свою линию:
– …Что касается собора Святого Марка, то вы, конечно, знаете, что там хранятся останки святого евангелиста, которые в восемьсот двадцать восьмом году двое купцов выкрали из Александрии Египетской. Правда, в те времена кража мощей, так же как и торговля ими, была не редкостью. На самом деле подобное случается и сейчас: например, пару лет назад шантажисты умудрились выкрасть гроб телеведущего Майка Бонджорно.
– Это что еще за хрен? – шепчет Ренцо на ухо Андреа.
Эльпиди продолжает:
– Конечно, преступников поймали и осудили за попытку вымогательства. Но, по сути, они, как в Средневековье, выкрали труп ради наживы. Возвращаясь к нашей теме: помимо мощей святого Марка в венецианском соборе хранятся останки еще одной выдающейся исторической личности. Кто-нибудь знает, о ком идет речь?
У Педро уже нет сил это слушать. Он вырывает из тетради листок, пишет на нем что-то, комкает и кидает на парту девочкам, сидящим впереди.
– О Майке Бонджорно? – с серьезным видом тянет руку Филиппо.
Раздаются смешки. Учитель поднимает глаза к небу.
– Нет, Филиппо. Была еще одна почти столь же важная историческая личность, – с ироничной усмешкой отвечает Эльпиди. – Положим, Александр Великий…
Сбитый с толку смехом девочек, он оборачивается к Валентине:
– Дай мне эту записку.
Валентина замирает, не в силах пошевелиться.
– Записку, пожалуйста, – повторяет Эльпиди, не спуская с девушки невозмутимого взгляда.
Валентина встает и отдает ему скомканный листок.
«Господи, прошу, пусть он ее выкинет…»
Но Бог в это самое мгновение слишком занят, чтобы выслушивать мольбы Педро. Развернув бумажку, учитель читает ее содержание.
«Я сравниваю бедный этот звук
С той необъятной смертной скукотищей…»
– Ну, во всяком случае, Де Марко, ты знаешь поэта Леопарди.
– Лично не знаком, – отшучивается Педро, пропуская мимо ушей издевку Эльпиди.
Он совсем как негодяи из фильмов, которые язвят, прежде чем зверски расправиться со своей жертвой. Но Педро любит играть с огнем, вот и хорохорится. На самом деле ему даже приятно, что учитель оценил его остроумие.
К облегчению Педро, Эльпиди усмехается и засовывает бумажку в карман.
– Вижу, Де Марко, ты сегодня в ударе. Да и дружки твои не лучше. Наверняка во всем виновато какое-нибудь особенное положение звезд или противостояние Марса и Сатурна. А может, это последствия магнитной бури в прошлом месяце. Знаете, из-за избытка радиации…
Ренцо толкает локтем Беррино:
– Вот блин! Если до астрономии дошло, значит, мы его чертовски довели. Сейчас всем достанется. В каком обличье сегодня предстанут всадники Апокалипсиса? Вызовет к доске? Устроит контрольную? Или пообещает опрос и придется зубрить на завтра двести страниц?
Ничего подобного. Эльпиди торжественно достает из портфеля стопку двойных листочков и выходит из-за учительского стола.
– Раз выяснилось, что история Венеции вам до лампочки, тогда поговорим вот об этом, – заявляет он, помахав бумажками. – Узнаете?
Как не узнать! Это тесты по профориентации, которые давали на прошлой неделе.
– Учитывая, что анкеты были анонимными и некоторые решили этим воспользоваться, дабы потренироваться в остроумии, вынужден заявить, что результаты меня обеспокоили. Выяснилось, что одиннадцать человек, то есть добрая половина класса, понятия не имеют, чем будут заниматься после школы. Если, конечно, им удастся сдать экзамены…
От этого «если» весь класс замер.
Эльпиди перебирает листы и выборочно зачитывает ответы:
– На вопрос «Чем ты планируешь заниматься после школы?» вы ответили:
• «Стану миллионером»;
• «Буду инфлюэнсером»;
• «Крутым геймером»;
• «ХЗ»;
• «Пойду на реалити-шоу и стану телезвездой»;
• «Поступлю, куда получится, все равно работы нет нигде»;
• «Сделаю деньги на трэпе»;
• «Не знаю. Может, это мои проблемы, но школа не помогла мне понять, на что я гожусь»;
• «Еще точно не знаю, чем хочу заниматься»;
• «Обкурюсь травой»…
– Это точно твоя! – усмехается Кьяра, поднимая ладонь и давая Педро пять.
– На вопрос «Что такое ключевые профессиональные навыки?» одиннадцать обозначенных умников ответили «ХЗ», кто поприличнее – «Не знаю». Могу продолжить, но думаю, этого достаточно.
