Ознакомительная версия. Доступно 2 страниц из 6
Юрий Лантан
Опека
Участковый курил у входа в барак, спрятавшись от дождя под козырьком подъезда. Инна обошла лужу и, сложив зонт, остановилась рядом с молодым мужчиной в форменных брюках и куртке.
— Здравствуйте, я Инна Ковалева, инспектор отдела по опеке и попечительству, — представилась она. — Вы нам звонили вчера.
— Лейтенант Егор Свирин. — Участковый отбросил окурок и улыбнулся. — Я вкратце обрисовал ситуацию вашей начальнице. Не знаю, насколько вы в курсе дела…
— Будет лучше, если вы подробно все расскажете.
Свирин, кивнув, открыл перед Инной скрипучую дверь. Проходя в барак, она уловила заинтересованный взгляд полицейского, скользнувший по ее бедрам в узких брюках. Внимание мужчины польстило Инне: в свои тридцать она была одинока.
Внутри воняло мочой и плесенью. Тусклый свет из разбитого окошка над входной дверью едва освещал коридор, скрытый в полумраке. Сырость пробирала до костей, и Инна поежилась.
— Бараки расселили пару лет назад, но они по-прежнему приписаны к моему участку, — пояснил Свирин, включая фонарик на телефоне. — Иногда сюда заносит алкашей или наркоманов, но особых хлопот они не доставляют.
Полицейский зашагал по лестнице с разломанными перилами. Инна направилась следом, стараясь не наступить на шприцы и осколки бутылок.
— Пару дней назад от жителей соседних домов стали поступать жалобы, — продолжал участковый, поднимаясь по лестнице. — Они заметили, что в бараке поселилась женщина с двумя детьми. Похоже, они живут здесь около месяца, но никому не было до них дела, пока по округе не завоняло: в бараке давно сорваны унитазы, и мать с детьми носят дерьмо в пакетах на мусорку во дворе. Она прилегает к жилым домам, вот местные и задергались.
Инна на ходу вытащила телефон, на который заранее сфотографировала документы, собранные в отделе.
— Мы подняли дела по вашему запросу. — Инна глянула на экран. — Лариса Пичугина сорока трех лет и двое ее приемных детей, близнецы Таня и Миша девяти лет.
— Да, все верно: это они.
— Пичугина и ее муж усыновили детей два года назад. — Инна прокрутила фотокопию документа. — Адресом проживания указана квартира на Ленина — в центре города, хороший район.
— Муж Пичугиной умер, и с тех пор она несколько раз меняла жилье, пока не оказалась здесь.
— Что заставило ее перебраться в барак?
Свирин остановился на втором этаже. По его лицу скользнула улыбка.
— Это нам и предстоит выяснить. И отдельная задачка для вас: что делать с детьми?
Инна поморщилась: она прекрасно знала свои должностные обязанности без лишних напоминаний полицейского. Если жизни или здоровью близнецов угрожает опасность, то их следовало отобрать у Пичугиной. В таком случае запускался бюрократический маховик, который мог покалечить несколько судеб, поэтому Инне не хотелось предпринимать поспешных действий. Для начала нужно разобраться в ситуации и понять, по какой причине женщина вместе с детьми обосновалась в бараке.
Занятая этими мыслями, Инна вслед за Свириным выбралась в длинный коридор с вереницей дверных проемов. Под ногами хрустело битое стекло, и откуда-то тянуло жареной картошкой. Они дошли до конца прохода, где тонкий лист ободранной фанеры прикрывал вход в комнату. Картофельный дух здесь ощущался сильнее.
Свирин постучал по импровизированной двери. Не дождавшись ответа, он отодвинул фанеру и прошел внутрь. Инна проследовала за ним. Она ожидала увидеть грязь и горы мусора, но помещение оказалось убранным и опрятным, несмотря на нищенскую обстановку. Свирин, деловито обойдя комнату, заглянул на кухню.
— Никого нет дома, — сказал он оттуда.
Инна осмотрелась. Мутное сияние из окна, завешенного куском полиэтилена, служило единственным источником света. У стены на полу лежали три надувных матраса, застеленные цветастыми покрывалами. Рядом стояли плотно набитые сумки — Инна разглядела внутри детские футболки и шорты. У противоположной стены скособочились две колченогие табуретки и стол, на котором сгрудились учебники по математике и русскому языку за третий класс. Рядом лежали ученические тетрадки, подписанные просто: «Таня» и «Миша».
— Перекусить не хотите? — донесся из кухни насмешливый голос Свирина.
Инна присоединилась к полицейскому. Крошечное помещение тонуло в полумраке (окно было заколочено досками), и фонарик участкового выхватывал детали обстановки. На полу стояла туристическая плита, рядом у стены выстроились баллоны с газом, тазы, коробка с посудой и пластиковые бутыли с водой. На подоконнике громоздились заляпанные жиром кастрюли и сковорода. Свирин поднял крышку: внутри остывала жареная картошка.
— Похоже, воду для готовки она покупает в магазине. — Полицейский посветил фонариком на пластиковые емкости. — А вот в этих бутылях вода мутная — наверное, Пичугина таскает ее из пруда.
Инна собиралась предположить, что грязную воду женщина могла использовать для стирки или умывания, но ее перебили.
— Кто вы такие? — раздался резкий голос.
В комнате стояла худощавая женщина в мокром от дождя плаще. Ее маленькое лицо, обрамленное паклей влажных волос, напоминало печеное яблоко — желтое и сморщенное; колючие глаза недобро буравили Инну и Свирина. К ногам женщины жались девочка и мальчик лет девяти, похожие друг на друга: белокурые, ясноглазые, бледные. Близнецы, одетые в намокшие под дождем курточки и джинсы, испуганно таращились на незнакомцев.
— Участковый уполномоченный лейтенант Егор Свирин, в сопровождении инспектора отдела по опеке и попечительству. — Полицейский показал удостоверение. — Пришли с вами побеседовать.
— Не о чем мне говорить, — огрызнулась Пичугина. — Уходите.
— Вы незаконно занимаете помещение. Предъявите паспорт и документы на детей.
Женщина нахмурилась, закусила губу: похоже, общение с представителями власти пугало и нервировало ее, и она хотела как можно скорее избавиться от внимания непрошеных гостей. Мгновение поразмыслив, женщина кинулась к сумкам у стены и зарылась в них в поисках документов.
Пока Свирин проверял паспорт и свидетельства, Инна присела возле Тани и Миши. Близнецы напоминали затравленных зверьков, и при взгляде на их перепуганные лица у Инны дрогнуло сердце, пробудив забытые воспоминания.
— Не бойтесь, — мягко сказала она. — Мы хотим вам помочь.
— Нам уже помогают, — выдавила Таня.
— Кто?
Девочка переглянулась с братом, а затем опасливо зыркнула на приемную мать.
— Нам нельзя говорить, — прошептала Таня.
— Вас кто-то обижает?
Девочка не успела ответить: черной вороной подлетела Пичугина, схватила детей за руки и увела на кухню.
— Картошка в сковороде, ешьте, — скомандовала она близнецам и с воинственным видом вернулась в комнату к Инне и полицейскому. — Ну как, довольны? С документами все в порядке. Дети сыты и здоровы. Вы можете убираться.
— Мы не можем уйти, пока не выясним, почему вы переехали в эту дыру. — Свирин вернул паспорт Пичугиной. — После смерти мужа вы несколько раз переезжали. В чем причина?
— Нам не нравились условия, —
Ознакомительная версия. Доступно 2 страниц из 6
