Ознакомительная версия. Доступно 2 страниц из 6
с вызовом ответила женщина.
— Но вам нравится этот барак? — поддел Свирин. — Вам нравится гадить в пакеты и мыться в тазах?
Пичугина побелела, тонкие губы сжались нитью.
— Мы убегали, — тихо произнесла она, — потому что он шел за нами.
— Кто «он»? — Свирин насторожился.
Пичугина взглянула на него затравленно, словно раздумывая: довериться или нет? Но что-то внутри переломило женщину, она потемнела лицом и глухо процедила:
— Пожалуйста, уходите. Вы все равно не поймете.
Инна подошла к Пичугиной и, дотронувшись до ее плеча, участливо сказала:
— Лариса, я вижу, что даже в этих ужасных условиях вы поддерживаете чистоту, заботитесь о детях. Объясните нам, что случилось? От кого вы прячетесь?
Пичугина полоснула Инну острым взглядом, и на миг в нем мелькнули отчаяние и мольба о помощи. Но уже в следующую секунду женщина отстранилась и сухо отчеканила:
— У нас все хорошо. Уходите.
— Где вы работаете? — Свирин вернулся к допросу.
— Санитаркой в больнице.
— Вам хватает на себя и детей?
— Мы неприхотливые.
— До переезда в барак вы жили на квартире, которая принадлежит вашему отцу, — продолжал Свирин. — Почему вы оттуда съехали? Папенька угрожал вам или детям?
— Мой отец умер! — вспыхнула Пичугина.
— Я в курсе, — холодно ответил Свирин. — Но раз он умер, то почему вы не живете в его квартире?
— Я оставила ее старшему сыну, — нехотя сказала Пичугина.
— Вашему родному сыну? — уточнил полицейский.
Пичугина кивнула и отвела взгляд.
— Он обижал Таню и Мишу? — давил Свирин, с прищуром глядя на женщину. — Навряд ли он радовался появлению приемных детей. Он вас поколачивал, и вы от него сбежали, так ведь?
Пичугина шумно выдохнула и ошпарила полицейского взором, полным ненависти и злости.
— Пошли к черту!
Полицейский ухмыльнулся:
— Гражданка Пичугина, сейчас мы уйдем, но будьте уверены, что скоро вернемся. На дворе сентябрь, но наступят холода, и этот барак превратится в морозильную камеру. Вы не сможете обеспечить безопасность Миши и Тани, и нам придется их отобрать. Будь моя воля, я бы сделал это уже сейчас. Мать из вас никудышная, и я вообще не понимаю, как вам разрешили усыновить детей…
Свирин хотел сказать что-то еще, но вдруг закашлялся. Инна заметила, как лицо Пичугиной исказилось мимолетным испугом, но уже в следующий миг она взяла себя в руки. Сверкнув глазами, женщина подошла к полицейскому и ткнула в него дрожащим пальцем.
— Да кто ты такой, чтобы судить? — сдавленным шепотом, словно опасаясь, что ее кто-то услышит, процедила она. — У тебя еще молоко на губах не обсохло!
— Лариса, послушайте… — Инна поспешила уладить конфликт, но Пичугина ее перебила.
— А ты вообще молчи, соплячка! — прошипела она. — Видно же, что бездетная. Вначале своих детей заведи, а потом решай, у кого их отбирать можно!
Инна попятилась к выходу и только сейчас поняла, что Свирин по-прежнему кашлял — надсадно, безостановочно, с присвистом. Выпучив глаза, он держался за шею, будто что-то мешало ему дышать.
— Все нормально? — испугалась Инна.
Полицейский закивал и махнул рукой в сторону двери: пора уходить.
Инна кинула взгляд на Пичугину. В тусклом свете, сочившемся сквозь полиэтилен на окне, та напоминала ведьму: худая, с растрепанными волосами, в длинном плаще. В ее черных глазах плавились безумие, страх и гнев.
— Я оставлю визитку. — Инна положила карточку на стол и выскочила из комнаты вслед за Свириным.
