвинул камни к невысокому предпринимателю и произнес. — Сколько дашь в валюте?
Лок почесал жиденькие усики под носом, и в уме прикинув цифру, ответил:
— Восемь с четвертью.
— Ты с кем, по-твоему, разговариваешь? — улыбнулся в ответ Балдур. — Молодых будешь обдирать, говори серьезно.
— Так уж и быть, восемь с половиной, и не больше.
— Десять, — уверенным голосом произнес Балдур, а существо широко раскрыв глаза грозно посмотрело на Лока. — Я на вылазке провел почти месяц, только пышнохвостки стоят шесть, у меня до сих пор голова гудит от их оров.
— Девять тысяч, и то только потому, что ты мой друг, к добру это или ко злу.
— Десять! — продолжал стоять на своём Балдур.
— К чёрту, торгуешься как бывалый Фокрун. Забирай девять с половиной, я тебе в нагрузку из-под полы насыплю печенек, чтоб с голоду не помер за полисом.
— Идёт, — мужчина затянул пустой мешочек и повесил его на пояс, зверек спрыгнул с его плеча и затерялся в толпе. — Остальное точно не продашь? Просить стоит?
— Не стоит, даже не пытайся, — Лок сгреб кристаллики к себе и убрал их в выдвижной шкафчик.
— Ну попробовать стоило. Коня накормишь хоть?
— Накормлю, да и тебе закажу с кухни. В память о старом времени.
— Печенек погрызу, — отмахнулся мужчина, слегка обнажив свои зубы в злой улыбке. — А то вдруг Адмантур предательски затаился среди кухарок и кастрюль, не буду рисковать твоей шкурой.
После чего он забрал деньги и печенье и направился в сторону выхода. Он почти добрался до двери, всё еще чувствуя на себе чужие взгляды, которые произносили его имя и смачно сплевывали себе под ноги, как внезапно прозвучал голос:
— Балдур Стервятник! Точнее прошу прощения, Красный Стервятник.
Человек узнал этот голос, весь нижний город знал его, однако слышал крайне редко. Мужчина перехватил небольшую сумку с наградой поудобнее и обернулся.
— Подойди, друг мой, нам нужно поговорить, — предложил незнакомец, указывая на стол.
Ему мало кто отказывал, по крайней мере настолько по-свински, что, даже не поздоровавшись,
