Впрочем, кто на родине вообще пьет воду? Зачем им вода, когда есть вино?
- Я больше никогда не встану с этих облаков, - бормочет парень. - Все тело онемело. И магия... магия сжалась меньше игольного ушка...
- Это еще что за история? - усмехается учитель. - А ну отставить эти глупости. Но на сегодня действительно хватит.
- Какие будут распоряжения? - спрашивает парень.
- Отправляйся-ка ты в общежитие, - треплет его по макушке учитель. - Отмойся, отоспись. Хорошо потрудился. Вахте скажи, что задержался допоздна по моей личной просьбе... да она и сама знает.
- Ворчать будет, - вздыхает парень.
- Это ее работа - ворчать. Пускай ворчит. Она за то жалование получает. Так что давай. Вставай, сынок, и иди. Завтра в то же время.
- А меч вы мне костяной когда дадите? - с надеждой косится на учителя парень.
- Когда научишься железный в руках держать, - смеется учитель. - И валяться, как тюфяк, на облаках перестанешь.
Скрипя, парень поднимается как можно быстрее. Нельзя выставлять себя слабаком, и так провалялся достаточно. Облака-облака, отпустите меня, я пойду, я пойду, к другим облакам. А что, парень ведь так обожает на них валяться. Парень хитрый, парень набил себе ими перину, выпотрошив их нее вату, и лежит теперь на кусочке неба. Живет на небе, спит на облаках, управляет ветром. Только вот одно его печалит - нет здесь ни солнца, ни звезд. Но зато облаков – вдосталь.
Идет парень к своему общежитию, и благодарит. Небо благодарит за то, что оно его приняло. Небу хвалы возносит за то, что забрало его с Хорна. И боится внутри - вот, однажды, ему придется вернуться. Но все равно благодарит, хотя бы за такую малость. Потому что когда он вернется, то сможет все. Он возьмет костяной меч, возьмет его с неба, принесет на Хорн и сравняет этот пиратский городишко с землей. Потому что нет в Хорне ничего хорошего, одна только грязь.
Вот и общежитие. Над дверью ярко мерцает волшебный фонарь, у крыльца в траве кролик притаился и спит, склонив свою мордочку и закрыв круглые глазки. Парень наклоняется к нему. Парень гладит его. Парень любит кроликов, что живут в саду академии.
А потом, преисполненный любовью к своему личному небу и боящийся страшной вахты, что ругает запозднившихся студентов, парень стучит в запертую на ночь дверь.
Тук-тук-тук.
***
Мужчина полон.
Мужчина пуст.
Мужчина возвратился в город.
Сколько бы не мотался он... сколько бы не шатался он... сколько бы не искал он место себе по сердцу, но...
Пути в небеса закрыт. Крылья обрезаны, тело тянет вниз, к земле, в выгребную яму под названием Хорн. Однако мужчина не отчаивается. Он знал, что так оно и будет. Небо не могло принять его навсегда, оно лишь подобрало его на время чтобы потом вновь вернуть на прежнее место. Вернуть, чтобы что-то изменить.
Мужчина полон. Полон знаний, воспоминаний, дорогих ему вещей. У него дорожная сумка через плечо - одежда, пища, деньги, ничего боле. У него меч из драконьей кости - самое грозное и самое желанное оружие. У него магия, и магия кипит в нем словно вода в походном котелке.
Но мужчина пуст. Пуст, потому что его следы давно стерлись с безобразного лица Хорна. Пуст, потому что все его товарищи ходят под другим небом - темным или светлым, ярким или тусклым. И нет ни друзей, ни любимой, ни учителей, ни родителей. И это гложет его, проникает в самые кости, заставляет пить и выть тихонько, когда никто не видит. Он - шатун неприкаянный, что места нигде себе не нашел.
И вот, он в Хорне. Родной ветер с моря треплет его усы. Родные облака вперемешку с дымом застилают синь. Вот стемнеет – и покажутся родные созвездия. А сейчас же смотрит на него прекрасный лик родного солнца.
- О небо, дай ты уже мне хоть кого-нибудь! - видя все это, падает на колени мужчина. - Дай ты мне хоть кого-нибудь, за кого бы я зацепился и угомонился уже!
Тук-тук-тук.
Вздрагивает мужчина, голову поворачивает. И видит девушку. За ее спиной какой-то мастер прибивает к стене вывеску таверны, а она стоит и метет мостовую, мурлыкая. И нежится, нежится в лучах солнца, озаривших ее. А потом поднимает головку, смотрит на него своими голубыми глазами и улыбается. И понимает мужчина - все. Он попался.
***
Якобу холодно.
Якобу голодно.
Якобу пусто и одиноко.
Он стоит один на скале-зубце, который обточили, истерли, искромсали жестокие волны. Он стоит и смотрит на город, который перед ним притаился. Тучи, похожие на боевые дирижабли Пиниона, несут с моря воду. Много воды. Ветер толкает их. Небо мечтает уничтожить город, сровнять его с землей. Но у неба при всем желании не хватило бы на это сил. Ну ничего. Ничего...
Якоб держит в руках урну. Маленькую, утонченную склянку, полную пепла. Пепел этот принадлежит его любимой. Его единственной. Той, что забрала его сердце.
Она была не лучшей из женщин. О нет. Но в том и вся прелесть, вся суть.
Она не умела готовить, и он научился делать это сам. Он, мужчина, который до этого ничего кроме меча в руке не держал. Сжигал сначала все, горелым дома пахло. Но потом, постепенно, вперемешку с горелым стало пахнуть и пищей. А потом осталось только последнее. Ароматы лимонного пирога и свежего плова, жареной рыбы и жаркого из овощей. Якоб наполнял приятными запахами их жилище, как наполняет парфюмер флакон лучшими духами.
Она не умела пройти мимо беды. Но беды человеческие ее мало волновали - да и кого жалеть в прогнившем Хорне? Нет, она не жалела людей. Она жалела кошек. Кошки жили с ними вместе, и заменяли им тех детей, коих она никак не могла произвести на свет.
Нет, она была не лучшей из женщин. Но она была честной и доброй, прекрасной в своем несовершенстве. Она заставила забыть Якоба о том, каково истинное лицо Хорна.
Но Хорн напомнил.
Хорн напомнил обо всем.
Отобрал последнее, что было – любимую. Убил, растерзал, износиловал.
И о том, что он такое. И о том, как страстно Якоб желал смять его, уничтожить, разорвать.
Якоб столько раз молился небу, и столько раз оно помогало ему. Столько раз... Пора было возвращать долги. Сегодня Якоб сам поможет небу. Отдаст ему всю свою силу, чтобы оно наконец
