А мне что и вправду было больно? Вроде я испытываю самое обыкновенное чувство бешенства. Возможно, из-за полного бессилия. Оттого, что не могу ничего сейчас сделать, кроме как опуститься до самых примитивных подлянок на грани школьных пакостей с прочими некрасивыми шалостями. Хотя, что мне стоило не заходить сюда до этого вообще? Просто дойти до своих комнат и всё!
Скорей всего, кто-то другой на моём месте так бы и поступил. Отвернулся бы, сделал бы вид, что происходящее в этой части мира его не касается, и уполз бы в свою тёмную нору побеждённым, зализывающим раны жалким слизнем.
Но в том-то и проблема. Причём, не моя лично, а тех, кто прекрасно со мной знаком, и всё равно с завидным упрямством лезет на рожон.
– Прости, если мой вопрос вызвал у тебя подобный ассоциативный ряд ответов, но… Я имела в виду эти комнаты. Твои, вроде как, находятся в совершенно другой части дома.
Невинный ангел с огромными глазищами неземного сапфирового цвета? Для других, как и для Кэвина, возможно, и да. Но только не для меня. Хотя это и была твоя отчаянная попытка “сбежать”, вернее, отбиться от меня. Не подпустить. Выставить защитные барьеры до того, как я до тебя дойду и совершу заключительный летальный удар.
Так что, да. Я не сдержался и жёстко осклабился в ответ. Разве что не поаплодировал тебе за находчивость. Что ни говори, но чувству врождённого камикадзе тебе не занимать.
Я даже ещё раз демонстративно огляделся по сторонам, проверяя, кто ещё находился с нами в этой милой гостиной.
Естественно, никакого Кэвина здесь я не обнаружил. Более того, я даже был уверен на все сто, что его не было и в самом имении. До выходных ещё далеко. Скорее, торчит в своём финансовом отделе нашей “скромной” (точнее, одной из оных) семейной компании, как очень ответственный и послушный сыночек, изображая бурную деятельность и тем самым пытаясь выслужиться перед папенькой за то, что тот разрешил ему жениться на безродной пустышке.
Ну, да, ну, да. Долги за подобные жизненные казусы надо возвращать стократные.
А вот что касается представительниц определённых предсвадебных услуг и прочих обязательных лиц, в виде близких подружек невесты, тут, как говорится, ничего нового мною выявлено не было. Если не считать на редкость противной занозы Сью, сидевшей в угловом кресле, подобно онемевшей или охреневшей Марии-Антуанетте, как раз накануне своей предстоящей казни. Я бы, честно, едва ли её заметил, если бы не решился оценить окружающую меня обстановку на наличие реальных для меня проблем.
Зато каким меня накрыло чувством неминуемого триумфа и, само собой, зашкаливающего превосходства, когда я убедился (ещё раз!), что никаких препятствий мне здесь не светит. Даже резануло шальной мыслю, будто коротким шоковым разрядом по мозгам, провести свою дальнейшую экзекуцию над зарвавшейся нахалкой на виду у всех присутствующих тут свидетелей. Полученный от подобных фантазий приход тоже оказался весьма захватывающим, как и неслабо возбуждающим. Стянуло болезненно-сладким спазмом яйца так, будто ледяной стяжкой скрутило.
– Не хотел бы я тебе напоминать при стольких свидетелях о том, кто является прямым наследником и данного имения, и данных комнат… – я намеренно задержал взгляд на Сьюзан Кендал, будто зачитывал свой ответ ей, а не её не в меру отчаянной подружке. На что Сью, чуть ли не сразу потупила свои явно ослепшие от страха глазёнки в листаемый ею до этого на коленках свадебный каталог, сделав вид, будто её тут на самом деле нет. – Но, видимо, придётся.
На последних словах я всё-таки перевёл свой въедливый взор на тебя, проигнорировав в упор остальных не менее оцепеневших свидетелей.
Я так и знал. Ничего нового. Под напускной бравадой, как всегда, прячется отчаянная девочка, боящаяся до икоты собственных желаний и всего того, что и, в особенности, КТО с ними связан.
– Так что же конкретно ты хотела мне этим сказать, Марго? То, что я не имею права сюда заходить или, что у меня здесь вообще нет никаких прав на что-либо?
– Я…я-я… просто… – замечательно! Как быстро я спустил этого глупого ангелочка на землю. Можно сказать, буквально обломал крылышки, ещё до того, как ты успела раскрыть их во всей их животрепещущей красе.
– Просто что? Забылась? Заигралась? Залеталась в облаках от переизбытка чувств с зашкаливающей эйфорией?
Я даже слегка склонил голову на бок и приподнял в ироничной мимике брови, терпеливо ожидая встречный от тебя ответ. Или хоть что-то отдалённо на него похожее.
Интересно. Если бы я ничего не сделал и не сказал что-нибудь ещё где-то через полминуты, ты бы молчала и дальше, глядя на меня во все перепуганные до смерти глаза, будто едва живая жертва перед прыжком увиденного тобою хищника?
Правда, я всё-таки остановился, хотя не так уж от тебя и далеко. И то, всего лишь на неопределённое время, ненадолго отведя взгляд в сторону, но так никого конкретного и не выделив своим пристальным вниманием.
– Дамы и… дамы! Вы бы не могли покинуть данную комнату, желательно в очень быстром темпе, на несколько минут? Благодарю за ответное понимание, незамедлительную оперативность и за то, что не заставите нас долго ждать.
Вот и всё. Я снова на тебя взглянул, тут же забывая о тех, кто якобы мешал нашей с тобой семейной беседе, самодовольно наблюдая за твоей последующей реакцией. За тем, как твоё идеальное личико ещё больше побледнело, а глазки испуганно забегали по сторонам. Правильней будет сказать, по тем предательницам, которые сейчас молча и безропотно срывались со своих рабочих мест и, как можно незаметней пробирались к выходу без каких-либо встречных возражений. И Сью Кендал, как я успел заметить боковым зрением, сделала это чуть ли ни одной из первых.
– Ну, так что, Марго? – наши взгляды наконец-то снова встретились и меня опять накрыло. На этот раз чувством реального триумфа, подпитанного наркотическим дурманом исходящих от тебя страхов. Усилившихся за эти секунды во сто крат. Ещё немного, и я почувствую их реальных вкус на языке и соприкоснусь с ними воспалённой кожей.
Не удивительно, что в голову, а потом и в пах, долбануло так, будто в самую пору кончить буквально, как жалкому молокососу во время ночных поллюций.
– Тебе всё ещё хочется узнать, что же я тут делаю? В твоих, якобы, комнатах! Или я должен был изначально записаться к тебе на аудиенцию, на индивидуальный приём?
Я даже развёл руки в стороны, вроде как охватывая пределы границ, за которые не имел никаких прав заходить без твоего на то королевского разрешения.
– Прекрати, Крис! Пожалуйста!
Похоже, твои крылышки обмякли окончательно, и ты вместе с ними. Хотя менее сексуальней от этого ты выглядеть не стала. Скорее даже наоборот. Эдакая забитая жертва бездушного монстра, почти что забившаяся в угол и интуитивно прикрывающаяся от него дрожащими руками. А в этом грёбаном подвенечном платье…
Кажется, я таки его узнал, впервые обратив на его исключительные детали более внимательный взгляд. Как и на его не чисто белоснежный оттенок. Фамильная, бл*дь, реликвия Блаунтов! То самое платье, в котором впервые венчалась моя прабабка и несколько последующих за ней поколений невест из нашего славного рода, включая мою собственную мать. Странно… Нет, даже не так. До дикости странно узнавать об этом сейчас!
