class="p1">– Я вот, похоже, поживу какое-то время.
– У меня тут бабушка, мы с Малинкой к ней едем, – ответила наконец женщина и спохватилась: – Меня Кларой зовут, а дочку – Мариной, но как-то пошло так с первых дней – Малинка да Малинка, привязалось.
Андрей назвал свое имя и уверил Клару, что рад знакомству.
– Выходит, соседями будем, – сказал он. – Вы знаете, куда ехать? На какой улице живет ваша бабушка? Я-то сам был здесь в последний раз лет тридцать назад, мало что помню.
– А я Варварин остров хорошо знаю, школьницей каждое лето у бабушки гостила. И потом тоже бывала. Я вам покажу.
Машина тем временем уже оставила позади дамбу, выбравшись на дорогу, ведущую к городку. Вскоре показался и он сам. В основном Варварин остров был застроен частными домами, среди которых затесалось несколько двухэтажных. Асфальта не было, интересно, он хоть где-то в этом городишке есть? Словно подслушав его мысли, Клара виновато (точно несла за это ответственность) сказала:
– В центре, где школа, магазины разные, дорога хорошая, не как тут.
Андрей кивнул и снова глянул на девочку.
– Что-то Малинка со мной не хочет разговаривать. Тебе сколько лет, Малинка? В школу, наверное, на будущий год собираешься?
У Давыдова не было детей, общаться с ними он не умел, но почему-то ему захотелось растормошить эту девочку, развеселить. Слишком уж потерянной, зажатой она выглядела, и Андрей чувствовал себя так, будто чем-то обидел Малинку, напугал. Пусть бы улыбнулась, перестала чураться его, не съест же он ее, в самом деле.
Однако вышло только хуже. Клара задергалась, занервничала, а потом тихо сказала:
– Малинка вам ответить не может. Она глухонемая от рождения. По губам читает, если медленно говорить. А так она ваших губ не видит.
Андрей обругал себя за бестактность.
– Простите, я не… Словом, простите.
– Да что вы, все в порядке, – грустно ответила Клара. – Вы же не знали.
Повисла пауза, а потом Клара, чтобы сгладить неловкость, поспешно заговорила:
– Видите, эта улица до конца городка идет, она называется Центральной. А ее пересекают еще две – Речная и Мирная. Есть еще переулочки, но их названий не помню. На пересечении улиц – площадь, она без названия. Площадь и площадь. Вон школа, детский сад (сейчас он не работает, там ремонт), поликлиника, вернее сказать, фельдшерский пункт, еще разные магазины и торговый центр. На окраине Мирной многоэтажки хотели строить, только бросили стройку, поэтому там сейчас пустырь, котлован. Вот и весь Варварин остров. То есть городок – весь. А сам-то остров большой.
Дорога, как и обещала Клара, стала получше: проселок кончился, начался асфальт.
– Много тут сейчас народу осталось?
Клара задумалась.
– Человек четыреста, может, постоянно живут. Или побольше. А еще на время приезжают многие, когда проехать можно.
– Приезжают? Вы имеете в виду – туристы?
– Ну как туристы, – по-старушечьи пожевала губами Клара. – Страждущие, скорее. Кому исцелиться надо.
Фраза прозвучала странно, и Андрей хотел спросить, от чего именно и кто тут исцеляет, но Клара попросила:
– Здесь поверните на Мирную, пожалуйста. Бабушкин дом вон тот, синий, видите?
Андрей видел. Приземистый, деревянный, выглядывающий из-за довольно высокого забора, он был похож на все прочие дома Варвариного острова. Печать запустения лежала на этом месте и была столь же отчетлива, как и запах реки, как сырость, разлитая в воздухе.
«Что я тут делаю?» – спросил себя Андрей и сам себе ответил: «Пытаюсь начать новую жизнь».
Он отогнал невеселые мысли и притормозил возле дома Клариной бабушки. Снова последовала процедура с багажом, только на сей раз – в обратной последовательности. Сумки ставили на покосившуюся скамейку у ворот, из-за которых пока так никто и не вышел встречать гостей.
Прощаясь, Клара попыталась всучить Андрею денежную купюру, но он решительно убрал ее руку.
– Перестаньте, я же сказал, что ничего не нужно.
– А где ваш дом? – спросила Клара. – Знаете, как добраться? Может, вас проводить?
– Ничего, сориентируюсь, – улыбнулся Давыдов. – Думаю, еще увидимся, соседка.
Клара посмотрела на него и серьезно кивнула, не вернув Андрею улыбки.
– Еще раз спасибо вам.
Когда Андрей разворачивался и уезжал, Клара стояла спиной к нему и силилась открыть калитку, просунув руку сверху и нащупывая щеколду.
Малинка, наоборот, смотрела на дорогу, провожая Андрея немигающим взглядом. Он поднял руку и помахал девочке, но та проигнорировала этот жест и лишь опустила голову.
Андрей почувствовал себе неловко, отвернулся и стал смотреть на дорогу. Хватит думать о случайных знакомых, пора взглянуть на дом, в котором ему теперь предстоит жить.
Завибрировал сотовый. Андрей бросил взгляд на экран.
Шура. Конечно, кто же еще. Единственный человек на всем белом свете, которому не безразлично, как у него дела, жив ли он и собирается ли жить дальше.
Глава вторая
Она смотрела в окно, выходившее на тихую улочку, и старалась успокоиться, уговорить себя, что все хорошо, жизнь продолжается и вообще – так будет лучше.
Угрюмое, плотно затянутое тучами небо навалилось на город, и люди, кажется, физически ощущали эту ватную тяжесть: реже улыбались, тише говорили, медленнее двигались. С самого утра зарядил дождь – именно такой, какому и положено идти осенью: унылый, нудный, нескончаемый. Прохожие, отгораживаясь от непогоды разноцветными зонтиками, проявляли чудеса акробатики, обходя и перепрыгивая лужи.
Напротив длинного двухэтажного здания издательства, в котором трудилась Александра, находилось кафе «Пиноккио». Хотя на часах не было еще и трех дня, хозяева включили вывеску, потому что на улице уже стало темнеть.
Отвернувшись от окна, Александра решительно подошла к шкафу и сняла с вешалки куртку.
– Ты куда это? – подняла голову Лиза. – Мы ведь ходили на обед.
Они работали в одном кабинете уже несколько лет, хорошо общались, но подругами так и не стали (скорее всего, из-за Лизиного неприкрытого любопытства и жадного интереса к чужой жизни, из-за ее неумения промолчать и понять, когда лучше не приставать к человеку, не соваться с вопросами). Впрочем, Лиза заблуждалась на этот счет, думая, что они дружат.
– Пройдусь. Голова побаливает. Я скоро, – отрапортовала Александра и прикрыла за собой дверь.
Вскоре она перешла дорогу и очутилась в «Пиноккио». Заказала кофе, чтобы не сидеть перед пустым столом, устроилась на своем любимом месте – в углу, возле окошка. Тут ей всегда хорошо думалось; если бы можно было перетащить в кафе компьютер, Александра с удовольствием работала бы здесь. К сожалению, это невозможно.
Некоторое время она боролась с собой, но потом решила: какого черта?! Неужто она не имеет права узнать, как он? Поинтересоваться по-дружески?
«Ага, Лиза вечно именно так
