— Значит, именно так он умрет? Захлебнется?
— Скорее всего. Если поражение тканей достаточно обширно, оно может затронуть легочную артерию. Он истечет кровью.
— Как мы узнаем, что это случится?
— Узнаете, уверяю вас, — сказал Пол. — Сколько выжило?
— Нисколько. Доктор Мэтал — последний. Остальные двадцать семь сотрудников — в «Новозиме». Отчет есть по всем.
Курри кивнул солдату за одним из пультов. На главном мониторе осталась картинка мучительно ползущего Мэтала, в то время как экраны поменьше высветили серии неподвижных изображений. Полу хватило секунды понять, что перед ним не стоп-кадры, а «живое» видео, только люди на экранах не двигались.
На каждом экране — распростертое тело. У одних на рубашках виднелись розовато-желтые пятна, как у Мэтала. У других на губах и одежде виднелась кровь. Несколько тел выдавали и более явные причины смерти — огнестрельные ранения. Кто-то, возможно сам Мэтал, решил, что штамм гриппа смертельно опасен. Он просто не дал людям покинуть здания комплекса и не стал разбираться, обнаружили те симптомы или нет.
От увиденных кадров у Пола больно сжался желудок — особенно от тех, на которых были женщины. Рты покрывала розовая пена, распахнутые мертвые глаза выглядели жутко. Все напоминало ему инцидент трехлетней давности. Тогда Пола, как сейчас Понса, заставили позвонить… и Кларисса Колдинг умерла.
Пол вздохнул и попытался отогнать воспоминания прочь. Пора браться за работу.
— Генерал, когда поступило первое подтверждение заражения?
— Менее тридцати шести часов назад, — Курри сверился со своими часами. — По записям Мэтала, он застрелил семерых. Двадцать умерли от инфекции. В общем, зараза распространяется довольно быстро.
Преуменьшение. Пол в жизни не видел, чтоб инфекция распространялась настолько стремительно и убивала так быстро. Никто не видел.
— Система обнаружения и контроля заражения комплекса исправна, — доложил Курри. — Имеются только два входа, отрицательно герметичных воздушных шлюза, и оба полностью работоспособны. Система очистки воздуха в рабочем состоянии и запущена.
Пол кивнул. Отрицательное давление — своеобразный ключ. Если будет нарушена герметичность контура здания — повреждены стены, двери или окна, — свежий воздух ворвется внутрь, препятствуя выходу наружу зараженного воздуха.
— И вы уверены, что весь персонал «сосчитан»?
Курри кивнул:
— В «Новозиме» строгие порядки. Администрация помогла нам найти каждого, кто находился за пределами корпуса на момент тревоги. Всех поместили в карантин, на данный момент ни у одного не проявляются симптомы. Все под контролем.
На экране движение Мэтала совсем замедлилось. Дыхание участилось, и каждое сопровождалось неприятным звуком хлюпающей слизи. Пол тяжело сглотнул.
— Доктор Мэтал оставил нам какие-нибудь конкретные записи по заболеванию?
Курри подобрал со стола клипборд и протянул ему.
— Мэтал сказал, это новый мутант гриппа А. «Зино зу ноуз», кажется.
— Зинозуносис, — поправил Пол, проговорив его как «зи-но-зу-но-сис».
— Именно, — сказал Курри. — Еще он сказал, что это пострашнее «испанки» тысяча девятьсот восемнадцатого года.
Пол быстро пролистал записи. У Мэтала не было времени правильно идентифицировать вирус, но ученый теоретизировал, что он может представлять собой тип мутации Н3N1. Пол пробегал глазами по строчкам, страшась увидеть, и заморгал, когда все-таки увидел: персонал Мэтала пробовал «осилтамивир» и «занавивир» — два противовирусных препарата, известных тем, что ослабляют свиной грипп. Толку не было ни от того, ни от другого.
— Я не ученый, Фишер, — сказал генерал Курри. — Но знаю достаточно, чтобы понять: тот вирус не настолько опасен, чтобы уничтожить всех и вся. И я удивлен, что гражданский служащий, такой как Мэтал, перестрелял своих людей.
— Он увидел, как быстро распространяется вирус, и был вынужден остановить его таким способом. Мэтал решил, что его смерть и смерть его коллег лучше, чем потенциальная гибель миллионов.
— Да ладно вам, — сказал Курри. — Я ж не собираюсь слизывать эту розовую дрянь с подбородка Мэтала или делать что-то подобное… Однако насколько это опасно?
— В девятьсот восемнадцатом эпидемия унесла пятьдесят миллионов жизней. Тогда население планеты насчитывало всего лишь два миллиарда. Сейчас — почти семь. Следовательно, сегодня можно ожидать семьдесят миллионов смертей. И тогда не было самолетов, генерал. Не было даже автострад. Сейчас же можно улететь в любую точку мира менее чем за день, и люди именно так и делают, причем постоянно.
— Но это же всего лишь свиной грипп, — сказал Курри. — Этот, как его, H1N1. Который убил — сколько, несколько тысяч? Обыкновенный, «стандартный» грипп убивает четверть миллиона людей в год. Так что прошу извинить меня за непрофессиональный подход, Фишер, но я ни в грош не верю в сказку про пандемию H1N1.
Пол кивнул:
— H1N1 не убил бы никого в «Новозиме». У них ведь медицинская аппаратура, врачи, антивирусные средства… Они знали, что делали. Это не захолустье где-то в третьем мире, а биотехнический комплекс мирового класса. А «пандемия» — это всего лишь термин для обозначения эпидемии, охватившей большую территорию. Первый случай H1N1 был зарегистрирован в Мехико. Уже через шесть недель после первого сообщения случаи заболевания были подтверждены в двадцати трех странах. Глобально. А будь это вирус Мэтала, мы бы, черт возьми, получили смертность в семьдесят пять процентов по всему миру. Представляете, сколько народу он может убить?
— Пять миллиардов, ответил Курри. — Да, я умею считать. Вы не поверите, но, чтобы стать генералом, приходится сдавать зачет по математике.
— Простите, сэр…
Курри наблюдал за Мэталом. Казалось, прежде чем заговорить, генерал несколько секунд жевал воображаемую резинку:
— Фишер, вы нарисовали наихреновейшую перспективу.
— Да, сэр. Именно это я и сделал.
Еще пара секунд жевания виртуальной жвачки, затем пауза.
— Я знаю, как бы поступил, окажись в вашей шкуре. Пошел бы на все. По самые помидоры.
— А если я захочу пойти на все, генерал, — сказал Пол, пропустив мимо ушей про «помидоры». — Какие у меня варианты?
— Мы плотно сотрудничаем с датским правительством и премьер-министром Гренландии. Они хотят, чтобы от этой штуки не осталось и следа, и поддержат любые наши действия. В Туле наготове «Кость» с восемью BLU-96.
Пол кивнул. «Кость» — бомбардировщик B-1, BLU-96 — дветысячефунтовые топливовоздушные бомбы. На заранее установленной высоте бомбы раскрываются и выбрасывают распыленное топливо, которое смешивается с окружающим воздухом и образует облако быстро испаряющейся взрывчатой смеси, при воспламенении которой достигаются температуры около 2000 градусов по Фаренгейту, испепеляя все в радиусе одной мили — включая вирусы и их носителей.
