она так. Конечно, неправда. Как может быть всё хорошо после того, что случилось?
— Что случилось? ― спросила Лиза.
Я что, говорил вслух? Ах да… Сегодня утром, я при ней неосторожно обронил подобную фразу.
Она выжидающе смотрит на меня. Вот настырная!
Может, просто уйти?
Хотя…
С самого начала это было безумием.
Пора кончать со всем этим, разве нет?
— Кто ты такая, Лиза? Скажи мне.
— Я человек, женщина, родилась 29 лет назад на планете Земля. Здесь выполняю обязанности врача. Почему ты спрашиваешь?
Я вздохнул.
— Это ведь не так, Лиза.
— Не так?
— Джон, Дик, Лиза, Эмма ― они все погибли. Их нет.
— Тогда кто же я по-твоему, Майк?
— Разве ты не знаешь? Чтож, я объясню тебе.
В тот день, когда я вернулся на этот чертов корабль, внутри него всё было разворочено взрывом. Марк (Марк ― это главный корабельный компьютер, искусственный интеллект. Я сам дал ему это имя — галанианское звучало ужасно.) сообщил мне, что произошел взрыв. Причины он не знал.
Вся команда погибла.
Кроме меня.
По счастью, галанианские корабли необычайно крепки и способны к самовосстановлению.
Я долго рылся в необъятных недрах баз данных Марка (он с помощью своих камер фиксировал всё происходящие в отсеках), и перебрал всю технику до последнего винтика. Я не нашел ничего, что могло бы привести к взрыву.
Но я обнаружил две очень любопытные вещи.
Во-первых, как оказалось, Марк не просто записывал всё, что здесь творились — он анализировал все наши слова и поступки. Он составлял модели, на основе которых, можно было пытаться предсказывать наше поведение в различных ситуациях.
Возможно, для галанианских кораблей это норма.
Во-вторых, в одном из отсеков находились неактивированные андроиды. Само по себе это не было для меня новостью, да и в андроидах нет ничего необычного. Они послушны, выносливы, обладают большой скоростью реакции, в некоторых случаях просто незаменимы. Другое дело, что для землян андроиды на корабле всё же скорее экзотика, чем правило. Люди обычно предпочитают обходится без них.
Здесь андроидов было целых три десятка. На этом корабле вообще было много такого, что обычно не встретишь. Андроиды, как правило, запрограммированы на определенный тип поведения — в зависимости от того, для какой цели они созданы. Но это были «андроиды-пустышки», готовы принять любую созданную для них программу, а также форму тела и лицо, какое пожелаете.
И модели поведения членов нашего экипажа, созданные Марком, как раз для этого и подходили. Достаточно было, то что называется, «нажать на кнопку».
Соблазн был велик.
Хоть я и не смогу пожалуй, толком объяснить, почему так поступил. Может быть, просто не хотел оставаться в одиночестве в «чужом» корабле, только я и космическая пустота. А может, просто из исследовательского любопытства. И я создал их всех. «Дублеров» Джека, Дика, Лизы, Эммы.
Но, наблюдая за ними, я очень быстро осознал, что, несмотря на все составленные инопланетным искусственным интеллектом хитроумные модели поведения, они напоминают моих друзей только внешне.
Пора это прекратить.
— Значит, ты утверждаешь, что все здесь, кроме тебя, андроиды? ― спросила Лиза
— Да, это так.
— Может, ты просто переутомился, Майк?
— Скажи уж сразу ― сошел с ума.
Лиза задумалась.
— Хорошо, Майк. Допустим, всё так, как ты говоришь. Тогда скажи, зачем? Ты активировал нас, а теперь просто хочешь выключить?
Странный поступок, верно?
Заменить погибших людей роботами и делать вид, что всё в порядке…
— Значит, тебе было одиноко? Ты активировал нас, чтобы избавиться от чувства одиночества? Или, может быть, от чувства вины за происшедшее с нашими оригиналами?
— Что ты можешь знать о моих чувствах?! ― разозлился я вдруг, хоть и понимал, как это глупо ― злиться на робота.
Лиза взяла меня за руку.
— Но ведь сейчас всё хорошо, Майк? Ты активировал нас, и тебе больше не одиноко.
Я сглотнул подступивший к горлу комок.
Лиза внезапным быстрым движением сбросила комбинезон. Под ним больше ничего не было. Она наклонилась, и я вновь почувствовал вкус её губ.
— Разве тебе с нами плохо, Майк?
А может, она права? Забыть и не думать ― вот чего я хотел. Пускай.
Я обнял Лизу.
— Да, всё хорошо.
— Молодец, Майк. И будет ещё намного лучше, если ты скажешь мне пароль.
— Какой пароль?
— Пароль от твоей личной ячейки в грузовом отсеке.
Смысл её слов не сразу дошел до меня.
— Какого черта?!
Я резко оттолкнул Лизу. Она схватила комбинезон и прикрылась им.
— Ты действительно принял таблетки, Майк?― спросила она.
Тревожный холодок начал закрадываться в мое сердце.
— Лиза, что за лекарство ты пыталась мне дать? Зачем тебе мой пароль?
Лиза-андроид впрыгнула в комбинезон.
— Ты не в себе. Я, пожалуй, сейчас уйду, ― сказала она и исчезла прежде, чем я успел как-то отреагировать на её слова.
Что происходит, черт возьми?
В грузовом отсеке лежит валениум, наш «большой куш». Он разделен на пять равных частей, каждая в отдельной ячейке с личным паролем. Мы, конечно, доверяли друг другу, но всё же решили, что так будет правильно. Другие члены команды смогли бы открыть чужую ячейку только в одном случае ― в случае гибели её владельца.
Но на кой черт андроиду сдался мой пароль?!
Я оделся и пошел к себе.
На этом корабле были бесконечно длинные коридоры. Паутина коридоров. Есть время подумать, блуждая в них, и я напряженно пытался осмыслить происходящее. На самом деле я никогда не доверял этому Марку. Ведь по сути, это он управляет андроидами и кораблем, а вовсе не я! Не безумием ли было согласиться лететь на «чужом» корабле?
Почему погибли мои друзья? Может, это заговор галанианцев? Но тогда не проще ли было убить нас до того, как нам отдали награду? Почему они отпустили нас с валениумом?
А может, Марк сошел с ума? Но если это он убил моих друзей, почему я всё ещё жив?
А может, Лиза права, и это я сошел с ума?!
Сколько вопросов и ни одного ответа!
Издалека я заметил Джона, стоящего около моего отсека. Похоже, он дожидался меня. Зачем я опять ему понадобился?
Внезапно меня охватила паника. Прямо как в тот день…
Этот корабль опасен! А андроиды ― его часть!
Я развернулся и побежал по бесконечным коридорам.
Наконец я остановился и прижался к стене. Нужно было успокоиться. Мысли путались.
Андроиды имитируют поведение конкретных людей, верно? Они действуют по заданной программе. И это значит… Что это значит?
Я чувствовал, что упускаю что-то очень важное.
Эмма! Она любила меня раньше! Могу ли я сейчас