* * *
Они вывалились из барака, остановились у подъезда. Дождь прекратился, и сквозь тучи бледнело мутное солнце. Пахло жухлой листвой и гнилью. Свирин наконец прокашлялся и задышал полной грудью.
— Что за ерунда? — удивился он. — Чуть не задохнулся!
— Может, аллергия? В бараке очень пыльно.
Полицейский пожал плечами и, достав пачку сигарет, закурил. Инна недовольно на него покосилась, но ничего не сказала.
— Какой у вас план? — спросил Свирин, с наслаждением выпуская дым.
— Прямой угрозы жизни и здоровью детей в настоящий момент нет, поэтому для начала нужно разобраться, что довело Пичугину до такой жизни, а уже потом мы примем решение, как поступить с Таней и Мишей. Мне показалось, что женщина чего-то боится, но непонятно, почему она не идет на контакт.
— Что тут неясного? — Брови Свирина взметнулись. — Местные видели, как к Пичугиной в барак несколько раз приходил парень — предположительно ее родной сын Антон, оболтус двадцати трех лет. Говорят, сынуля прикладывается к бутылке, народ слышал ругань и крики. Думаю, он поколачивал мать и ее приемных детей, выгнал их из квартиры. Пичугиной просто стыдно в этом признаться.
— Зачем же он ходит в барак?
— Может, денег требует. Черт их знает, этих алкашей.
— Вы уже с ним разговаривали?
— После обеда собираюсь.
— Хорошо, тогда я наведу справки о детях. — Инна протянула визитку и Свирину. — Держите в курсе дела, товарищ лейтенант.
— Можно просто Егор. — Полицейский сверкнул улыбкой. — Я как раз хотел попросить ваш номерок — правда, по другому поводу.
Инна зарделась и, махнув на прощание рукой, застучала каблучками к автобусной остановке.
* * *
Свирин поднялся по лестнице на третий этаж хрущевки. Нашел нужную дверь и позвонил. Предстоял разговор с родным сыном Пичугиной, но полицейский думал не об этом: его мысли занимала Инна. Егор считал, что в отделе опеки и попечительства трудятся усталые пожилые женщины, и потому удивился, увидев симпатичную рассудительную девушку. Что держало ее на низкооплачиваемой службе, где она каждый день сталкивалась с искореженными судьбами?
Дверь распахнулась, вырвав Свирина из раздумий. На пороге застыл худосочный парень в заношенных майке и трениках.
— Антон Пичугин? — Свирин махнул удостоверением перед носом доходяги и, бесцеремонно оттолкнув его плечом, прошел внутрь. — Поговорить надо.
— А что случилось, командир? — Антон набычился, оскалив желтые зубы.
Они остановились в узкой прихожей, и Свирин бегло осмотрел нищенскую халупу: замусоленные обои, потертый линолеум, коробки с каким-то старьем.
— Хочу поговорить о вашей матери и ее приемных детях.
Антон, ухмыльнувшись, потер небритую физиономию:
— Я все ждал, когда это произойдет. Ну, идем, командир.
Парень провел Свирина в комнату и плюхнулся в затертое кресло. Егор, не дождавшись приглашения, устроился на шатком стуле. В комнате, заваленной хламом, было темно (свет едва пробивался сквозь плотные шторы), душно и пахло чем-то кислым. В углу в зарослях пыли валялись пустые бутылки из-под пива.
— Я навел справки, — начал полицейский. — Четыре месяца назад вы вернулись в город и поселились в этой квартире. Где вы жили раньше?
— На Севере. Пять лет горбатился на шахте.
— Почему уехали?
— Не понравилось. — Антон ощерился. — Слишком холодно.
— Говорят, вас уволили за пьянство. — Свирин внимательно наблюдал за реакцией парня.
Пичугин фыркнул:
— Да мне насрать, что говорят, командир. Потянуло к родным
Ознакомительная версия. Доступно 2 страниц из 6