Эльпиди кладет листки на стол и смотрит прямо на учеников.
– Могу предположить, кому принадлежат эти шедевры.
Не дожидаясь разрешения, он по очереди указывает пальцем на каждого из подозреваемых. Педро, Андреа, Ренцо, Филиппо, Валентина, Сильвия, Кьяра, Марта, Роберта, Паола, Анита. Тыщ! Тыщ! Тыщ! Как снайпер. Стопроцентное попадание.
На недоумевающие взгляды учеников Эльпиди с самодовольной ухмылкой пожимает плечами.
– Знаете, кто такой Христофор Колумб?
Класс растерянно переглядывается.
«Что за дурацкий вопрос? Кто не знает Колумба!»
– Наверняка вам известно, какой след он оставил в истории.
– Ну, этот, который Америку открыл, – говорит Филиппо таким тоном, словно сообщает самую очевидную вещь на свете.
– Именно, открыл Америку, – улыбается Эльпиди. – Хотя это и оказалось его главным провалом.
Все озадаченно таращатся на учителя.
– Колумб отправился в плавание с вполне определенной целью: добраться по морю до Индии. Он был уверен, что для этого достаточно пройти каких-то три тысячи миль на запад от Гибралтарского пролива, но его вычисления оказались в корне неверными. С самого начала все пошло не по плану, и провизии, которой битком были набиты трюмы, не хватило даже до Японии. Он так и погиб бы вместе со своим экипажем от голода или жажды, если бы они совершенно случайно не наткнулись на землю, о существовании которой даже не подозревали.
– Короче говоря, Колумбу и его команде просто здорово фартануло! – подытоживает Педро под дружные смешки.
– Де Марко, как всегда, красноречив. Может, для школьных стен и грубовато, но в целом верно. Вместо Японии Колумб высадился на одном из Багамских островов. Такой поворот событий, конечно, спас их всех от неминуемой гибели, но миссия была с треском провалена. Вместо того чтобы очутиться в сказочных землях, о которых рассказывал Марко Поло, Колумб оказался у соломенных хижин аборигенов. Позже он снова попытался добраться до Японии, но не смог и в итоге разорился. Так и умер: в одиночестве, без гроша в кармане и всеми забытый.
– Но прославился-то он тем, что открыл Америку, – замечает Сильвия.
– Да, но только сам он об этом даже не догадывался.
– Профессоре, к чему вы клоните? – недоумевает Ренцо.
Эльпиди делает драматическую паузу.
– Я хочу сказать вот что: если у вас есть мечта, но нет четкого представления, как воплотить ее в жизнь, то вы кончите в нищете, как Христофор Колумб. А учитывая, что половина из вас даже не знает, чем собирается заниматься в будущем, перспективы становятся совсем печальными. У Колумба хотя бы цель была. У вас, судя по всему, ее нет.
– Ну, знаете, мы же молоды… – пытается разрядить обстановку Ренцо.
– Молоды… В газетах пишут, что ваше поколение навеки застряло в двухмерном экране…
– К счастью, мы газет не читаем…
Ответ Аниты вызывает среди одноклассников гул одобрения.
Но Эльпиди не дает сбить себя с толку:
– Про вас говорят, что вы поверхностные. Вас называют индивидуалистами, нигилистами, оппортунистами, легкомысленными, невеждами…
– Если говорить про меня, то все так и есть! – ехидничает Педро.
– Не сомневаюсь, – еще язвительней поддакивает Эльпиди.
Андреа с таким обобщением не согласен:
– Минуточку, а я вот прекрасно знаю, кем стану. Стоматологом, как отец.
– Конечно, – отвечает учитель. – Ты наверняка знаешь, кем хочешь стать. Но можешь ли ты с такой же уверенностью сказать, кто ты такой сегодня?
– Естественно: я – Андреа Беррино.
Учитель со вздохом берет со стола карандаш.
– Возьмем простой карандаш. Если все время твердить ему одно и то же, даже он начнет это повторять, как попугай. А если бы он перестал ограничиваться банальностями и покопался в себе, возможно, узнал бы однажды, что когда-то был тополем, шелестевшим на равнине Чиленто. Однако же ему хватает и того, что он просто карандаш.
Андреа ненавидит, когда его ставят в неловкое положение у всех на виду.
– Ответьте честно, – продолжает учитель, – можно ли утверждать, что мы знаем про Луну все, если всегда видим только одну ее сторону?
Старшеклассники качают головами.
– Тогда как вы можете говорить, что знаете самих себя, если видите свое отражение в зеркале только анфас?
Все молчат. Эльпиди понимает: ему удалось их заинтересовать.
– Тогда предлагаю вам эксперимент, – продолжает он, остановившись в центре кабинета. – Хочу помочь вам увидеть
