350–400 года[10]. Но ученые резко разошлись в датировках оригинальных текстов. Некоторые из них едва ли можно датировать позднее 120–150 годов, поскольку Ириней, ортодоксальный епископ Лионский, писавший около 180 года, заявляет, что еретики «хвалятся, что имеют больше Евангелий, чем сколько их есть»[11], и жалуется, что в его время такие писания уже получили широкое распространение — от Галлии до Рима, Греции и Малой Азии.
Квиспелл и его сотрудники, первыми опубликовавшие Евангелие Истины, предложили датировать оригинал приблизительно 140 годом[12]. Некоторые полагали, что, поскольку это еретические Евангелия, они должны быть написаны позднее Евангелий Нового Завета, которые датируются 60-110 годами, но недавно профессор Гарвардского университета Гельмут Кёстер предположил, что собрание изречений в Евангелии от Фомы, хотя и составлено около 140 года, может включать некоторые предания, даже более древние, чем новозаветные Евангелия, «возможно, относящиеся ко второй половине первого столетия (50-100)» — столь же, или даже более ранние, чем Марк, Матфей, Лука и Иоанн[13].
Изучая находку в Наг-Хаммади, исследователи открыли, что некоторые тексты описывают происхождение человеческого рода в понятиях, весьма отличных от обычного прочтения Книги Бытия: Свидетельство Истины, например, рассказывает историю Эдемского сада с точки зрения змея! Здесь змей, известный в гностической литературе как принцип божественной премудрости, убеждает Адама и Еву вкусить знания, тогда как «Господь» угрожает им смертью, ревниво пытаясь оградить их от знания и изгоняя их из рая, когда они получают его[14]. Другой текст, загадочно озаглавленный Гром, Разум совершенный, предлагает необычную поэму, рассказанную голосом женственной божественной силы:
Ибо я начало и конец;
я чтимая и презренная;
я блудница и святая;
я жена и дева…
я бесплодна,
и многочисленны мои дети…
Я — молчание непостижимое…
Я — изречение моего имени…[15]
Таким образом, эти разнообразные тексты относятся к тайным Евангелиям, поэмам и квазифилософским описаниям происхождения вселенной, к мифам, магии и наставлениям по мистической практике.
ПОЧЕМУ ЭТИ ТЕКСТЫ БЫЛИ ПОГРЕБЕНЫ — и почему они оставались практически неизвестными почти две тысячи лет? Выясняется, что и их подавление как запретных документов, и их погребение под скалой в Наг-Хаммади были частью решающей борьбы при формировании раннего христианства. Тексты Наг-Хаммади и другие, им подобные, распространявшиеся в начале христианской эры, уже в середине второго столетия были отвергнуты ортодоксами как ересь. Нам известно, что многие ранние последователи Христа были осуждены другими христианами как еретики, но почти все, что мы знали о них, мы знали из нападок их противников. Около 180 года епископ Ириней, возглавлявший церковь в Лионе, написал пять томов, озаглавленных Обличение и опровержение лжеименного знания. Они начинаются его обещанием
изложить взгляды тех, кто в настоящее время распространяет превратное учение… раскрыть нелепость их слов и несообразность с истиною… я счел за нужное… чтобы ты сам узнал и близким к тебе людям открыл их и убеждал остерегаться пропасти бессмыслия и богохульства против Христа.[16]
Он обвиняет как особенно «полное богохульства» знаменитое Евангелие, названное Евангелие Истины[17] Ссылается ли Ириней на то самое Евангелие Истины, которое открыто в Наг-Хаммади? Квиспелл и его сотрудники, первыми опубликовавшие Евангелие Истины, доказали, что ссылается; один из их критиков утверждает, что начальная строка (открывающаяся словами «Евангелие истины») не является заголовком[18]. Но Ириней пользуется общим источником с, по крайней мере, одним из текстов, открытых в Наг-Хаммади — Апокрифом (тайной книгой) Иоанна — как средством для своей атаки на подобную «ересь». Через пятьдесят лет Ипполит, наставник в Риме, написал другое обширное Опровержение всех ересей, чтобы «разоблачить и опровергнуть злобное богохульство еретиков»[19].
Этот поход против ереси предполагал невольное признание ее убеждающей силы, но епископы одержали победу. В четвертом столетии, когда, после обращения императора Константина, христианство стало официально признанной религией, христианские епископы, ранее преследовавшиеся полицией, начали приказывать ей. Обладание книгами, осужденными как еретические, стало преступлением. Копии таких книг сжигали и уничтожали. Но в Верхнем Египте некто, возможно, монах из соседнего монастыря Св. Пахомия[20], собрал запретные книги и спрятал их от уничтожения — в сосуде, в котором они оставались погребенными почти тысячу шестьсот лет.
Те, кто переписывал и читал эти книги, не считали себя «еретиками». Большая часть этих писаний пользуется христианской терминологией, несомненно связанной с иудейским наследием. Многие заявляют, что предлагают тайные предания об Иисусе, скрытые от «многих», составлявших то, что во втором столетии стало называться «вселенской церковью». Теперь таких христиан называли гностиками, от греческого слова гнозис, обычно переводимого как «знание». Как того, кто заявляет, что ничего не знает о первичной реальности, называют агностиком (буквально «незнающим»), так того, кто заявляет, что знает эти вещи, называют гностиком (буквально «знающим»). Но гнозис это, прежде всего, не рациональное знание. Греческий язык различает между научным или рефлективным знанием («он знает математику») и знанием, полученным посредством наблюдения или опыта («он знает меня»), которое и является гнозисом. Как гностики пользовались этим понятием, мы могли бы перевести его как «постижение», поскольку гнозис предполагает интуитивный процесс самопознания. А чтобы познать себя, заявляли они, следует познать человеческую природу и человеческую судьбу. Согласно гностическому наставнику Феодоту, писавшему в Малой Азии около 140–160 годов, гностик должен понять,
кем мы были, чем мы стали; где мы были… куда мы стремимся, от чего искуплены; что
есть рождение и что — возрождение[21].
Но для того, чтобы познать себя на самом глубинном уровне, одновременно необходимо познать Бога; это тайна гнозиса. Другой гностический наставник, Моноим, говорит:
оставив искание Бога по творению, (начни) искать его от себя самого и познай, кто совершенно все в тебе присвоил себе и говорит: «Мой ум, мое мышление, моя душа, мое тело», и познай, откуда горе и радость, любовь и ненависть… И если все это тщательно исследуешь, найдешь Его в самом себе[22].
То, что Мухаммед-Али нашел в Наг-Хаммади, является, очевидно, библиотекой писаний, и почти все они гностические. Хотя они предлагают тайное учение, многие из этих текстов ссылаются на ветхозаветные Писания, а другие на Послания Павла и новозаветные Евангелия; многие из них включают тех же участников драмы, что и Новый Завет — Иисуса и Его учеников. Но и различия поразительны.
Ортодоксальные иудеи и христиане настаивают, что пропасть отделяет человечество от Создателя: Бог полностью Иной. Но некоторые из гностиков, написавших эти Евангелия, возражают:
