class="p1">А царевич между тем призвал сына боярского, именем Павел, и просил его тайно отправиться к отцу-пустыннику и поклониться ему от его имени, и просить прийти к нему и разгадать сон его странный. И отправился Павел с охотою и рвением, ибо был верным слугою и другом царевичу своему.
***
Решил утром следующего дня развеяться Иван-царевич, надумал он прогуляться в своем родном граде. Его нянька, Марфа Степановна, как всегда, ждала его в обеденном зале за накрытым столом.
— Откушай блинчиков, царевич наш любезный, уж очень аппетитные они сегодня. С начинками сделали, как ты любишь. В старину, говорят, богатырь Илья Муромец любил блинчиков вкусить.
Поблагодарил Иван-царевич няньку свою и позавтракал блинами, и с большим удовольствием.
Вышел Иван-царевич из дворца и отправился в город с одним только слугою, ибо не было такого, кто бы мог и помыслить обидеть чем-то царевича, но все его уважали и любили. А слуга был скорее не для охраны, а более как спутник и собеседник его.
Перед дворцом на главной площади стоял величественный памятник, который изображал Ивана-царевича Первого, стоящего рядом со своей супругой Еленой Прекрасной, и стояла она от него по правую руку, и обнимал он ее за талию, а слева от него сидел Серый Волк, и лежала левая рука его на холке Волка. Иван-царевич и супруга его были отлиты из чистого золота, а Серый Волк из серебра, и пьедесталом для памятника служил огромный кусок лазурита, искусно высеченный и тонкой работы, изображены на нем были все подвиги Ивана-царевича. А поставили сей памятник аккурат на могилах Ивана-царевича Первого, его супруги, Елены Прекрасной и Серого Волка.
Прошел мимо памятника Иван-царевич Двенадцатый и поклонился пращуру своему знаменитому. И пошли они со слугою по улицам и площадям, и кланялись ему жители, встречая его, и он наклонял главу свою в знак приветствия. Было везде богато и уютно, много деревьев и цветов, балкончиков и арок, фонтанов и памятников. Вот тебе и памятник Ивану-царевичу Третьему с супругой его, Василисой Премудрой, а на плече ее сидит лягушка в золотом венце и с серебряной стрелой в руках. Стоит сей памятник на пьедестале из камня малахита работы тогдашнего знаменитого уральского Данилы-мастера.
А вот и памятник Ивану-царевичу Седьмому, борющемуся с Кощеем Бессмертным, и в правой руке у царевича меч-кладенец, а в левой серебряное яйцо с золотой иглой внутри. Замахивается Иван-царевич мечом на Кощея Бессмертного, и на лике его суровом мужество и праведный гнев, а Кощей припал на одно колено свое и снизу глядит, ощерившись, и на лице у него написан страх и ненависть, и в левой руке его сломанный черный меч, а в правой треснутый черный щит. Пьедесталом же этого памятника служит громадный кусок кусок цельного гранита.
Ввечеру возвратился в задумчивости Иван-царевич в свой терем и тревожен был сон его, но он не запомнил его.
На следующий день явился Иван-царевич к отцу своему и так молвил ему почтительно:
— Отец мой родимый и царь мой, отпусти ты меня побродить по свету белому, авось найду того, кто расскажет мне значение сна моего, ибо тревожит он душу мою пуще прежнего и не дает мне покоя. Заодно и свет погляжу и людей, и страны.
Опечалился царь, но делать нечего, ибо понимал он, что прав сын его. Отпустил он его с условием вернуться через год, и обещал радостно сын его это исполнить, ибо уразумел в сердце своем совпадение это, как раз в это время должен явиться Павел, сын боярский, с отцом-пустынником. И думал он, что если не найдет за этот год того, кто разгадает сон его, то надежда вся будет на отца-пустынника.
И собрался он в путь, и вышел из дворца, и провожали его батюшка его, и нянька, и все слуги и народ, и печалились уходу его, и желали ему счастливого возвращения. И поклонился он всем, и вскочил на коня своего доброго и резвого, и поскакал в путь далекий.
***
Долго ли, коротко ли, а побывал Иван-царевич во странах далеких, и повидал людей разных. И встречался он с мудрецами в странах тех, но и они не могли рассказать ему сна его, и печалился он этому. И уже на исходе был год странствий его и нужно было возвращаться на родину свою.
И забрел однажды Иван-царевич в лес дремучий и зловещий. Росли в лесу том деревья могучие, но были все без листьев и с зеленой от мха корой. Тянуло от них гнилью и смрадом, и тянули они свои ветви к седоку и коню. Заржал от страха конь царевича, вскинулся на дыбы и, сбросив нечаянно седока своего, ускакал неведомо куда, а Иван-царевич упал и лишился памяти, ударившись головой о камень. Долго он так лежал в забытьи, вечер уже наступил и окрасилось небо красным светом от заходящего солнца. Тут раздался треск веток, и вышла из леса фигура, вся в темном, и склонилась над ним.
Очнулся Иван-царевич и видит себя лежащим в комнате незнакомой и странной. Везде висели сушеные пучки разных трав, на полках лежали книги разные склянки. В печке потрескивал огонь и на столе стояли яства разнообразные, а у стола на лавке сидела девушка красивая лицом и стройная. Одета он была в плащ черный и волосы ее были длинные и рыжие. И встал со одра своего царевич и поклонился девице этой, и благодарил ее. И она поклонилась ему и предложила вкусить пищи и вина.
Сел тогда он ко столу и стал утолять свой голод и жажду, и прислуживала ему девица эта. Насытившись, попросил он ее рассказать, кто она такая и кто ее родители и где они сами. Сказала она ему, что сирота и живет в этом доме родителей своих одна. Тогда спросил он ее, как она его смогла сюда доставить, ведь она такая хрупкая, и дивился он этому. И отвечала она ему уклончиво и со смехом, что сил ей придал вид его прекрасный.
И пробыл он у ней целый день, и разговаривал с ней, но говорила почти все время она, и казались ему речи ее мудрыми и интересными, и заслушивался он ее так, что уже не помнил себя и казалось ему, что должен он остаться здесь навсегда и взять эту девицу в жены, и так бы и случилось это, ибо эта девица была и не девица вовсе младая, и принявшая такой облик старая злая и могущественная ведьма. Увидела она накануне Ивана-царевича
