поэтому заходить далеко он не стал и окунул свой роскошный пушистый хвост у самой кромки реки и слегка этим самым хвостом поболтал. Уж не знаю почему, но рыбы чуяли природный запах кругленей за километр. Ученые до сих пор спорят, что так привлекает рыб, так как человеческий нос вообще не чует кругленей. Для нас с вами наш Круглень вовсе как бы и без запаха. Однако рыбы его чуяли и еще как. Не прошло и пяти минут, как вода забурлила и Круглень покрепче сжал удочку.
— Ну ка, ну ка, — азартно прошептал он и наклонился к воде. — Кого нам тут речной дух присла…
Мухлень услышал, как взвизгнул Круглень и тут же выронил недоеденную половинку кексика. Не теряя ни секунды, он подлетел к реке как раз в тот момент, когда его приятель трясущейся лапкой показал на воду.
— Т-т-т- там… это, — только и сумел пробормотать Круглень.
— Давай ка пояснее, — боязливо сказал Мухлень. — А то я сейчас рискну здоровьем и унесу тебя подальше отсюда.
— Нет… нет, — Круглень прижал лапку к сердцу и постарался отдышаться. — Там… чье-то лицо под водой.
— Уй, — сказал Мухлень и поежился. — Подводолицые в это время года…
— Да нет, не они, — пробормотал Круглень, — в том то и дело, там…
Сразу же после этого завопили оба приятеля, бросаясь друг другу в объятья. Дело в том, что в этот момент из воды поднялся маленький человечек, одетый в какой-то странный балахон неопределенного цвета. Человечек смотрел на дрожащих Кругленя с Мухленем большими грустными глазами цвета спелого лесного ореха. У него были спутанные косматые волосы того же оттенка, что и глаза и, кроме того, в руках он держал тонкую ветку ивы.
— Здрасьте, — сказал незнакомец, приветливо помахав веткой. — Уж извините, что напугал, но я тут упал в воду, а потом слегка задумался и забыл вынырнуть. Так вот и приплыл сюда по течению.
— Извините, — осторожно сказал Мухлень. — Мы тут утопленников не каждый день встречаем.
— Не навешивай ярлыков, — тихо и грустно сказал человечек, выходя из реки и отжимая край своего балахона. — Если человек вылез из-под воды, где провел пару часов, не стоит сразу обзывать его утопленником.
— Это… — Круглень даже не нашел сразу, что сказать. — Это обычно так и бывает, если что.
— С обычными да, — пробормотал незнакомец, продолжая выжимать одежду. — А если я чароплет?
— Чародей? — заинтересованно прожужжал Мухлень.
— «Плет», а не «дей», — слегка раздраженно сказал человечек. — Чародеи волшебствуют грубо. Делают… всякое, а я чароплет. Волшебство я плету, словно зимнюю паутинку, элегантно и…
Человечек внезапно громко чихнул.
— Слушайте, — прогундосил он сразу же вслед за чихом, — а тут случайно не найдется где обсушиться? Что-то меня эта сырость вокруг начинает утомлять.
— У нас тут шалашик небольшой есть, — промямлил Круглень, который, что понятно, еще не совсем пришел в себя. — Можно костер развести и полотенце там есть.
— Ну так пошли, — человечек решительно кивнул и зашагал прочь от реки. — Дорогу я уже знаю, я же чароплет.
— Это не туда, — бесцветным голосом сказал Мухлень.
— И это я знаю, — ничуть не смутившись и не сбавляя шага сказал незнакомец, разворачиваясь и направляясь в другую сторону. — Просто хотел проверить, не нарвался ли на мошенников.
— Опа, опа, — донеслось вдруг со стороны реки. — Эт вы куда пошлепали, пацанчики?
Возмущенные глаза рыб, слегка поднимающиеся над водой, смотрели очень даже осуждающе.
— Заманили нас такие запахом и свалили с первым всплывшим. А выловить, накормить и отпустить, как положено, это кто, дядя будет?
— Точняк, точняк, — зашумели остальные рыбы. — Ваще не круто.
Круглень слегка помявшись взял свою долю кексика и, раскрошив ее в ладонях, веером бросил крошки в реку. Довольные рыбы с криками «отпад» и «крутень» скрылись в воде.
Мухлень переглянулся с Кругленем и друзья поспешили вслед за уже исчезнувшим из вида чароде… чароплетом.
3
Когда чароплет, Круглень и Мухлень добрались до нужной полянки, солнце уже почти село. Дивно пушистые облака порозовели, а ветерок, пробиравшийся между деревьев, изрядно посвежел. Круглень с Мухленем быстро развели костер, благо хворост у них уже был сложен аккуратной кучкой, а кроме того, вытащили плетеную корзинку полную брусничных листьев, всевозможных ягод и орехов. И вот не прошло и нескольких минут, как Чароплет сидел у костра, поедал ягоды с орехами, попивал свежезаваренный чай и обсыхал. От его балахона валил пар, и лицо у него постепенно тоже теряло холодный вид.
— Спасибо, — вполне себе дружелюбно пробормотал он, когда Круглень подлил ему брусничного чаю, а Мухлень насыпал еще орехов с ягодами. — Когда долго не дышишь, да еще и под водой, голод вполне себе нормальное явление.
— Я однажды пробовал задержать дыхание, — подхватил Мухлень, — и хоть и получилось не дышать совсем недолго, но аппетит после этого прорезался совершенно зверский.
— Не дышишь ты, судя по всему, регулярно, — проворчал Круглень, фыркая в кружку с чаем, на что Мухлень показал ему язык.
— Славно тут у вас, — одобрительно сказал чароплет, оглядываясь. — Вокруг деревья и вообще поляна в низине, так что не ветренно.
— А когда наступает время сахарных облаков, — подхватил Круглень, — так вообще сердце радуется.
— Каких облаков? — поинтересовался чароплет.
— Да вон тех, — хихикнул Мухлень, тыкая лапкой в вечернее облако. — Смотрите, вон какой здоровый ком сахарной ваты плывет.
— Облака — это вода и пар, если что, — тоном строгого учителя сказал чароплет. — Кроме похожести у них ничего общего с сахарной ватой.
— А разве этого мало? — удивился Круглень. — Похожести? Я вот представляю, что это вата и так-то оно гораздо лучше, чем пар и вода.
— И вкуснее, — добавил Мухлень. — И интереснее и вкуснее если уж на то пошло.
— Да я не об этом, — засердился чароплет. — Я про то, как на самом деле. Когда дождь идет, что, с неба сахарная вода течет, что ли?
— Когда очень пить хочется, — безмятежно сказал Круглень, — сахарнее не бывает.
Чароплет втянул воздух и не очень натурально улыбнулся.
— Ладно, проехали, — сказал он. — Давайте я вам какую-нибудь чару сплету. В качестве благодарности за
