нашей семье я прекрасно научилась скрывать истинные эмоции и демонстрировать лишь то, что ожидает видеть и слышать господин Лоресский. В итоге меня оставили в покое, позволив иногда даже тайком посещать частные занятия у одного уважаемого техномага преклонных лет. Правда для отвода глаз я всем сообщала, что посещала новомодные несколько последних сезонов курсы по кулинарии. Что само по себе весьма забавно, ибо готовить я совершенно не умела, как и имела весьма слабое представление об остальных домашних делах. Но в обществе стало весьма почетным, когда благородная леди могла проследить за всем, что происходило в доме, а также порадовать супруга лично приготовленным ужином когда тому заблагорассудится.
Но хотя бы в остальное мое образование по настоянию отца вложились весьма хорошо. Языки, математика, мироустройство, история, законы права. Отец был убежден, что для того, чтобы я стала хорошей супругой уважаемому господину, тому всегда должно быть со мной интересно побеседовать и без страха переложить часть собственных дел на мои плечи, не опасаясь прослыть безграмотным глупцом после многочисленных ошибок. Я понимала, что хорошее образование мне было необходимо как воздух и не противилась наукам, старательно усваивая преподаваемый учителями материал.
За красивой картинкой идеальной и благополучной семьи благородного происхождения скрывалась одна незначительная деталь. Отец всегда был свято уверен, что только он знает, как всем следует жить и каким правилам соответствовать. Младший брат подчинился и поступил в военную академию, тем самым в итоге избавившись от опеки не гнушающегося применить в качестве аргумента оплеуху родителя и живет своей жизнью, наведываясь изредка в семейное гнездо. К тому же из нескладного подростка брат уже сейчас стал юношей, а вскоре при содействии подготовки той же академии станет настоящим мужчиной. Искренне надеюсь, что в таком случае уже отцу придется бояться распускать руки.
Я же, насколько бы не любила свою маменьку и не радела за ее благополучие, не была готова принести свою жизнь в жертву выйдя замуж за чужого мне и нелюбимого человека. Да, это не редкость в благородном сословии. И в определенном ключе даже несет свои преимущества. Например, я бы наконец смогла избавиться от тотального контроля со стороны родителя. Благо он уже очень давно не поднимал в отношении меня руку. Но это не значило, что когда у господина Лоресского не клеялись дела, я не замечала унылое настроение маменьки, а зачастую и тщательно скрываемые синяки.
При этом я с детства знала, как хочу прожить свою жизнь, и золотая клетка, предлагаемая господином Кавором, не предел моих мечтаний. Еще больше меня пугало отсутствие полной уверенности в мягком характере вероятного супруга и дурных привычек, подобных отцу. Это то, чего я не могла знать наверняка. В конце концов, это был выбор маменьки, жить в подобной семье, а не мой. Она могла в свое время обратиться к дедушке и он со своим влиянием смог бы добиться для нее как развода, так и обеспечить маменьку и собственных внуков. Тем более что состоянием владел он, а Лоресские к тому моменту прокутили большую часть своего и женитьба отца на маменьке буквально спасла это благородное семейство от краха. Но маменька судя по всему побоялась навешиваемого обществом клейма разведенной женщины и роящихся слухов, поэтому дедушка так и не услышал от нее ни малейшей жалобы на деспотичного супруга, когда был способен все исправить. А в последствии, когда у него случился удар и здоровье ослабло, уже я не могла заставить себя поведать о происходящем в нашем особняке из-за страха еще больше навредить здоровью самого любящего меня человека.
Но имея пример подобной жизни перед глазами, я твердо поняла, чего для себя не хочу и не могла себе позволить рисковать собственной. Поэтому с семнадцати лет, услышав разрисованную родными перспективу, мило улыбаясь и ни коим образом не выказывая недовольства, я начала продумывать план собственного побега.
[1] Оборот — равен одному месяцу
Глава 2
Основным ресурсом, необходимым для успешности моей тщательно вынашиваемой затеи, являлись деньги. Несколько последних лет я старательно копила, экономя средства, выдаваемые на наряды, развлечения и прочие мелкие девичьи расходы. В целом у меня скопилась весьма неплохая сумма, с которой нестрашно было отправиться строить новую жизнь. Деньги на протяжении долгого времени я надежно припрятывала в различных местах, часть золотых и серебряных монет вшила в одежду и даже обувь. Так было безопаснее на случай обнаружения сохраняемых монет, можно было сказать о желании приобрести подарок кому-то из семьи. Объяснить же в случае обнаружения годами скопленную приличную сумму вряд ли бы удалось.
Да и в путешествии неизвестно, что могло произойти в дороге, а рассредотачивание денег в разных местах минимизировало риск остаться совсем без средств к существованию. Хотя после обустройства в новой Части нашей Объединенной Империи, в моих планах было начать работать, но эту самую работу вначале пришлось бы еще найти, а перед этим необходимо арендовать жилье и на что-то прожить время поиска. Невозможно было знать все наверняка, что меня ждало, имея лишь теоретическое представление о месте, куда я собиралась отправиться.
Я прекрасно осознавала, что для устройства на работу пришлось бы забыть о собственном происхождении и представляться представительницей неблагородных кровей, чтобы не вызывать совершенно ненужных вопросов и подозрений. В моем случае чем неприметнее, тем больше шансов на благоприятный исход. Естественно, с собственным именем тоже пришлось распрощаться. Зато у меня оставалось любимое дело или возможность со временем им заниматься, по обстоятельствам. А также возможность самостоятельно распоряжаться собственной жизнью. А это представляло наибольшую ценность.
Вещи, которые я планировала взять с собой, давно записаны в список. Одежда максимально практичная и удобная, никаких присущих ныне моим нарядам рюшей, оборок и кружев, притягивающих взгляд. Несколько пар штанов и простых рубах с жилетами, несколько смен белья, три простых платья, одно темно-синее, второе спокойного бежевого цвета и третье светло-голубое, из тонкой мягкой шерсти. Все максимально компактно сворачивалось, никаких пышных подьюбников и тем более корсетов. Да и я сомневалась, что в ближайшей перспективе мне могли понадобиться бальные платья и вечерние наряды.
Внушительную часть большой сумки занимали самые необходимые и дорогие моему сердцу инструменты, подарок дедушки. Кстати, являющиеся весьма дорогими сами по себе. Вначале у меня даже была мысль взять только их и деньги, но, поразмыслив, я решила, что разумнее все таки взять како-то необходимый набор вещей, с которым я могла более комфортно и менее подозрительно путешествовать. Ведь одно дело, когда прохожие скользнут взглядом по толпе и
